— Чьи это «наши»?
— Твои и… одной моей ученицы. Тоже очень талантливой.
— Вот как? И она тоже сейчас в Марракане?
— Да, но… Я не знаю, во что может вылиться ваша встреча. Вы оба следуете особенному пути.
— Разве это плохо? Ты же сам учил, что каждый должен определять свой путь, и нет среди них правильных и неправильных.
— Это так, — кивнул сенсей. — Однако когда путь заводит в Бездну, все становится куда сложнее.
— Я постараюсь быть осторожным.
— Постарайся, — серьезно ответил Бао. — Самое опасное — даже не упасть в Бездну самому. А утянуть за собой других. Маленький камешек порой способен вызвать огромный обвал.
Угу. Но знал бы ты, мой когтистый друг, сколько мне обещали заплатить за этот камешек. Это задание реально может изменить всю мою жизнь, без всяких прикрас. Ради этого стоит рискнуть.
— Меня и самого это беспокоит. Я даже не уверен, что наша затея вообще осуществима. И от этого, если честно, руки опускаются…
— А вот это зря. Мангуст забыл, чему учил его Вейюн Бао? Стремление к цели — это главное, что движет адептом Пути. Главное, что помогает развиваться.
— Даже если цель недостижима?
— Это неважно. Если цель кажется недостижимой — это не повод менять ее. Нужно менять свой план действий.
— Спасибо, учитель, — кивнул я, обдумав его слова. В них, как всегда, было скрыто куда больше, чем кажется на первый взгляд. — А по поводу этой твоей ученицы… Я буду только рад, если мы встретимся. Мне, признаться, даже интересно было бы познакомиться. Обещаю, что не обижу ее.
— О, как раз насчет этого я не волнуюсь. Меня больше беспокоит другое…
— И что же?
— Как бы она сама не надрала тебе зад, — пряча усмешку, ответил Бао.
***
Эдж запрокинула голову и щурясь посмотрела на стоящее в зените солнце.
— Твою ж мать, ну хоть бы малюсенькое облачко… — выругалась она себе под нос и в который раз приложилась к бурдюку с водой. Тот уже заметно сдулся, и чтобы попить, его приходилось переворачивать вниз горловиной.
А я бы сейчас не отказался от того травяного отвара с кубиками льда, которым меня вчера угощал Бао. Артарская пустыня встречала гостей неприятными игровыми условностями. Минут через десять нахождения под палящим солнцем на игрока навешивался дебафф “Жажда”. Обычная вода от него почти не спасала — он обновлялся уже через несколько минут после того, как попьешь. А если его игнорировать, то эффект начинал постепенно усиливаться, добавляя штрафы к основным характеристикам. Возможно, через пару часов он и жизнь начинал высасывать, но проверять это не хотелось. Как доберемся до ближайшего оазиса — надо будет закупиться какими-нибудь зельями. Наверняка местные неписи продают что-нибудь, помогающее более комфортно путешествовать по пустыне.
Если с жаждой еще можно было бороться, то от жары, кажется, вообще не было спасения. Кожу изрядно припекало, голова слегка кружилась. Единственное, что спасало нас от серьезных ожогов и солнечного удара — это игровые условности. Будь у нас поменьше Живучести, рухнули бы в песок, не одолев и половины пути. Хотя идти было не так уж далеко — причудливой формы скалы Долины песчаных водопадов маячили впереди совсем рядом — кажется, руку протяни и…
Или это мираж?
Эдж, начавшая путь в своей облегающей броне из темной тисненой кожи, постепенно разоблачалась. Ее можно понять — под доспехами тело начинало быстро потеть и чесаться. Скорее всего, и с этим можно бороться с помощью специальных чар, но мы в Марракане первый день и сунулись сюда сходу, без особой подготовки. Вот и отдуваемся за свою беспечность.
Сейчас ассасинка шагала через пустыню в эротичном наряде, состоящем из набедренной повязки, сапог и чисто символического лифа. На голову она повязала большой кусок светлой ткани — как обычно девушки повязывают полотенце после душа. Свободные края этого импровизированного тюрбана прикрывали ей плечи и верхнюю часть спины, но на остальных участках кожа заметно покраснела.
— Теперь я поняла, почему в этот регион игроков не затащишь, — продолжала ворчать она. — Мало того, что жарища. Тут еще и скукотища смертная. Сколько мы уже топаем по этим барханам? И ни одного моба не попалось. Хоть какое-то развлечение было бы.
— Будет нам развлечение, — отозвался я, из-под приставленной ко лбу ладони разглядывая скалы впереди. — И совсем скоро.
Мы как раз взобрались на гребень очередного бархана, и по ту сторону раскинулась довольно обширная каменистая низина, вытянутая с востока на запад. Сложно судить о ее природе, тем более что вирт-дизайнеры Артара, стараясь максимально разнообразить локации, не всегда заботятся об их реалистичности, так что мир частенько напоминает лоскутное одеяло, сшитое из самых разнообразных кусков. Вот и здесь песчаные барханы сменились твердой потрескавшейся равниной, которую, будто обширный шрам, пересекал глубокий каньон. Дно его было усыпано глыбами желтоватого камня, источенного ветром. Скалы были причудливых плавных форм — будто колышимые ветром клубы дыма вдруг затвердели и обросли каменной плотью.
Ветра порой сносили песок с барханов вниз, и кое-где эта взвесь струилась с обрывов, будто водопады. Собственно, и давая этой локации столь поэтичное название. При этом для меня оставалось загадкой, почему долину до сих пор полностью не занесло песком. Вероятно, вмешивались силы более могущественные, чем погода. Это место было пропитано магией.
К алтарю Алого феникса, который располагался в нескольких километрах к западу, на границе Долины песчаных водопадов, можно было добраться и поверху, сделав небольшой крюк. Но я был согласен с Эдж — уже надоело волочься по барханам, утопая по щиколотку в горячем песке и изнывая от жажды. Уж лучше срезать путь, пусть даже это и сулит столкновение с опасными мобами, обитающими в долине.
Мобы — это хорошо. Это повод размять кости, вспомнить старые приемы и опробовать новые, полученные перед моим вынужденным отпуском. Ну, а самое главное, это — источник чистой Ци, которую можно пустить на прямое увеличение основных параметров.
Мы с Эдж подошли к самому краю обрыва, нависающему над пропастью, и заглянули вниз, в каньон. Слабые порывы ветра едва колыхали тканевую повязку на голове девушки, а по ногам скользила поземка, несущая мелкие песчинки — скорее пыль, чем настоящий песок. До дна было не очень далеко, максимум метров десять, и я просто спрыгнул вниз, замедлив падение Зерном парящего сокола.
— Эй, а я? — донесся до меня возмущенный возглас сверху.
— Сейчас, сейчас…
Прицелившись в самый край скального козырька, на котором стояла Эдж, я выстрелил в него Серебряным жалом. Тонкий трос, развернувшись в полете, натянулся, как струна. Хорошо, что я усовершенствовал Жало. В прежней его версии длины троса не хватило бы.
— А чуть подальше отойти сможешь? — спросила Эдж, со скептическим видом подергав за натянутый трос. — Чтобы был более пологий спуск? А то я так об эту веревку все ладони сотру.
