Рукоять пистолета стала предательски скользкой, но я кивнул.
- Молодец, - усмехнулся дед. – Знаешь, а ведь из этой ситуации можно извлечь выгоду! Подними кинжал Ферриша. От такой добычи он не откажется.
- Жертва на освященной земле? Отец Мартин будет в ярости.
- Мартин может поцеловать меня в задницу после отпевания. Так ему и передашь. Бери кинжал.
Я подошел к стене, поднял клинок, посвященный древнему духу охоты, и сразу почувствовал на себе внимание могущественной потусторонней сущности, что наделила деда магией. Мы с ним уже встречались пять лет назад. Тогда разговор не задался, и я был немного наказан за дерзость.
- Давай, сынок, в основание черепа. Это будет не тяжело.
Дед вновь лег в гроб и перевернулся на живот. Удар в эту область действительно легкий, если обсуждать физическую часть вопроса. Вот только клинок налился тяжестью, а острие дрожало как руки алкоголика на утро без опохмела. Чертовы слезы вновь начали заливать глаза. Хорошо, что дед меня не видел, потому что не мог я! Не мог, чтоб его!
- Дункан! – пригрозил дед.
- Не сработает, - сказал я, убрав клинок. – Не похож ты на добычу, охоты не было. Чего доброго еще больше разозлю.
- Эх, сынок… – Дед вновь перевернулся в гробу и сел. – Осторожность – хорошо, когда в меру. Ладно, стрельни пару раз в воздух, посмотрим, кто прибежит.
Я посмотрел деду в глаза и смущенно отвел взгляд. Он понял, что не только в осторожности дело.
Стрелять серебряными пулями в воздух – еще то расточительство, но я был рад потратиться, распахнул дверь часовни, поднял ствол…
- Не надо… - вальяжно произнес незнакомец из самого темного угла часовни. Тени там игнорировали ближайшие свечи и неестественно сгущались, от чего фигура говорившего не имела четких очертаний.
Я рывком направил ствол на голос, подставив под рукоять пистолета кисть левой руки. Кинжал все еще был в ней, и бросать клинок для более удобного хвата я не собирался, вдруг пригодится. Дед тоже выскочил из гроба и расставил руки скрюченными пальцами вверх. После этого в них обычно зажигались колдовские искры, но на этот раз магия дала сбой. Новообращенный вампир больше не был могущественным колдуном, хоть ранее и сумел призвать клинок Ферриша. Дед выругался и попробовал несколько других приемов, но ни один не ответил.
- Не старайся, - тень оформилась мужчиной в черном плаще с капюшоном. – На сегодня твой лимит исчерпан.
От кинжала повеяло дикой злобой. Враг! С большой буквы. Тот, за кого Ферриш не только простит старую глупость, но и наградит. Эта эмоция словно была обещанием. Я точно понял, что за жизнь этого человека дух снимет печати с энергоузлов. И это странно. Ферриш – дух вздорный, но не кровожадный. Охота интересует его куда больше добычи.
- Назовись! – приказал дед.
- Не узнали, Кинкейды? – незнакомец сбросил капюшон, явив скуластое лицо под напомаженной модельной стрижкой с идеальным пробором слева. Молодой, едва ли на пару лет старше меня, девятнадцать-двадцать, но гладко выбритый подбородок с ямочкой добавлял мужественности. Тонкие губы изогнулись в издевательской улыбке. – Ай-я-яй, сломали человеку жизнь и выбросили из памяти.
- Саймон, - узнал я. – Ты здесь как замешан?
- Пф, я это организовал! – возмутился парень. – И опусти пукалку, она тебе не поможет.
Незваный гость вальяжно указал на меня рукой в лайковой перчатке, но почему-то опускать не спешил. Эмоция удивления мелькнула на его лице, и он пошевелил пальцами. Что-то угрожающее было в этом незначительном жесте, словно парень пытался творить магию. Он же запечатанный, как и я! Что не мешало ему использовать отвод глаз, хотя там и возможны варианты с артефактами и амулетами. Я на всякий случай отступил в сторону, а вот дед наоборот, сделал шаг вперед, с не самыми мирными намереньями.
- Стоять! – рявкнул Саймон. – По праву слова госпожи и родителя!
Дед споткнулся и упал, не в силах противостоять власти, что несли за собой эти простые слова.
Саймон кровосос? У них старшие умеют подчинять младших, но что-то с этим подчинением не так. Черт, я же изучал вампиров! Что не так? Жажда кинжала Ферриша не давала сосредоточиться, разобраться, а этот гад еще и дедом командовать взялся.
- Руки за голову, лицом в пол! – приказал я.
- Заткнись тряпка, ты даже эту тварь прирезать не сумел, а он не сопротивлялся. – Саймон пнул деда. Тот дернулся, и попытался схватить обидчика за ногу. – Лежи! – рявкнул злодей.
Для тебя, урод, возможно и тварь, для меня…
Я нажал на спуск. В маленьком помещении громыхнуло так, что уши заложило. Тяжелая серебряная пуля пролетела возле лица неприятеля, врезалась в стену и выбила ямку в кирпичной кладке. Саймон дернулся, ужаленный осколками и приложил ладонь к щеке. Его глаза опасно сузились. Противник убрал руку от щеки и посмотрел на кровавые пятна, что остались на перчатке.
Порезы на лице обильно кровоточили. Не вампир.
- Убей! – приказал он деду. – Порви!
На втором слове я снова спустил курок. Пуля врезалась противнику в плечо и повалила на землю. Надо было сразу так сделать.
- Сука! – заорал Саймон.
Дед поднялся и оскалил оставшийся тонкий клык. В его глазах плескалось безумие и жажда крови, но стальная воля некогда могущественного колдуна и главы клана Бремор сдерживала тело, что уже ему не принадлежало. Борьба явно была неравной, потому как инстинкты пересиливали, заставляя вампира двигаться крохотными шажками.
- Останови его! – приказал я.
- Убей! – рявкнул Саймон в ответ, за что получил еще одну пулю в ногу и взвыл от боли.
Дед сделал резкий шаг, и я выстрелил ему в плечо. Вампира качнуло. Я прострелил голень, он упал на колено, но не сдался.
- Дед, проклятье! – попытался я образумить его. Вампиру оставался всего шаг, а у меня две пули и два противника. Саймон, скотина, это ведь только наши счеты, зачем было впутывать старика!
Выбора не оставалось. Драку нужно было заканчивать. Я упал на колено напротив деда, прицелился и нажал спуск. В бинтах на его горле появилась дымящая дыра. Пуля пробила разорванное горло и размозжила позвонок за ним. Даже вампиры не живут с такими повреждениями. В голову было бы надежней, но я не хотел, чтобы деда хоронили с дырой во лбу, даже мысль об этом была неприятна.
Вампир замер, качнулся, голова упала на плечо, шея неестественно изогнулась, и тело осело на пол. Из этой дикой позы дед улыбнулся и приоткрыл рот, но последних слов не произнес, глаза остекленели раньше.
Старик!
Второй раз за пару дней сердце сжала невидимая сила, грудь сдавило, не давая вздохнуть. Захотелось орать, вопить, но вокруг словно кончился воздух. Все силы ушли на то, чтобы разогнать наваждение, сделать единственный вдох и довести дело до конца. Последний патрон. Я еще не закончил!
