– Ты какой-то мрачный с утра, – с долей обиды отозвался Макс. – Хотя, о чем это я. Ты всегда такой. Стараешься тут, стараешься, делаешь из него знаменитость…
– Извини, Макс. На меня просто столько всего навалилось за эту неделю. Не успеваю толком разгрести.
– Да уж могу себе представить! У меня, знаешь ли, тоже все кувырком с тех пор, как мы познакомились, – рассмеялся он. – Зато не соскучишься.
– Это уж точно. Так что ты там вычитал в комментариях?
– Да много чего. Ты что, правда ничего не смотрел?
– Я только что встал. И сейчас я в дороге – на работу нужно. Но заглянул, увидел, что просмотров уже куча.
– Угу. Я думаю, к вечеру будет в разы больше. Взбередили мы весь фан-клуб Артара. Сбрось мне видеоматериалы по прошлой сессии – я смонтирую еще пару роликов – по нашей битве в Крепости Красного орла, ну и про пещеры в Арнархолте, конечно же.
– Думаешь, стоит это обнародовать? Тут мы по грани ходим. А если бан получим от администрации Артара? Они ведь столько времени замалчивают эту проблему с Хтоном…
– А назад уже пути нет, Эрик. Просмотри те ролики, что я выложил, а главное – комментарии к ним. Главная сенсация – даже не то, что ты завалил Крушителя. Про это тоже, конечно, много разговоров, и вообще про тебя самого. Но главная сенсация – это все-таки Резчик. И снимали-то его не только мы – выложено уже куча роликов, где он засветился во время битвы с Имиром. Но у нас-то ещё и эксклюзивные материалы.
Поезд монорельса подошел, когда я был еще метрах в тридцати от остановки. Я машинально рванул вперед и, за считанные секунды преодолев это расстояние, успел заскочить в уже сдвигающиеся двери. По инерции залетел в вагон и удержался, схватившись за поручень.
Встретился взглядом с тёткой, сидевшей недалеко от выхода. Лицо знакомое – кажется, она живет в нашем доме, я её частенько вижу, выходя за продуктами или на прогулку. И она меня тоже узнала, причем с изумлением. Ну да, она ведь привыкла видеть меня хромым.
Я отвернулся и набросил на голову капюшон толстовки.
– То есть, ты считаешь, стоит рискнуть? – спросил я Макса.
– Говорю же – мы уже в это вляпались по уши. Назад дороги нет. Так надо постараться и пользу извлечь из этого. В том числе материальную. Мы же в том числе и для заработка затеяли этот видеоканал. Тебе нужно мать на ноги поставить, да и вообще выбраться из твоего задрипанного района. Да и я, вообще-то, без работы остался, а собственные средства мне не помешают. Хочется поменьше зависеть от родителей.
– Ну, а что по поводу заработка-то?
– Тут два пути. Реклама и платная подписка. Если смотрел раньше канал того же Крушителя или каких-нибудь других известных игроков – то видел, наверное, что они постоянно в начале и конце ролика упоминают своих спонсоров, рекламируют чего-нибудь. Возможно, и нам со временем будут поступать такие предложения. Оплата – в зависимости от количества просмотров ролика с упоминанием рекламодателя. Расценки я посмотрел – по-моему, что-то в районе одного кредита за каждые десять тысяч просмотров. То есть, если бы у нас была реклама в наших материалах – мы бы уже несколько сотен подняли.
– За сутки?!
– А ты как думал? Это ведь шоу-бизнес, детка. Правда, ты, по-моему, до сих пор не понял, насколько мы круто стартовали. Ты представляешь, какая тут конкуренция?
– Ох, не сглазь, Макс. Ну, а что по поводу второго пути?
– Можно открывать платную подписку на канал. То есть часть видео выкладывать бесплатно, но полные варианты – только для тех, кто оплатил доступ. Стандартная цена – один кредит в месяц с пользователя.
– Негусто, конечно.
– Негусто?! Эрик, я думаю, мы под эту тему с Резчиком сможем десятки тысяч подписчиков подтянуть. Причем уже в ближайшие дни. Потому и говорю – надо подогреть интерес. Выложить то, что мы наснимали в пещерах.
Десятки тысяч кредитов… Мысль эта не укладывалась в голове. Такие деньги – это ведь уже не просто помощь в выживании. Это реальный шанс изменить жизнь. Решить большую часть проблем. Стать свободным, в конце концов. Здесь, в реале, мы свободны ровно настолько, насколько хватает нашей покупательской способности.
– Ну, ты чего там затих, Эрик? Что скажешь-то?
– Поговорим позже, Макс. Пока некогда. Но поводу видео ты прав, конечно. Файлы сейчас перешлю. Надо ковать железо, пока горячо.
– Конечно! Жду.
Я, вызвав визуальный интерфейс, поставил файлы на передачу. Учитывая объем, их отправка через НКИ займет несколько минут. Наблюдая за полупрозрачной полоской прогресс-бара, повисшей в воздухе, я не мог отделаться от чувства, что совершаю что-то непоправимое. Какая-то глупая, беспричинная тревога охватывала меня, путая мысли и заставляя время от времени оглядываться по сторонам – казалось, будто все в вагоне монорельса наблюдают исключительно за мной.
С трудом, но удалось взять себя в руки. Убедить, что это просто выход из чертовой зоны комфорта. После всего произошедшего со мной за последние дни жизнь все равно уже не будет прежней. Так какой смысл останавливаться на полпути? Тем более, что прежнюю жизнь я ненавидел всей душой.
Макс прав. Назад дороги нет.
Глава 8
Здание, в котором располагается «Айсберг», всего в паре сотен метров от станции монорельса. Место хорошее, людное. Здесь и станция подземки недалеко. Так что бар не закрывается круглые сутки. И не пустует. Правда, со временем образовалось четкое разделение. В дневные часы здесь в основном тусуется молодежь, начиная со старшеклассников из окрестных школ. Но к вечеру их как ветром сдувает, поскольку в бар начинают подтягиваться работяги из ближайшей промзоны и разные довольные мутные типы, с которыми не стоит лишний раз пересекаться.
Кухня у Флинта так себе – он просто закупает замороженные бургеры, картошку и прочий фастфуд, и разогревает на месте. Но аудитория у него непритязательная. Было бы, где посидеть, пообщаться вживую. А тех, кто ходит сюда вечером и ночью, и вовсе больше интересует алкоголь, а не еда. А уж спиртного у Флинта – хоть залейся.
Расположился бар в цокольном этаже, и за счет своего оформления сразу бросается в глаза. Угол здания будто бы обледенел – стены покрылись толстой бахромой пластикового инея, панорамные окна основного зала тоже затянуло бутафорской изморозью, так что прозрачными остаются только несколько небольших проталин, сквозь которые видны огни внутренней подсветки. Внутри тоже все в бело-голубоватых тонах. Даже главная барная стойка – большая, подковообразная – будто бы собрана из кубов прозрачного льда.
Когда-то всё это, пожалуй, смотрелось даже оригинально. Но со временем отделка основательно обшарпалась, да и драить здесь всё стоило бы почаще. Я еще помнил, как «Айсберг» искрился свежестью и чистотой несколько лет назад, сразу после ремонта. Сейчас же весь этот бутафорский лёд и иней ассоциировался не со свежестью и прохладой, а скорее с весенней слякотью. Иней стал сероватым, прозрачный голубоватый пластик, изображающий лёд, покрылся мутными разводами и царапинами.
