— Эксперименты? — ужаснувшись, повторил Альмар.
Полуэльф вскинул брови:
— Свою репутацию Тонгил заслужил справедливо. По большей части.
— Может быть, — проговорил Альмар тихо, — может быть, есть другое объяснение.
— Может быть, — согласился Митрил. — Объяснений может быть множество. Но, мальчик, я знаю Арона больше лет, чем ты прожил на свете. Он просчитывает все свои действия на много ходов вперед. Он умен. Он жесток. Он никогда не был сентиментален. Если твоя жизнь поможет ему восстановиться, он не пожалеет тебя только потому, что ты его сын. Он никого не пожалеет.
— Если вы говорите правду, — Альмар нахмурил брови, пытаясь сложить картину. — Зачем вам помогать мне? Я же вам никто.
— Когда я был на два года старше, чем ты сейчас, — после паузы произнес полуэльф. — Мой отец попытался убить меня в первый раз. Через несколько лет ему почти удалось. Я ненавижу его. Ненавижу, потому что свою кровь нельзя убивать. Я не хочу возненавидеть Арона после того, как он убьет своего ребенка.
Альмар продолжал смотреть на Митрила, ожидая продолжения, но того не последовало.
— Светает, — после долгого молчания сказал полуэльф. — Позавтракаем и отправимся в дорогу. Времени на размышления будет много… Да, и для твоего сведения, — отсюда до Радоги около двух тысяч миль по прямой. Не делай глупостей, и мы прекрасно поладим.
Глава 20.
В крепости царила тишина, из всех звуков остались только плеск воды да редкие птичьи крики. От реки в открытое окно несло свежестью и прохладой, утренний полумрак медленно рассеивался.
Почти всю ночь Арон просидел, обложившись немногими имеющимися книгами по магии, пытаясь понять: существует ли способ открыть Врата по следу предыдущих? Единственный присутствующий маг, Бьер, которого Арон мог спросить, даже не слышал о таком. Умел ли это Тонгил-прежний? Было ли это вообще реально?
Бессонные часы никак не сказались на физическом состоянии мага, а вот душа словно онемела.
Равнодушно подумалось, как хорошо чувствуют оборотни настроение хозяина. Ему не лезли под руку с предложениями помощи или глупым сочувствием, не создавали иллюзии бешеной деятельности. Они просто ждали и готовы были выполнить приказ, и это было лучшее, что они могли сделать.
Арон вновь посмотрел на перстень, на ровный яркий цвет камня. Рик жив и здоров. Пока что.
Было холодно, словно сердце покрыли тонким слоем льда, а оно почему-то продолжало биться. Не больно, просто очень холодно и пусто.
Это пройдет, Арон знал. Пройдет в любом случае, найдет он сына или нет. Только думать о втором варианте он сейчас не мог.
Ясные серые глаза, немного страха, детское смущение, желание понравиться и заслужить похвалу. Его Рик, только старше на четыре года. Не как Тери, нет. Тери — другая, Венд — другой, и только сын, единственный ребенок — оказался именно такой, каким Арон ожидал его увидеть. Словно и не было могилы на опушке леса, и выжженной пустоты внутри, и пустоты вокруг.
И — потерять. Едва вернуть — и потерять снова.
Мэль… Что нужно было сказать, что сделать, чтобы полуэльф вернул ему сына? Как поступить? В чем он ошибся? Да, нельзя было уезжать, положившись на стражу и собственную магию, пока полукровка оставался на свободе. Рыцари Гиты — их можно уничтожить позднее. Все эти мелочи, вся эта борьба за власть — какое это имеет значение теперь?
Найти сына, вернуть… Где они? Куда мог забрать его полукровка? Очевидный ответ — Великая Степь. Достаточно легко затеряться, особенно если умеешь менять облик. Но только если Рик все еще с полуэльфом, если Мэа-таэль не отдал ребенка своему нанимателю.
Как хотелось поверить в утверждение полукровки, будто он всего лишь желал спасти ребенка от страшного мага. Глупая нелепица, конечно, но… Единственный шанс, что ребенок действительно в безопасности. Один из ста шанс.
Арон поднялся из-за стола, оставив раскрытыми книги, и подошел к окну. Остановился, тяжело оперся о подоконник, закрыл глаза. Он устал. Не физически — Дар давал силу и бодрость, насыщая тело даже в отсутствие сна и еды. Просто устал. Словно бы все время здесь он шел и шел против течения, тяжелые волны сбивали с ног, а неровное дно заставляло запинаться, норовя бросить на колени. И только стало казаться, что напор стих, только он остановился, пытаясь отдышаться, как пришла новая волна, выше и сильнее предыдущих, и накрыла с головой.
Он устал. Захотелось просто, чтобы все прекратилось. Упасть под напором ледяной воды, сдаться, уйти на дно. Смириться. Умереть. Не слышать ничего больше, кроме шума воды, и криков птиц, и нежной флейты…
Флейта? Арон моргнул. Флейта была лишней. На далеком севере, где он родился, где бродил по отмелям, где плавал в ледяном море, никто не играл на флейтах. И… откуда взялась чушь про сдаться и умереть? Арон никогда не сдавался. О, он мог проиграть, мог потерпеть поражение, мог притвориться побежденным и смирившимся. Но по настоящему — не сдавался никогда.
Чужая воля пыталась продавить его собственную, чужая магия пыталась сплести тенета.
Тонгил встряхнулся, выпрямляясь, вслушиваясь в пространство, одновременно собирая Силу. Тени, посланные на разведку, передали образы присутствия и неприсутствия, живого и неживого. Причем источник образов тени обнаружили на площади перед башней — абсолютно пустой, если верить глазам, а не магическим чувствам.
В которой уже раз северянин с раздражением подумал о Тонгиле-прежнем и его знаниях, которых катастрофически не хватало.
Что там, внизу? Магические конструкты, невидимые человеческими глазами? Живые мертвецы, создание некромантов? Очередной привет от шаманов?
Проверив оружие, Арон спустился вниз, но остановился на лестнице, не ступая на брусчатку, колеблясь. Внутреннее чувство опасности словно сошло с ума, то выдавая волны тревоги, предупреждая, чуть ли не впадая в истерику. То намертво замолкая, и даже, наоборот, будто подталкивая его к столкновению с неведомым врагом.
По камням площади прошла ряб, словно поток горячего воздуха исказил их форму и размеры. Еще одна волна изменений, в этот раз она поднялась выше, захлестнула ступени, где стоял маг. Арон пошатнулся, когда земля качнулась корабельной палубой в штормовую непогоду. Еще одна волна, не давая передышки, и твердь под ногами опрокинулась, бросая его вниз.
Вбитые намертво реакции спасли от ушибов, но вскочить на ноги Арон не успел: площадь опрокинулась в воронку, засасывая его в свой черный центр. Мир перевернулся, небо закрылось камнем, а под ногами разверзлась пустота. И спустя мгновение его выбросило на зеленую поляну.
Тонгил поднялся, проверяя щиты, одновременно обводя цепким взглядом все, что его окружало. Правильнее сказать — всех. Полтора десятка противников, и среди них ни единого человека.
Ловушка была выложена умело, Врата, растянутые в пространстве, выманили его привкусом непонятной магии и ментального нападения. Тот, кто сделал это, во-первых, сумел верно предсказать реакцию мага, во-вторых, что важнее, имел доступ внутрь крепости, внутрь всех защит.
