Я отстранил его и полез первым сам. Беккета втолкнули за мной, и только потом внутрь протиснулась остальная четверка.
Внутри ангар удивил прямо-таки идеальным порядком. Всякого старья и ржавого хлама здесь, как и снаружи, хватало. Но все было аккуратно разложено на железных стеллажах, поднимающихся до самого потолка. Для доступа к верхним ярусам стеллажей была сооружена целая система лесов, связанных между собой лестницами и горизонтальными переходами. Всё – из решетчатых железных пластин, уже основательно побитых ржавчиной.
Освещение в основном состояло из красных тусклых ламп, натыканных на стеллажах через равные промежутки. Они давали только различить очертания предметов, но лица в их свете выглядели едва различимыми мутными пятнами.
Впереди, в дальнем конце ангара, виднелся источник более яркого света. Оттуда же доносились голоса, приглушенные царящим здесь низким гулом каких-то работающих механизмов. Гул шел откуда-то сверху, поэтому я решил, что это работают вытяжки.
– Аккуратнее… – шикнул кто-то из бандитов.
Мы начали продвигаться вперед, стараясь не поднимать ноги высоко. Но, как бы осторожно мы не ступали – на этих железных пластинах звуки шагов разносятся далеко вокруг. Плелись цепочкой, впереди – мы с Беккетом. Продвигались мы медленно – нервы были на пределе, мы озирались на каждый шорох.
Это мало помогло.
Выстрелы были негромкими, больше похожими на резкие хлопки. Будто лопающиеся воздушные шары.
Бах! Бах! Бах! Бах!
Стрелок оказался справа и чуть позади нас. Я едва успел развернуться в сторону вспышек, а на меня уже завалился Зак – с выпученными, застекленевшими глазами. Изо рта у него вдруг хлынула черная кровь, обильно заливая подбородок. Доминик и остальные, матерясь, бросились врассыпную, на ходу открыв ответный огонь.
– Уходим!!
Бах! Бах! Бах!
В спину Заку угодила еще пара пуль – его тело резко дёрнулось, заваливаясь на меня еще сильнее. Абдул, или как там звали этого бугая с корсетом на шее, успел отбежать всего на пару шагов. Дернулся, будто получил апперкот. Лицо его взорвалось фонтаном черных жирных брызг. В запоздало врубившемся боевом режиме я разглядел эту картину во всех подробностях.
Я отшвырнул от себя истекающего кровью Зака и, наконец, разглядел стрелка – тот высунулся из-за массивной колонны – одной из тех, что шли по центру всего ангара, поддерживая его свод. Я бросился в сторону, на ходу инстинктивно выбрасывая руку вперед, чтобы поставить Щит.
По руке пробежал холодок, будто меня ударило слабым током. Щит повис в воздухе, переливаясь знакомыми росчерками голубоватых рун. И тут же разлетелся вдребезги под пулями.
На секунду я оцепенел.
– Бежим, Эрик! – выкрикнул Беккет мне в лицо.
Куда бежать, было непонятно. В пространстве ангара выстрелы отдавались эхом, и казалось, что пальба идет со всех сторон.
– Спрячься! – рявкнул я Беккету и, схватив его за шкирку, буквально впихнул куда-то под полку стеллажа. Сам, превозмогая кажущееся жутко медлительным тело, рванулся в сторону.
Увидел лестницу на верхний ярус. Взлетел по ней вверх, отметив на бегу, как пару раз в ступени будто молотком долбанули снизу. В меня продолжали стрелять.
Я не знал, сколько может продлиться мой «боевой режим» в реале. Пульс подскочил ударов до трехсот в минуту, и сколько организм сможет протянуть в таком состоянии – неизвестно. В прошлые разы драка занимала считанные секунды. Сейчас всё куда сложнее.
Я пробежал несколько метров по верхнему ярусу, который, как строительные леса, опоясывал стеллажи. Одним махом, не задумываясь, перепрыгнул на соседнюю «ветку» – метра через три.
Стрелок, кажется, потерял меня из виду. Но я его видел прекрасно – вон он, буквально в трех метрах подо мной.
Сиганул прямо на него, в полете замахиваясь трубой. Он даже, кажется, успел среагировать и начал поворачиваться в мою сторону. От удара его череп треснул, как скорлупа, и тело грузно рухнуло на железный настил.
Бах! Бах!
Пара вспышек справа. Правую ногу обожгло резкой болью. Пуля прошла вскользь, черканув по внешней стороне бедра. Я снова, на этот раз вполне осознанно, скастовал Щит – один за другим, в три слоя. Все тут же рассыпались после очередных выстрелов.
Нет, пустая затея. Даже если Щит и правда работает так же, как и в игре. Три слоя – это замедление снаряда в восемь раз. Но какая скорость полета у пули? Метров четыреста в секунду, не меньше. Все равно не замедлю настолько, чтобы успеть увернуться.
Я помчался по узкому проходу между стеллажами. Слева, из перпендикулярного хода, выскочила темная фигура с огнестрелом в руках. На ходу хлестнул противника трубой по руке, по коленям, потом, сверху – по шее.
– Э-э-ри-и-и-к!! – раздался крик Беккета, изрядно замедленный из-за моего состояния.
Ч-чёрт! Ну что за недоумок? Сидел бы тихо. Заметят – точно пристрелят!
Впереди, на освещенном участке, тоже разгорелась нешуточная перепалка, сопровождаемая истошными криками и выстрелами. Я разглядел там не меньше шести человек, и рванул в сторону, пока меня не заметили. Но на бегу успел заметить, что трое из них уже рухнули на пол, изрешеченные пулями. Причем стреляли друг в друга в упор.
Я уже мало что понимал. Тихая вылазка вдруг в считанные секунды обернулась кровавым хаосом. Казалось, ангар кишмя кишит головорезами, которые только и хотят, что нашпиговать друг друга свинцом.
Повернув в другой проход, едва не споткнулся о валяющегося на полу Доминика. Он ещё шевелился, но тоже явно был не жилец – под ним растекалась темная лужа, а пистолет в блестящей от крови ладони дрожал, направленный куда-то мне за спину. Я едва успел отпрянуть назад, скрываясь за стеллажом – стрелок, засевший напротив Доминика, как раз высунулся из своего убежища и снова открыл огонь.
Бах! Бах! Бах!
Каждый выстрел отзывается невольной дрожью в позвоночнике. Я рванул дальше по проходу, огибая стрелка и заходя ему в тыл. Он переключился на меня, но поздно – я вынырнул в паре метров от него и, понимая, что не успею добежать, швырнул в него трубой. В голову, как часовому, не попал, но сила удара была такой, что противник не удержался на ногах. Я налетел на него с голыми рукам. Пары ударов оказалось достаточно.
Оглянулся в поисках отлетевшей в сторону трубы и вдруг сообразил, что за все время даже не попытался забрать с трупов огнестрел. Ещё один психологический выверт, заработанный в Артаре. Ржавая труба мне кажется привычным и надежным оружием, а пистолет – чем-то непонятным и бесполезным.
Впрочем, стрелять я и правда не умею.
Я все-таки подхватил из ослабевших пальцев последнего громилы пистолет. Надо же, тяжелый. Сколько в нем патронов, и как это проверить, я понятия не имел. А времени на то, чтобы разбираться, не было.
