– Я понимаю.
– Не думаю, – строго ответил Бао. – Ты сможешь по-настоящему понять это, только оказавшись в недрах Двуглавой горы. Ибо овладеть стихией Металла – это значит, самому стать клинком. Это будет непросто. Ты ведь знаешь, как куют клинки?
– Примерно представляю.
– Прежде, чем кусок металла становится оружием, он принимает на себя тысячи ударов. Его то раскаляют докрасна, то погружают в ледяную воду. Шлифовальные бруски сдирают с него лишнее, а точильные – доводят его до бритвенной остроты. Такова и судьба монаха, идущего по пути Металла. Готов ли ты выдержать подобные испытания?
– Твои слова не пугают меня, учитель. Вообще, для того, чтобы испугать меня, давно нужно что-то куда большее, чем просто слова.
Ксилай благосклонно кивнул.
– Что ж, ты прав. И на сегодня довольно слов. Ты все увидишь своими глазами. Если тебе удастся пройти испытания – тебе вообще больше не понадобятся доспехи, а врагов ты сможешь побеждать даже голыми руками. Ибо ты сам станешь оружием.
– Но все-таки – с чего начать? Где искать алтарь в этих гигантских подземельях?
– Когда окажешься там – просто помедитируй. И местные обитатели не заставят себя долго ждать. К тебе явятся духи погибших героев и расскажут, что делать дальше.
– То есть там еще и что-то вроде кладбища?
– Не совсем. Но там оказываются духи всех умерших в Артаре. Точнее, всех тех, кто своими деяниями при жизни огорчил и разочаровал Лазурного дракона. А это, увы, удел большинства из нас. Ибо каждый из нас делает ошибки. Это неизбежно.
Голос Бао стал глухим, будто сдавленным. Для него, кажется, даже просто рассказывать об этом месте было неприятным испытанием.
– Ты все поймешь, когда окажешься там. Тьма, жар, холод, чудовищная тяжесть, нависающая над головой, кровожадные твари, скрывающиеся за каждым поворотом. И все неправедные души этого мира, столетиями стекающиеся в недра Двуглавой горы. Чтобы страдать. Или чтобы искупить свою вину.
Дым от его трубки рассеялся, напоследок выдав жуткую картину в духе Босха – с невообразимым переплетением клыков, когтей, распахнутых в криках ртов и заломленных рук.
Да уж. Похоже, мне предстоит отправиться прямиком в местный ад.
Глава 7
Золотой топор
Возле Трех клыков бушевала такая метель, что уже в десяти шагах ничего не было видно из-за белой холодной пелены. Мороз был терпимый – по ощущениям, где-то минус двадцать. Но, стоило выйти из-под деревьев куда-нибудь на открытое место – как ветер начинал забираться невидимыми холодными пальцами под одежду, мгновенно находя слабые места в моей защите.
Защита, к слову, была хреновенькая. В конце прошлой сессии Грач передал мне пакет с обещанными Молчуном припасами, которые должны мне помочь в путешествиях по Фроствальду. В нем оказалось десятка три зелий – либо конкретно от мороза, либо в целом от стихийного урона. Те, что универсальные, были рассчитаны на применение перед боем против магов, так что, хоть и давали неплохой щит, действовали всего минут пять-семь. Их я сразу отложил подальше. Зелья защиты от мороза действовали уже по часу либо чуть дольше. Но их мне посоветовали приберечь до Ледяного хребта – там холод невыносимый, и одними теплыми вещами точно не отделаешься.
Из теплых вещей мне достался просторный меховой плащ с капюшоном, сшитый из волчьих шкур, и четыре кольца средней и эпической редкости, с защитой от стихий. В сумме кольца давали чуть больше ста пятидесяти пунктов защиты от стихийного урона, так что помогут не только против холода, но и против огня и электричества. Правда, надев их, я получил аж минус восемь от максимального запаса зарядов чистой Ци. Проклятое монашеское ограничение на ношение металла! Учитывая, что шкалу чистой Ци я за все это время раскачал только до двадцати пяти зарядов, потеря была весьма существенная.
Поначалу я даже немного засомневался, что же выбрать – кольца или заряды Ци. Но, долетев на Тенептице до южных границ Фроствальда и немного прогулявшись по окрестностям, понял, что выбора нет. От мехового плаща толку было мало – разве что стоять в нем столбом, плотно запахнувшись и натянув капюшон до самого подбородка. Мои собственные кожаные доспехи из кожи тарраска от холода не помогали вовсе – жесткая кожа быстро промерзла насквозь и задубела до совсем уж каменного состояния. Уже через несколько минут я словил неприятный дебафф.
Переохлаждение.
Из-за воздействия холода скорость ваших движений уменьшена на 20%, скорость регенерации – на 25%.
Вы получаете периодический стихийный урон (стихия воды).
Для снятия негативного эффекта обеспечьте себя защитой от холода.
Внимание! При длительном воздействии дебаффа возможно его усиление до «Сильного переохлаждения», а также получение дополнительного эффекта «Обморожение», ведущего к серьезным травмам.
Сопротивление эффекту прямо пропорционально показателю Живучести.
Ну, запредельной живучестью я пока похвастаться не могу. Говорят, если раскачать ее до тысячи пунктов, она начинает давать не только скорость регенерации, но и защиту от стихий и ядов, а потом – и от физического урона. Мне до этого еще далеко.
В общем, напялил я эти чертовы кольца, и почти сразу же дебафф исчез. Но, увы, само ощущение холода никуда не делось. Видимо, так и останется. Для антуража, так сказать. Бррр! Неудивительно, что желающих осваивать этот регион пока немного.
Судя по картам, километрах в трех к северу от башни Тенептиц располагается небольшой поселок Кси. Туда я и собирался направиться, но, похоже, немного заплутал из-за метели. Да и продвигался я жутко медленно, утопая по колено в сугробах и помогая себе посохом. Если в этом лесу и были какие-то тропы, то их перемело так, что не осталось даже намека.
Так и заблудиться недолго!
Наконец, я разглядел впереди сквозь снежную круговерть что-то вроде узкого флага, трепещущего на ветру. Подойдя ближе, увидел, что тряпка эта привязана к вершине небольшого каменного столба. Неподалеку виднелся еще один, и я направился к нему. Так эти столбы и вывели меня к высокому частоколу, сооруженному из заостренных бревен.
Увы, это был не лагерь Кси – до него было еще далеко. Судя по карте, это небольшой постоялый двор. Но мне уже так хотелось в тепло, что я решил и сюда заглянуть ненадолго.
Сама харчевня стояла поперек двора – приземистая, вытянутая. Ее бревенчатые стены шли под наклоном, переходя в крышу, так что издалека здание было похоже на перевернутый кверху дном корабль. Во дворе не было ни души, а маленькие окошки, затянутые какой-то полупрозрачной пленкой вместо стекла, уютно светились изнутри желтоватым светом. Над входом красовалась приколоченная скобами обоюдоострая секира. Название у заведения было соответствующее – «Золотой топор».
– Ну, положим, никакой он не золотой, – проворчал я, оглядывая вывеску. – Ох уж эти рекламные слоганы…
