— Ты точно хочешь туда спускаться? А вдруг там какая-нибудь пакость типа яиц? Я терпеть не могу всю эту… насекомость.
— Как-как? — усмехнулся я. — Насекомость?
— Ты прекрасно понял, о чем я. Личинки всякие, яйца, слизь… брр!!
— О, ну тогда тебе повезло, что не знаешь, как дрэки рождаются, — сказал я, спрыгивая с трупа чудовища.
Эдж тем временем, вопреки собственным словам о том, что она терпеть не может подобную живность, внимательно оглядывала Рахагу. Особенно ее заинтересовал хвост скорпитавра. Настолько, что она даже присела и принялась ковыряться в нем кинжалом.
— Помочь? — без особой охоты предложил я.
— У тебя есть что-нибудь острое? Хочу отрезать эту штуку. Главное, не повредить.
Она указала на острие скорпионьего хвоста, окруженное вздувшимися, как бурдюки, мешочками с ядом. Ах, да, она же знает толк в таких вещах.
Я скептически оглядел жало. Мелькнула мысль врубить Адамантовые когти, но умение это не очень подходит для аккуратной работы. Кинжалы-саи самой Эдж здесь тоже не помогут — клинки у них почти круглые в сечении, заточены на колющий урон. Здесь бы хороший меч, а еще лучше — топор. Рубануть пониже жала. Хвост там толщиной с мое бедро, и хитиновые пластинки тонкие, больше похожи на чешую.
Хм! А ведь есть у меня кое-что реально острое. Надо попробовать.
Метательное кольцо Шепот смерти я добыл давным-давно, еще в первые дни знакомства с Артаром, и с тех пор не расставался с ним. Сам по себе артефакт был средненькой ценности, но я к нему как-то привык. Потом у меня появилась альтернативная версия метательного оружия — кинжалы-кунаи, призываемые умением Серебряные иглы. Одно время я даже подумывал, нужен ли мне вообще чакрам. В итоге решил, что все же нужен. Кунаи хороши — их можно спамить десятками, и урон их по мере прокачки умения неплохо растет. Но хорошо иметь в арсенале и что-нибудь помощнее, и не тратящее заряды Ци.
В конце концов, я тоже отдал чакрам Джанжи на полную переделку, попросив придумать, как сделать чакрам эффективным не только против небронированных целей. И он придумал. Правда, от первоначального предмета ровным счетом ничего не осталось, кроме созвучного названия.
Я достал новое оружие из ячейки. Эдж заинтересованно обернулась, с долей опаски поглядывая на жутковатую штуку у меня в руках.
В новом артефакте Джанжи совместил традиционное ксилайское метательное оружие и свои увлечения алантскими технологиями. Это по-прежнему было кольцо с изогнутой рукояткой для хвата посередине. Но по краю оно ощерилось блестящими адамантитовыми зубцами, торчащими из глубокого паза, идущего по всей внешней окружности. Само кольцо и особенно рукоять получились толще и массивнее, чем у прототипа, потому что скрывали внутри какие-то мудреные механизмы.
Чакрам «Рычание смерти». Класс оружия: метательное. Материал: титан, лунное серебро, бронза, адамантит, эфирные батареи. Тип: крафтовый, мастер Джанжи Хэ. Свойства: Бумеранг — после броска оружие возвращается в слот быстрого доступа через 15 секунд. Жгучее серебро — наносит тройной урон нежити, оборотням, вампирам, демонам. Эфирный ротор — при броске включается ротор, приводящий в движение зубцы чакрама. Частота вращения — 1200 оборотов в минуту, продолжительность — 10 секунд, перезарядка — 60 секунд. Функция может активироваться вручную.
— Посторонись-ка, — подвинул я Эдж и, поудобнее разложив хвост на земле, примерился к нему новым инструментом. — Уф, ну, поехали!
