Сандра молчала, не поднимая глаз. Это же было ясно как день — порядочный мужчина в подобной ситуации уступил бы женщине. А уж как сам выходил бы из положения — это не ее забота.
От собственных мыслей Сандра почувствовала себя еще более гадко и покраснела сильнее.
— Могу побиться об заклад, что если бы номер достался тебе, ты бы ни за какие деньги не согласилась приютить меня, даже на коврике у пороге. Как бы я ни просил и ни унижался… верно?
Сандра молчала, кусая губу.
— А я вот — так уж получилось — оказался благороднее тебя. Предлагаю разделить номер со мной, за крохотную плату — всего лишь подержаться за твой аристократический зад. Неужели я требую слишком многого, а, птичка?
— Вы же сами понимаете, чего требуете, — тихо ответила Сандра, рискнув поднять на него глаза, — и понимаете, что это невозможно. Мы же взрослые люди…
— Вот именно, — понизив голос, прохрипел уродливый мужчина напротив нее, и Сандру слегка передернуло от этого звука, — мы взрослые люди. А ты ломаешься, будто школьница.
Сандра устало закрыла глаза, выдохнула и покачала головой.
— Безумие какое-то.
— Безумие — то, что ты отказываешься от такого выгодного предложения, — хмыкнул он, потешаясь. — И заметь — я даже не прошу тебя при этом раздеваться! Только чуть-чуть приспустить брюки.
— Чего вы хотите от меня на самом деле? — чувствуя, что ей нечего терять, она снова осмелилась поднять на него взгляд. — Отомстить? Унизить меня? Заставить меня почувствовать вину? Тогда считайте, что у вас получилось. Я искренне сожалею о том, что отказала вам тогда. И признаю, что чувствую себя сейчас достаточно униженной.
— Недостаточно, — его глаза полыхнули злобой и чем-то совсем нехорошим, когда он вдруг наклонился к ней через столик всей своей огромной фигурой, заставляя ее невольно отпрянуть. — Ты хочешь знать, чего я на самом деле хочу, птичка? Я скажу, только вряд ли тебе это понравится. Я хочу, чтобы ты скакала на мне верхом в чем мать родила, смотрела мне в глаза и стонала в экстазе мое имя…
Глаза Сандры широко распахнулись, а рот приоткрылся сам собой — от неожиданности и изумления. Она инстинктивно вжалась в спинку своего стула, а этот ужасный человек продолжал тихо рычать ей в лицо своим низким гортанным голосом:
— …но если ты так ленива и не любишь быть сверху, я могу уступить и разложить тебя на спине, только ты уж будь добра, раздвинь ноги пошире и скрести их у меня за спиной.
Сандра почувствовала, как густо заливаются краской ее щеки, и закрыла глаза, чтобы не видеть этого чудовищного, перекошенного злобой и насмешкой лица.
— А, не можешь смотреть на меня… ну что ж, я готов и здесь уступить — могу повернуть тебя к себе задом и…
— Прекратите! — выдохнула она, зажимая руками уши. — Я не хочу этого слышать!
Не открывая глаз, она по тихому звуку поняла, что Клайген отпрянул и выпрямился на стуле. Она готова была поспорить: в этот момент на его лице блуждала наглая ухмылка. Наглец наверняка наслаждался ее смущением и растерянностью.
— Ваш заказ, сэр, — услышала она голос официанта и вздрогнула от неожиданности.
— Благодарю, — как ни в чем ни бывало ответил Клайген.
— Простите, — Сандра заставила себя открыть глаза и посмотреть на официанта, — вы не могли бы принести мне счет?
Она почувствовала, как мелко дрожат ее ладони, когда она отнимала их от ушей.
— Не стоит. Включите заказ леди в мой счет, пожалуйста, — невозмутимо произнес Клайген, пододвигая к себе тарелку.
— Как угодно, — любезно ответил официант и удалился.
— Я сама в состоянии заплатить за свой кофе, — поджав губы и избегая смотреть в глаза этому ужасному человеку, сказала Сандра.
Она поспешно встала, заглянула в сумочку, выудила из кошелька сумму, достаточную, чтобы оплатить и кофе, и чаевые официанту, и положила на стол.
— Ну вот, — услышала она хриплый голос, в котором не было ни тени сожаления, — не дала мне хоть раз в жизни побыть джентльменом. А вдруг мне бы понравилось?
— Не пытайтесь, у вас не получится, — тихо сказала Сандра и направилась к выходу, намереваясь переждать где-нибудь, пока он закончит ужинать.
Ждать, собственно, было негде. Из ресторана она могла попасть либо прямо в крохотный холл, либо в узкий полутемный коридор первого этажа, либо на лестницу второго этажа. Ни на первом, ни на втором этаже Сандре делать было нечего, поэтому она шагнула в холл, зябко поежилась от заползающего внутрь уличного холода, оттащила свою сумку немного в сторону от стойки администратора и уселась сверху.
— Не договорились? — сочувственно спросил портье.
— Нет, — Сандра печально качнула головой.
— Что же вы планируете делать? Так и будете сидеть здесь, в холле?
— Да нет… когда люди разойдутся, пойду посижу в ресторане. Сейчас не хочу мешать.
— Сомневаюсь, — покачал головой портье. — В десять ресторан закрывается, вам не позволят остаться там на ночь.
Сандра вздохнула, чувствуя, как от жалости к самой себе на глаза начинают наворачиваться слезы.
Ну не падать же Клайгену в ноги, в самом деле!
Она внезапно представила себя на его месте — тогда, год назад, когда он сам едва не падал ей в ноги, умоляя отдать ему в работу этот проект. А она проявила неожиданное для самой себя упрямство, словно не веря, что человек с таким уродливым лицом сможет оценить всю красоту ее задумки.
Впрочем, душа у него оказалась такой же уродливой, как и лицо. Сандра снова поежилась, нахохлившись на своей сумке, будто и впрямь превратилась в попугая. Однако в холле и правда холодно… Как этот портье здесь выдерживает?
Через четверть часа у нее затекла спина, не имея под собой никакой опоры. Сандра достала телефон, пробуя поймать связь, но увы — телефон показал отсутствие соединения и тут же отключился вовсе, напомнив ей, что она перед отъездом не подзарядила аккумулятор.
— Скажите, пожалуйста, от вас можно позвонить? — обратилась она к портье с новой надеждой. — Может быть, здесь неподалеку есть еще мотели, и меня кто-нибудь сможет забрать?
— Увы, миледи, — он виновато покачал головой, — похоже, что телефонная вышка повреждена ветром — такое здесь частенько бывает во время сильных снегопадов. Но даже будь у нас связь, вам бы это не помогло — ближайший мотель милях в тридцати отсюда, на соседнем перевале. Никто не поехал бы так далеко в такую погоду.
Сандра тоскливо наблюдала, как посетители один за другим выходят из ресторана и расходятся по своим номерам. Некоторые не обращали на нее никакого внимания, некоторые подозрительно косились на нее, но никто не сказал ни слова, никто не проявил участия…
Клайген вышел последним — будто нарочно дожидался, чтобы не дать ей возможности посидеть в нормальных условиях хотя бы до закрытия ресторана. Поймав его насмешливый взгляд, Сандра обиженно отвернулась, молясь, чтобы он шел своей дорогой и не наговорил ей гадостей прямо при портье.
