– О, здравствуй, мохнатик! – обрадовалась Отилия. – Я уж думала, ты сегодня не придешь – метель разыгралась не на шутку.
– Ветер уже успокаивается, – хрипловатым голосом, чуть растягивая слова, ответил гость. – К тому же, никакая стихия не остановит Бэй Фу на пути к чудесной рыбной похлебке, что подают в этом благословенном Деваной заведении.
Мохнатик? Я не ослышался? Ксилаи ведь терпеть не могут, когда их сравнивают с котами или вообще с животными. Но этот даже бровью не повел. Видно, с хозяйкой у них очень дружеские отношения.
– Да будут ноги твои легки, а очи остры, уважаемый! – привстал я со скамейки и чуть поклонился, складывая ладони перед собой в приветственном жесте. – Не окажешь ли мне честь разделить с тобой трапезу? Меня зовут Мангуст.
Ксилай благосклонно кивнул.
– О! Адепт Пути в нашем захолустье? Настоящий подарок судьбы. Конечно же, Бэй Фу будет рад доброй беседе с прославленным Мангустом.
– Так уж и прославленным? – удивленно хмыкнула Отилия.
– В определенных кругах, – улыбнулся Бэй Фу. – Кси давно следит за успехами этого юноши.
Он уселся на лавку напротив меня и принялся набивать резную трубку на длинном мундштуке из желтоватой кости. Хозяйка тем временем скрылась на кухне.
– Что привело монаха в наши края? Неужели он готовится вступить на тропу Белого тигра?
– Я попытаюсь, но не в ближайшее время, – ответил я. – Пока я просто исследую окрестности. И готов предложить свою помощь Кси.
– О, это было бы замечательно!
– Я готов выслушать. Чем я могу помочь?
Ксилай раскурил трубку, сделал первую затяжку и покачал головой.
– Мангуст, как и другие сыны его народа, вечно куда-то спешит. Что ж, я готов предложить тебе несколько заданий. Главная просьба, с которой мы обращаемся ко всем гостям, одна. Фростлинги.
– Фростлинги?
– Да. Несносные создания, расплодившиеся в окрестных лесах. Они доставляют нашему лагерю множество проблем. Воруют припасы, гадят везде, иногда даже наглеют настолько, что нападают на тех из нас, кто углубляется далеко в лес.
– Неужели ксилаи не могут утихомирить их?
– Тут все не так просто. Кси во Фроствальде – лишь гость, робко жмущийся у порога. Это единственный наш лагерь на всю округу. Мы стараемся не злить местных обитателей и налаживать с ними добрые отношения. К тому же, фростлинги – жутко мстительные создания. Насилие с нашей стороны лишь усугубит наш конфликт.
Ну да, ну да. Как гласит древняя мудрость – только когда комар садится тебе на яйца, начинаешь понимать, что не все проблемы можно решить применением силы.
– А вот если кто-то чужой забредет в ваши леса и основательно проредит популяцию этих ваших фростлингов – Кси вроде как и не при чем? – улыбнулся я.
– Именно, – кивнул Бэй Фу. – Кси готова щедро платить за услугу. Пять серебряных монет за каждую пару ушей фростлингов. И по золотой монете – за каждую корону их вожаков.
– Они еще и короны носят?
– Из оленьих рогов. Их ни с чем не спутаешь.
– Хорошо, я с радостью помогу вам!
– Тогда Бэй Фу подготовит контракт…
Ксилай выудил из-за пазухи клочок пергамента, маленькую чернильницу и изящный костяной стилус. Еще немного – и я получил свой первый квест во Фроствальде. Однако на этом останавливаться не собирался.
– Может, есть что-то посерьезнее? Мне бы хотелось сразиться с достойным противником. Не слышно ли о каком-нибудь чудовище, обитающем неподалеку?
Бэй Фу озадаченно хмыкнул и задумался.
– Эти леса полны чудовищ, юный монах. Однако я понимаю, о чем ты. И вижу, что на карте ты разглядываешь путь к Волчьей пади.
Я придвинул карту чуть ближе и указал на место, где Отилия отметила мне местоположение капища Саавара.
– Здесь?
– Да. Это озеро называют Волчьим глазом. А в окрестных лесах, говорят, бродит могучий саблезуб, прозванный Скарром или Багровой шкурой. Прозвание это ему дали за то, что шерсть его постоянно красна от крови его жертв. Он яростен и ненасытен. Будь осторожен.
– Полагается ли за него награда?
– Кси не нужна его смерть. Однако, думаю, добыв его клыки, можно снискать уважение у поклонников Саавара.
То, что нужно! Это я удачно зашел. Другой вопрос – удастся ли мне завалить этого зверюгу. Но будем решать проблемы по мере их поступления.
Из кухни, наконец, вернулась Отилия, принесла глубокую миску с ухой и по кружке медовухи нам с ксилаем. Карту я убрал в инвентарь, да и сам засиживаться здесь больше не собирался. Бей Фу ведь сказал, что метель утихает. Так что самое время выдвигаться в дорогу.
– Прости, хозяюшка, я тороплюсь. Скажи, сколько я тебе должен.
– Одну серебрушку, да и ступай с миром.
Она наклонилась к столу, собирая пустые тарелки, и я волей-неволей снова заглянул ей в декольте. Но, честное слово, это из-за того, что внимание мое снова привлек ее необычный кулон.
– Откуда у тебя это украшение, Отилия?
– А, это… – она снова потеребила блестящую бабочку между пальцами, укладывая ее ровнее. – Подарок это. Ну, точнее, не совсем подарок. Занятная история была. Забрел к нам как-то один мохнатик. Не из местного лагеря, а издалека пришел, пешком. Кажется в пути он давно был – все ноги стерты, одежка потрепана. И смешной, рассеянный такой. Сразу он мне понравился, хоть и убогонький. Я вообще ведь жалостливая. Заказал он у меня кучу еды и питья – к Ледяному хребту собирался. А потом спохватился, что денег у него нет вовсе, даже медяка несчастного.
– И он отдал тебе это? – осторожно, будто боясь спугнуть удачу, спросил я.
– Не совсем. Он предложил мне сделать для меня какое-нибудь украшение. Я дала ему серебряную монетку, он у себя нашел какие-то мелкие камешки. И прямо здесь, на этом столе, разложил он инструменты свои, расплавил монетку в очаге и из тонких проволочек сплел мне эту красоту. Ничего удивительнее я в жизни не видела.
– А можно взглянуть поближе?
Отилия замешкалась, теребя кулон. Но снять его так не решилась, поэтому снова наклонилась поближе ко мне, упираясь руками в край стола.
– Я бабочку попросила. Здесь, во Фроствальде, их не водится, я только на картинках их видела. А ведь такая красота…
Бабочка, и правда, была маленьким произведением искусства. Легкая, ажурная, с вплетенными в крылышки осколками какого-то прозрачного блестящего камня – похоже, хрусталя. По сути, просто безделушка – из дешевых материалов, не зачарованная. Но даже в ней чувствовалась рука гениального мастера. Еще до того, как система выдала мне, наконец, описание предмета, я уже был уверен, что знаю имя изготовителя.
Есть! Радости было – будто у гончей, взявшей след. Я готов был расцеловать хозяйку, но, боюсь, выглядело бы это глупо. Да и на лавку бы встать пришлось для этого.
