Впрочем, когда дело касается других игроков, я уже давно ничему не удивляюсь.
– Меня зовут Ника. Я знаю, что тут все придумывают себе красивые прозвища. Но я пока не успела.
- По мне, и так красиво.
Мы вышли из таверны, и я первым делом взглянул на катящийся к горизонту диск солнца. Пещеру желательно отыскать до наступления темноты. В запасе всего пара-тройка часов.
– А у тебя какое прозвище?
– Нет у меня прозвища. Ни к чему оно мне. Ты хотя бы примерно помнишь, куда идти?
– Не уверена. Когда я упала в пропасть… Так испугалась… Больно не было – просто сразу темнота. Но падать было страшно. А потом я очнулась у того столба со светящимися узорами.
– Да, это погано. Может сбить нас со следа. Ладно, идем к менгиру. Лучше начать оттуда.
Я зашагал на восток. Ровная расчищенная площадка, на которой стояло «Орлиное гнездо», быстро перешла в тропу, вьющуюся вдоль каменистого обрыва. Метрах в пятистах впереди – поворот, и там, за скалой – мост через ущелье. И менгир. Обычно я стараюсь не ошиваться поблизости этих штук без крайней на то надобности. Не люблю лишний раз попадаться на глаза другим игрокам.
– Может быть, ты позовешь ещё кого-нибудь из друзей? То чудище такое огромное…
– Нет у меня друзей.
– Совсем нет? А Макс говорил, что здесь все держатся группами. Одному выжить сложно.
– Твой Макс прав.
Путешествовать в одиночку и правда непросто. Но я привык. К тому же, особого выбора у меня нет. Полтора года назад, только начиная играть, я сделал ошибку. Увы, исправить её не получится, а последствия её усугубляются с каждым днем. И начать все заново – тоже нельзя.
Я слишком далеко зашел.
– Странный ты какой-то, – улыбнулась Ника, убирая с лица прядь волос, потревоженную порывом ветра. – Ну, а хоть имя твое узнать можно?
– Эрик.
– Спасибо тебе еще раз.
– За что?
– За то, что помогаешь. И не требуешь ничего взамен. Это просто… удивительно. Ведь этот мир, оказывается, такой жестокий…
Надо же, ей хватило и трех дней здесь, чтобы понять, что к чему. Хотя, зря она так. Да, Артар полон опасностей. Здесь нужно всегда быть начеку. Здесь всё нужно зарабатывать своими силами, порой рискуя жизнью. Но ещё – он красив. Он огромен. Он загадочен. В нем – дух свободы, подвигов, приключений, славы. Всего того, чего так не хватает в реале.
Жестоким его делают сами люди. Как и любой из миров, в котором живут.
Глава 2
Черная глыба менгира возвышалась в центре идеально круглой ровной площадки метров пяти в диаметре. Они все выглядят одинаково – четырехгранная стела, испещренная крупными рунами, хорошо заметная издалека. Размещают их обычно на видных местах – на возвышенностях, на опушках лесов, на перекрестках дорог.
Здесь тоже развилка. Основная дорога идет на восток, через длиннющий висячий мост, прокинутый над пропастью. На север ответвляется узкая извилистая тропа, постепенно спускающаяся вниз, ко дну ущелья. На юг дороги нет. Зато можно забраться на утес, нависающий над обрывом, как бушприт корабля, и полюбоваться раскинувшимся внизу пейзажем. Отсюда хорошо видно устье Костяного ущелья с вытекающей из него рекой. Пенясь на каменистых порогах, река все больше расширяется и выходит дальше на юг, на равнины.
– Ну как, что-нибудь припоминаешь? – спросил я Нику.
Та, мелкими шажками подойдя к краю обрыва, заглянула в пропасть.
– Мы были там, внизу. Пришли с равнин, вдоль реки.
– А пещера?
– Тоже где-то там, неподалеку. Правда, мы её совершенно случайно нашли. Там такой вход неприметный…
На противоположной стороне моста показался идущий с востока отряд. Человек пять-шесть.
– Ладно, будем спускаться. Надо поторапливаться, если хотим успеть до темноты.
Я быстро зашагал вперед по тропе. Девчонка за мной едва поспевала, временами ойкая и спотыкаясь на камнях. Я покосился на её ноги. Да уж. Эти легкие сандалии в греческом стиле, конечно, здорово смотрятся на её тонких изящных лодыжках. Но по горам в таких ходить – одно мучение. Как она только ступни до крови не сбила.
Ответа не пришлось долго ждать.
Оцарапавшись об острый камень, Ника охнула и, сморщившись от боли, опустилась на корточки. Я остановился.
– Ты как там?
– Ничего-ничего, я сейчас…
Её ладони засветились изнутри мягким розоватым светом. Пару осторожных, гладящих движений – и царапина на ноге мигом затянулась. Удобно, ничего не скажешь.
Тропа петляла по уступам, постепенно спускаясь все ниже. Вскоре она и вовсе развернулась на 180 градусов. Так и будем спускаться – зигзагами. До дна ущелья – еще метров семьдесят, не меньше.
Наверху над нами раздался топот ног по деревянным доскам – отряд переходил висячий мост. Ника, запрокинув голову, оглянулась на них.
– Почему ты избегаешь людей?
– С чего ты взяла?
– Ну, мы ведь могли их дождаться, попросить помощи.
– Ты недавно уже попросила, – усмехнулся я.
– Ну, не все же здесь такие уроды, как те трое.
– Не все, конечно.
Но рисковать не хочется. Я, конечно, не беззащитная смазливая девчонка. Но, стоит им узнать, кто я такой – ими овладеет соблазн совсем другого рода. Проверено, и не раз.
Чем ниже спускалась тропа – тем шире становилась. На ней даже начали попадаться чахлые деревца, колючие кустарники.
И мобы.
– Ой! – вскрикнула Ника, прячась за моей спиной.
Я поначалу даже не сообразил, чего это она.
Ниже по тропе, глодая сухую белую кость, лежали два некрупных пса с узкими хищными мордами и рыжеватой шерстью. Красные волки. Их здесь, как грязи. Низкоуровневые мобы, на меня они даже не агрятся.
– Ты чего? Пойдем.
Если девчонка будет шарахаться от каждой собаки – мы с ней далеко не продвинемся.
Мы пошли дальше по тропе, немного забирая вправо, чтобы обойти волков. Но не тут-то было. На меня-то они не рыпались, а вот Нику сразу восприняли как добычу. Ощетинились, оскалили полные мелких желтоватых зубов пасти и кинулись в атаку.
Первого я попросту разрубил надвое – прямо на лету, когда тот прыгнул в сторону девчонки. Второй, припадая к земле, зарычал, попытался ухватить меня за щиколотку, но я пригвоздил его ударом сверху. Он жалобно тявкнул и затих.
Медальон под курткой слабо завибрировал.
– Идем, – сказал я девчонке, на ходу вытирая меч краем плаща. Даже не стал останавливаться, чтобы снять шкуры. Провозишься несколько минут, а профиту – на полсотни медяков.
