Рак мозга у девятилетнего ребенка. Есть ли способ смириться с этим? Кажется, даже врачи, сталкивающиеся с подобными случаями ежедневно, не могут оставаться равнодушными. Для самого же Патрика, когда диагноз подтвердился, вся жизнь раскололась на «до» и «после». И только одно помогало держаться. Надежда.
Несмотря на всю мощь современной медицины и на финансовые возможности Патрика, прогнозы изначально были неутешительными. В критический период Ева впала в кому, несколько дней жизнь ее висела на волоске, а сам Патрик круглые сутки проводил в палате.
Тогда он впервые и почувствовал это. Что может помочь ей.
Поначалу это казалось безумием. Потом — самовнушением. Потом — совпадением. Но со временем пришла уверенность в том, что это ни одно, ни другое, ни третье. Убеждать в этом кого-то еще Патрик не видел смысла. Достаточно того, что он знал сам. И что Ева знала. Это был их маленький секрет.
Он закрыл дверь, уже привычным жестом подкатил кресло к кровати дочери, отрегулировал высоту так, чтобы Ева, сместившись к краю, могла положить голову ему на грудь. Обнял хрупкую, истончившуюся от болезни девочку. Та прижалась к нему, прикрывая глаза и слабо улыбаясь.
— Мне так хорошо, когда ты приходишь. Я, правда, всегда засыпаю…
— Это не страшно, — мягко улыбнулся он, борясь с горьким комом в горле. — Тебе ведь нужно побольше отдыхать. Не бойся, я подожду, пока ты проснешься. Я побуду с тобой…
— Я хочу домой, — сквозь дрему пробормотала Ева, придвигаясь к нему ближе.
— Потерпи немного, малыш. Мы тебя вылечим. Обязательно вылечим.
Он гладил ее по поросшей рыжим пушком голове, пока она не заснула. Со стороны казалось, что он едва не заснул и сам — прижался щекой к ее макушке, покачиваясь, убаюкивая ее, будто маленькую.
Потом подался назад, так, чтобы удобнее было обхватить головку девочки ладонями. Прикрыл глаза, что-то едва слышно шепча. Это были странные, протяжные слова с часто повторяющимися гласными. Опытный лингвист, специализирующийся на культуре Центральной Америки, наверняка распознал бы в них причудливую смесь диалектов кечуа и аймара, однако сам Патрик даже не подозревал о том, какие корни имеет этот язык. Он знал его как язык кочевников дау.
Ладони его стали сухими и горячими, из-под них начало просачиваться мягкое розоватое сияние. В этот раз оно было гораздо заметнее, чем раньше — кажется, светились сами пальцы. Полученный сегодня в Артаре артефакт здорово усилил его как целителя. И, как он и надеялся, в реале тоже стало получаться гораздо лучше.
Патрик сосредоточился, направляя исходящую от ладоней энергию. Заклинания он шептал скорее по привычке — вряд ли они имели какое-то значение. По опыту он знал, что важнее всего — это сконцентрироваться и набраться терпения. Это здорово изматывало, после каждого такого визита он чувствовал себя выжатым досуха. Но оно того стоило.
Ева блаженно улыбнулась во сне.
— Мы тебя вылечим, — прошептал он убежденно. — Обязательно вылечим.
Глава 11. Зерна сомнения
По медицинским предписаниям, между сеансами ЭТ-фазы, даже если они были кратковременными, должно проходить не меньше 6–8 часов. В идеале, лучше и вовсе погружаться в виртуальную реальность не чаще раза в сутки и не больше чем на полтора-два часа. Но, с другой стороны — кто разрабатывал эти рекомендации? Влияние Эйдоса на организм, плохо изучено, и это еще мягко сказано. Медики наверняка сильно перестраховываются. Иначе, по их прогнозами, у той же Ники, вот уже несколько суток подряд подключенной к Артару, мозги давно уже должны были сплавиться в желе.
Нашему отряду тем более странно было бы следовать технике безопасности, учитывая важность нашей миссии и то, что каждый сеанс мог оказаться для кого-то из нас последним. И примеры Макса и Маркуса это только что подтвердили.
После короткого брифинга, проведенного прямо в комнате подключения, мы были готовы снова вернуться в Артар. Однако Стелла взяла паузу в пару часов, чтобы связаться с начальством и сделать внеочередной доклад.
Ситуация и правда была довольно напряженная. В первый же день потерять двоих членов команды… Такими темпами у нас уже завтра к вечеру никого не останется. Она пообещала согласовать с кураторами возможность привлечения новых добровольцев из числа игроков.
Я воспользовался случаем и предложил обратиться к Стальным псам.
— Конечно, не весь клан. Но ключевые игроки… Терехов, Данила Молот, Стинг, Док… Черт с ним, даже Чингиз. Вот уж у кого-кого, а у них хватает опыта в разных нестандартных операциях.
— Я немного знаком с Чингизом и его Псами, — неожиданно поддержал меня Эрик. — У меня тоже сложилось впечатление, что он жесткий профи.
— Угу. Работающий на русскую мафию, — мрачно отозвалась Стелла. — Извините, ребята, но люди так называемого Молчуна в этой операции под запретом. Это уже вопрос больше политический.
— Но я знаю и бывших Псов. Кто уже давно ушел от Молчуна…
Она вздохнула.
— Хорошо, попробуем. Но придется согласовывать каждую кандидатуру. Мы брали в команду только тех, кто так или иначе лично заинтересован в успехе операции…
— Позвольте я перефразирую. Лишь тех, кем так или иначе можно манипулировать.
Мы обернулись в сторону выхода. Там, сложив руки на груди и небрежно опираясь плечом в дверной проем, стоял Маретти.
Стелла молча смерила адвоката взглядом, и мне показалось, что еще чуть-чуть — и она зашипит, как рассерженная кошка.
— Вы считаете меня манипулятором? — прищурилась она.
— О нет, мисс Вайс, — снисходительно отмахнулся Маретти, проходя в комнату. — Для того, чтобы водить других за нос, нужно самому хорошо представлять себе реальное положение вещей. А о вас такого не скажешь. Впрочем, иначе бы вас и не поставили руководить этой… операцией.
— А вы, стало быть, лучше представляете себе, как все обстоит? — исподлобья глядя на Маретти, огрызнулся Эрик. — Так может, поделитесь информацией?
— Информации у меня немногим больше, чем у вас. Иначе мне бы тоже не позволили находиться здесь. Я здесь ровно до тех пор, пока остаюсь полезен.
— Так может, и займетесь своей частью дела? — холодно парировала Стелла. — Или вам мало возни с исками против NGG?
— Хватает, — вздохнул Маретти. — Однако, возможно, я и вам могу чем-то помочь?
— Ну лучше ли будет поговорить об этом позже?
— А в чем дело? У меня лично нет никаких секретов от ваших коллег.
Стелла смутилась, окидывая нас взглядом. Замять разговор у нее не получалось — все наше внимание было приковано к этой их перепалке с Маретти. Смотрели все по-разному. Эрик, как всегда, угрюмо, с подозрением. Макс — с азартным интересом. Вульф — настороженно и, как мне показалось, с долей страха. Один Маркус выглядел отстраненным — он периодически отвлекался на что-то невидимое чуть в стороне от него — похоже, работал в режиме дополненной реальности.
