– Ну вот… – продолжает Том. – Мы жили в лагере… Долго. Целую вечность. Знаете, иногда кажется – вечность, а на самом деле… Ну, неважно… Короче, в офисе директора было зеркальное стекло, чтобы он наблюдал, как едят отдыхающие, ну и вообще – видел, что происходит в главном зале, а сам оставался незамеченным.
Том замолкает. Им понятно, о чем он говорит?
По бокам Афины сидят двое мужчин помоложе Мэлори. В палатке есть и другие люди.
Снаружи шум и гам. Жизнь в Индиан-Ривер бурлит.
– Очень интересно, – кивает Афина. – Продолжай.
– Ну так вот… – Том снова замолкает, тщательно подбирая слова. Следующий кусок рассказа – самый важный. – Ну вот… а мама рассказывала: когда люди еще везде ходили и смотрели, зеркальные стекла бывали в магазинах. Еще их часто показывали в фильмах. Про преступников. Детективы называются… если я не путаю. Мама рассказывала, что Том – в честь которого меня назвали… он, кстати, клевый парень, я бы с ним, наверно, подружился. Так вот Том говорил, что твари… необъятные… необъяснимые, что ли… Не знаю, как сказать.
– Мы знакомы с этой теорией.
– Да… Твари, значит, не поддаются пониманию… И я подумал, а что, если… ну, в общем, если бы они сделали нечто человеческое? Мне пришла идея… Если бы они сделали нечто знакомое, хоть чуть-чуть похожее на нас, тогда мы поняли бы их немного лучше. Самую капельку…
Сидящие рядом с Афиной мужчины переглядываются. Том думает, что его приняли за сумасшедшего. Или за дурака. Однако когда их взгляды возвращаются к Тому, в них явно виден интерес.
Афина похлопывает Тома по руке и подбадривает:
– Продолжай.
– Ну и вот… Один раз я был в директорском офисе, и мне пришла мысль: «А не открыть ли зеркало? Вдруг я увижу в зале тварь?» Я бы, наверное, с ума сошел. Да и мама, понятное дело, не разрешила бы. Вообще многие сказали бы, что это опасно. А моя сестра, она считает, будто у тварей нет лица. Ну, то есть – в нашем понимании. Они как бы без лица и в то же время – сплошь лицо. Это ее теория. И тут меня осенило… Если бы в зале была тварь… она бы увидела свое отражение, верно? А меня бы она не увидела! Понимаете? Она увидела бы себя. В зеркале.
Все молчат. Генри гордо улыбается, будто это он придумал, а не Том.
Афина не сводит с Тома глаз и не двигается.
«Как со статуей разговариваю», – думает Том.
– Ну и вот… если бы тварь себя увидела… смогла бы она себя узнать? То есть осознать? Я плохо объясняю… Допустим, тварь подходит к зеркалу и видит отражение. И начинает рассматривать. А я… ведь мы же тоже смотримся в зеркало… значит, тварь станет мне немного понятней… А раз я понимаю, значит, могу на нее смотреть…
Том способен часами рассуждать на тему зеркал и тварей, однако сейчас у него больше нет слов. Что ж, рассказал как есть, дальше пусть сами решают, псих он или нет.
– В общем, я вытащил зеркало и сделал очки.
Тянутся секунды.
– Гениально! – объявляет Афина.
– Что я говорил? – радуется Генри.
Один из мужчин поднимает руку, чтобы возразить. Затем опускает.
– Ничего остроумней еще не слышал… – говорит он.
– Правда? – удивляется Том.
– Ты их уже испытал? – спрашивает Афина.
– Нет…
Тому стыдно за свой ответ.
– Ничего! Скоро испытаешь! – говорит Афина.
Она улыбается во весь рот. Да что там рот – Тому кажется, что она улыбается всем телом, с ног до головы.
– Можно? – Афина тянется к очкам.
Вертит в руках, передает сидящему справа. А сама все не сводит с Тома глаз.
«Что значит – скоро испытаешь?» – думает Том.
Мужчина примеряет очки.
– Надо слегка переделать. Полностью закрыть боковое зрение.
– Это моя комиссия по безопасности, – объясняет Афина Тому. – Хорошие ребята. Особенно когда не боятся риска. Как сейчас. А остальное стекло у тебя с собой?
– Нет, – с сожалением отвечает Том.
– Стекло найдем! – говорит кто-то из глубины палатки.
– Где? – спрашивает Афина.
– На ферме старого Джека. В продуктовом магазине. Мама парнишки верно подметила.
Наступает тишина. Афина смотрит на очки. Том смотрит на ее счастливое отражение в стеклах. Он ни разу не видел, чтобы Мэлори сияла так, как сейчас – Афина Ханц.
– А вы правда ее поймали? – спрашивает Том.
Он обязан был спросить! В переписи говорилось: «Жители Индиан-Ривер утверждают…»
Пояснений не требуется. Все поняли, о чем идет речь.
– Если ты спрашиваешь, держим ли мы одну из тварей в клетке, то нет. Однако в целом их в нашем городе больше чем достаточно.
Снаружи суматоха. В голове Тома опять звучит предостерегающий голос матери. На этот раз он расправляется с ним, как рыцарь с огнедышащим драконом: острым мечом срубает голову и смотрит, как хлещет кровь.
– Принесите зеркало из магазина, – говорит Афина, все еще разглядывая Тома.
Том даже думает, что приказ обращен к нему. Однако из глубины палатки выходит человек и направляется к выходу.
Они собираются испытывать очки? Прямо сейчас? Она сказала: «Скоро испытаешь».
– Система такая, Том, – объясняет Афина. – Есть добровольцы. Длинный список. Они предпочитают рисковать жизнью, а не прятаться под одеялом. Совсем как ты, Том.
– Кто-то из них проверит очки? А вдруг он из-за меня погибнет?
Афина больше не улыбается, не смеется и не торопится утешать Тома.
– Эти двое, – она указывает раскрытыми ладонями на мужчин по обе стороны от себя, – следующие на очереди.
Том растерян. Одно дело – показать изобретение. И приятно, конечно, что его хорошо приняли. Но рисковать людьми…
Мужчины тем временем уже на ногах. Уже готовы.
– Не переживай, – успокаивает незаметно подошедший Генри. – Они живут ради эксперимента.
Афина тоже встает с табурета и протягивает Тому руку.
– Спасибо, что приехал в Индиан-Ривер! И здорово, что у тебя хватило духу изложить свою теорию.
Затем повторяет с улыбкой:
– Заставить тварей сделать нечто человеческое… Увидеть отражение, осознать себя… как делают люди. Верно, нет ничего более человеческого, чем само-осознанность! Гениально, Том! Твое место – здесь. С нами. Понимаешь? Можешь пока не отвечать. Это очень волнительный для тебя момент. И для меня. Добро пожаловать! Добро пожаловать в Индиан-Ривер, Том!
Глава 28
Олимпию обуревают чувства – настолько сильные и противоречивые, что ей физически больно.
