Я вот люблю смотреть вниз. Иначе зачем вообще карабкаться на очередную высоту?
Когда заберешься выше этажа этак двадцатого, восприятие вообще начинает выбрасывать интересные штуки. Люди все-таки наземные создания, привыкшие смотреть себе под ноги. А когда видишь мир с высоты птичьего полета — в голове будто что-то переключается.
Ветки ближе к верхушке стали куда тоньше, так что цепляться за них Жалом и подтягиваться на нем вверх стало невозможно. Приходилось карабкаться самому — ручками, ножками. Ствол был уже не толще телеграфного столба и ощутимо покачивался от ветра.
Я сделал небольшую передышку и огляделся. Поднебесное древо оправдывало свое название. Кроны остальных деревьев колыхались уже далеко внизу, похожие на зеленое море с редкими островками. До верхушки было еще метров пятнадцать, не меньше. Но именно там, и только там, можно добыть заветные семена.
Уф, ну, последний рывок!
Псы стояли лагерем неподалеку от древа, на берегу ближайшей реки. К самой святыне не совались, чтобы избежать лишнего кровопролития. Ванары Поднебесного древа в свое время вынуждены были уступить Нгале и позволили выстроить рядом с древом алтарь, но не покорились окончательно, так что на последующие вторжения на свою территорию реагировали с несвойственной им агрессивностью. Пока Псы отвлекли основную часть защитников древа, я под шумок прошмыгнул мимо них и начал свой подъем. Кажется, меня даже заметили в последний момент, но перестали преследовать, едва я коснулся коры древа. Однако во время подъема я еще долго ловил на себе внимательные взгляды с ветвей. Ванары следили за мной.
Верхушка дерева заканчивалась этаким зонтиком, похожим на соцветия укропа, только метров трех-четырех в диаметре. Продраться через сплетения гибких тонких ветвей было непросто, но я, наконец, добрался до верхней кромки гигантского соцветия.
Качало здесь изрядно, к тому же тонкие ветви прогибались и пружинили под моим весом. Я цеплялся за них обеими руками, и разжать пальцы одной из них, чтобы дотянуться до семян, стоило больших волевых усилий. Высоты-то я не боюсь. А вот упасть — очень даже.
Понятно, почему эти семена никто не охраняет — нужна недюжинная смелость и сноровка даже просто для того, чтобы добраться до них. Представляю, как тяжело это испытание дастся тем, кто не имеет такого опыта верхолазанья, как у меня.
Семена были похожи на воланы для бадминтона, только с заостренными сердечниками, которыми они крепились в мясистой зеленой мякоти соцветия. Я на всякий случай, набрал несколько штук и с облегчением начал обратный путь. Он, вопреки всем правилам, оказался легче — я просто засаживал Жало в ствол дерева и, потихоньку подтравливая веревку, спускался ниже, даже толком не цепляясь за ветки.
Желуди с Шепчущего дуба уже тоже покоились у меня в инвентаре — добыть их, имея в союзниках верховных шаманов племени, не составило труда. Так что для призыва Ханумана на состязание мне оставался последний ингредиент. Свет Того, кто останавливает течение рек.
— Чего так долго-то? — проворчал Чингиз, когда я вернулся к Псам.
— Ну, знаете ли, скоростного лифта там нет, — парировал я. — Или вы соскучились?
Всю дорогу я не мог отказать себе в удовольствии слегка потроллить Чингиза. Тот, хоть и оставался командиром Псов, в сегодняшней миссии обязан был оказывать мне всяческое содействие. Да и над отрядом Терехова он был уже не властен — тот получил статус особого автономного подразделения. Так что теперь Чингиз мог сколько угодно раздувать ноздри и грозно сдвигать брови — никто из наших его уже не боялся. Против приказов Молчуна он не пойдет. Да и какие-то мелкие пакости чинить не будет — не его масштаб.
Мне вообще показалось, что после того разговора с Молчуном Терехов с Чингизом примирились. Не то, чтобы их конфликт был совсем исчерпан. Но напряжение заметно спало. Они, как два пса, сцепившихся за территорию — потрепали друг друга, поогрызались и разошлись, признавая силу противника. До следующего раза.
Отряд наш на этот раз был не таким многочисленным, как при походе к Джубокко. Помимо троицы шаманов — Нгалы, Мтобмы и Кхаома — к нам присоединился Чингиз, Карим, Кали и Гюрза. Причем Гюрза вообще попросился к нам в отряд насовсем. Видимо, очень уж ему у нас понравилось. Или на Кату всерьез глаз положил. Чингиз, конечно, поскрипел зубами, но отпустил. Остальные наши вроде были не против. Ну, а что? Чернявый — толковый парень, и боец неплохой.
Большую толпу собирать не стали, поскольку масштабной битвы не намечалось. Главную скрипку должен сыграть я. Роль почетная, но, если честно, чем ближе мы подходили к Озеру жизни, тем больше меня начинало одолевать беспокойство. Если все получится, я утру нос и Чингизу, и всем остальным. Заодно и квест на мастера стихии Дерева выполню — и в этот раз явно с большим отрывом от остальных претендентов.
Но вот если облажаюсь — это будет просто эпичный фейл.
Дорога к Озеру жизни заняла у нас не намного больше времени, чем когда я в одиночку пробирался туда по верхнему ярусу ветвей. С таким отрядом, как у нас, и по земле можно передвигаться, не встречая препятствий. Мы даже наоборот, всласть поохотились на местную живность — я сказал, что мне нужно набить побольше Ци, чтобы сформировать хотя бы несколько жемчужин. В итоге к озеру я подходил уже с пятью заветными светящимися шариками в инвентаре, а не с одним. Мелочь, но душу греет.
— А что, если этот царь обезьян просто нападет на нас? — настороженно оглядывая берег озера, проворчала Кали.
— Не посмеет, — своим гулким, как из трубы, голосом отозвался Нгала и стукнул о землю посохом.
Посох был размером с вырванное с корнем молодое деревце. Настолько толстый, что я бы, например, его одной рукой не обхватил. Но у Нгалы лапищи такие, что он человеческие черепа может раздавливать, как орехи, так что он с этим оружием смотрелся вполне органично. Посох был неровный — извилистый, местами витой, будто скрученный спиралью. Но без всякой резьбы. Он будто бы вырос из ствола Шепчущего дуба прямо таким. Не знаю, как Кали, Док и другие маги, но я прямо-таки физически ощущал исходящую от этой здоровенной палки силу. Ци концентрировалась в нем, свиваясь в тугие вихри и спирали, похожие на сжатые до предела пружины. И не позавидую я тому, на кого эта затаившаяся мощь обрушится.
— Сейчас он вряд ли даже покажется нам, — подхватил слова старшего собрата Мтомба. — Он знает, зачем мы здесь. И, хоть он и безумен, но он понимает, что в ловушке. Сейчас он может найти спасение только под сенью Вечного баньяна. Там его сила все еще велика. Но он не сможет укрываться там вечно.
— Какой наш следующий шаг? — спросил Терехов.
Он, как всегда, был предельно конкретен. Увы, я в нынешней ситуации не мог дать ему однозначных ответов.
— Уф, ну надо осмотреться. Давайте, для начала, глянем на те развалины. Мне надо понять, подойдут ли они для моего плана.
— А запасной вариант у тебя есть?
— Честно? Не-а. Поэтому они должны подойти. Док, как там с твоими зельями? Подготовил?