Когда я нажал тугую кнопку на рукояти, чакрам зарычал как заправская бензопила, а адамантитовые зубья по его краю слились в сверкающую полосу. Я, не теряя времени, полоснул им по хвосту скорпитавра, погружая ревуший диск в плоть, насколько позволяла рукоятка. Сопротивления почти не почувствовал — зубцы чакрама легко прошли сквозь хитиновую чешую, шкуру, мясо, выбрасывая вперед длинную струю мелких брызг. Эдж, едва не угодив под этот фонтан, отпрыгнула в сторону.
Мне достаточно было сделать два глубоких надреза по бокам и один посередине, чтобы кончик хвоста Рахаги повис на тонких лохмотьях. Потом заряд ротора иссяк, но зубчатое кольцо еще какое-то время продолжало вращаться по инерции.
— Готово! — удовлетворенно кивнул я, с некоторой долей брезгливости оглядывая изгвазданный в крови диск. Одно хорошо — функция самоочистки у него тоже должна быть. Надо только спрятать обратно в ячейку быстрого доступа.
И только сейчас я обернулся Эдж. Та, как отпрыгнула в сторону от завизжавшей пилы, так и застыла в странной позе, с округлившимися от испуга глазами и перекошенным лицом.
— Это. Что. На хрен. Такое?! — наконец, выдавила она, приходя в себя.
— Ну… это моя новая пила, — осторожно ответил я, прикидывая, не забрызгал ли я ее ненароком. Вроде нет. Иначе мне пришлось бы худо.
— А это вообще законно? — не сводя взгляда с очередного шедевра ксилайского гения, спросила ассасинка. — Мне кажется, не стоит светить эту штуку перед другими игроками. Это же читерство какое-то.
— Читерство в Артаре невозможно. Да и вообще — артефакт создан неписем-ремесленником, с применением имеющихся в игре технологий.
— Ага, ты это админам будешь рассказывать! — саркастически усмехнулась ассасинка. — Красные капюшоны, как ты помнишь, тоже любили всякие такие штучки. И тоже создавали их с помощью того, что есть в игре.
— Да ну тебя! Ты просто завидуешь, — буркнул я, пряча чакрам.
Она, конечно, права. Но, в конце концов, я в Бездну собираюсь. А против тамошних аборигенов все средства хороши. Я-то знаю, сам видел.
А вообще — недооценил я обновку. Надо было попробовать ее на Рахаге. Один удачный бросок — и, может, не пришлось бы тратить время на ближний бой. Эта летающая циркулярка теперь запросто и башку любому монстру может срезать одним движением. При должной меткости, конечно. Или везении.
Я помог Эдж окончательно отделить жало Рахаги от хвоста, и ассасинка, брезгливо морщась, спрятала неаппетитный трофей в инвентарь.
Скорпиды, напуганные поначалу гибелью королевы, начали потихоньку снова выбираться из своих убежищ. Пока что робко — если это слово вообще можно применить к подобным страшилищам. Но скоро они явно осмелеют и опять бросятся в атаку.
Мне, если честно, тоже не очень-то хотелось лазать по подземельям, но это была возможность на время спрятаться от палящего солнца. Я уж не надеялся, что внизу будет прохладнее, но хотя бы в глаза так светить не будет.
— Давай взглянем хоть одним глазком, — предложил я, зашагав все-таки к пещере. — Если окажется, что там не очень уютно или что ходы ведут слишком глубоко — вернемся.
Эдж нехотя последовала за мной.
— А еще — сразу вернемся, если там воняет! — предупредила она.
Не воняло. И вообще на удивление было сухо, прохладно и даже по-своему уютно. Неровный разлом в каменистом днище каньона только издалека выглядел обычной дырой в скале. Стоило спуститься в него глубже, как обнаружилось, что это часть какого-то древнего рукотворного сооружения. Вниз вела полуразрушенная, но еще вполне функциональная лестница с широкими ступенями, по бокам от нее сохранились остатки украшений — каменных чаш, обломков массивных постаментов и даже статуй, вырезанных из светлого камня. Лестница вела в обширный зал с остатками колоннады и круглым возвышением по центру. Свет пробивался сквозь широкие трещины в потолочном своде и выхватывал из темноты остатки былой роскоши. Лучше всего сохранились барельефы в верхней части стен — там даже можно было разглядеть человеческие силуэты.
