— Птичка-ка то наша, оказывается, непроста!
— Очнулась? — уточнил Арон.
— Частично, — отозвался полуэльф. — При том, что прошел всего час, а я не пожалел на нее восьмикратную дозу. Красавица должна была спать еще сутки. Кто-то позаботился приучить ее к нашему яду. Как интересно.
— С чего ты взял, что она очнулась? — поинтересовался Арон с отстраненным любопытством. — Девчонка полностью неподвижна.
— У эльфов от ахарры первым всегда пробуждается сознание, тело еще спит и должно проспать долго. Поверь на слово: если говорю, что она осознает происходящее, значит, так и есть. Если хочешь знать, это шаманское чутье, наследство деда.
— Что теперь? Используешь ахарру во второй раз? — Арон тоже приблизился к Светлой.
— Без толку, — с сожалением отозвался Мэль. — Ближайшие две недели ее кровь будет способна побороть яд почти моментально. Вечно с этими остроухими одни проблемы!
Последняя фраза вызвала у Арона приступ искреннего веселья:
— Ты, конечно, к остроухим отношения не имеешь!
— Ну отчего же, — не согласился его друг. — От меня тоже немало проблем.
— Если следовать твоей логике, то вполовину меньше, чем от чистокровного, — уточнил Арон, продолжая посмеиваться.
Все, что произошло потом, произошло одновременно. Крик Мэля «она очнулась, используй Тени!», безумные от страха и ярости глаза девушки, и волна направленной на Арона чистой энергии. И, как уже случилось однажды с Тималем, инстинкт мага в Ароне взял верх. И только когда две волны силы встретились, и принадлежащая Тонгилу уже почти поглотила созданную Ринной, он с запозданием осознал, чем же эта волна была: наполовину сформированным вызовом Врат.
Подмастерье, не уверенная, что сумеет без поддержки наставника создать обратные Врата, принесла в своем эррэ их готовую формулу. И теперь, когда их магии смешались, Врата проявились, впитывая в себя всю окружающую энергию, выпивая ее и из Тонгила, и из девчонки, и из ее еще спящего брата.
Открывать Врата — всегда опасное занятие, и, если маг не поставил защиту, они будут тянуть из него Силу, пока не убьют. А магия солнечной крови, все еще бурлившая в Ароне, сама требовала выхода наружу. Когда, несколько мгновений спустя, он сумел поставить барьер, Врата уже выросли до верхушек деревьев.
Полуэльфийка, приподнявшись на локтях, торопливо шептала заклинание — приказ стихийным духам о месте перехода. Арон метнулся к ней, придавил к земле, зажимая рот ладонью, не обращая внимания ни на ее яростные рывки, ни на попытку укусить.
Врата между тем уже сияли бледным золотом — знаком готовности. Нормального размера Врата действовали только когда путешествующие проходили в их арку, но такие огромные, про которые Арон слышал только легенды, могли с легкостью захватить как их всех, так и немалый кусок леса в придачу. Способа остановить их открытие северянин не знал. Зато знал кое-что другое: не получившие внятного приказа духи запросто могли выбросить их в открытый океан или ледяную пустыню.
Арон попытался представить свой замок, пустую площадь перед ним, но сосредоточиться не получалось, перед внутренним взором отчего-то замелькали совсем ненужные образы чуть ли не всех площадей и замков, которые ему доводилось видеть в жизни. А потом бледное золото Врат стало маленьким солнцем, на несколько мгновений ослепившим его.
Глава 8.
Врата, открываемые опытным магом, будь он Светлый или Темный, проявятся бесшумно, словно слабое колыхание воздуха, и сам маг выйдет из них, не привлеча ничьего внимания. Но их Врата повели себя иначе, открывшись в звуковом сопровождении камнепада, вспыхнув яркостью императорских фейерверков, и, как Арон и предполагал, стихийные духи захватили при переносе немалый кусок леса.
— Чем меня всегда привлекала служба у тебя, так это непредсказуемостью, — проворчал знакомый голос за спиной Арона. — Куда же нас занесло, о Великий?
— Где девчонка? — Тонгил, только что поднявшийся на ноги, на неуместные вопросы Мэля отвечать не собирался. А вот местонахождение Светлой его очень интересовало.
До начала переноса северянин держал полуэльфийку в захвате, не позволяя ей закончить исходную формулу. Но когда небо и земля вновь и вновь меняются местами, сохранить равновесие не так уж просто, особенно если это первый в жизни переход Вратами.
— Ты же охотник, Мэль! Скажи мне, куда она делась?
— Ага, — довольно проговорил тот. — Наконец-то хоть одна красотка не оставила тебя равнодушным.
— Нашел время шутить! — взорвался Арон. — Эти бесовы Врата выпили из меня всю силу! Осталось едва ли со слезу эльфа! И что будем делать, если остроухая приведет сюда ковен Светлых? Скажем, что заблудились?!!
— К чему так волноваться? — укоризненно проговорил его друг. — Нет ее здесь, вообще нигде нет… И второго Светлого тоже нет.
— Хочешь сказать, они потерялись по дороге? — недоверчиво уточнил Арон. Впрочем, остатки Силы уже подсказывали — Светлых поблизости действительно не было.
— Наверное. Между прочим, я понял, куда нас занесло, — Мэа-таэль с любопытством оглядывался по сторонам, явно довольный последним приключением. — В столицу! Мало того, в императорский парк… Знаешь, а ведь я давно хотел пообщаться с Его Величеством, у нас нашлось бы немало тем для разговора.
— Например? — Арон приподнял брови.
— Например, мы бы подробно обсудили государственную политику в отношении племен Вечной Степи, а также чрезмерное снисхождение к обитателям Лазурной долины.
— Тебе дай волю, ты бы всех эльфов отправил на тариевые рудники, — хмыкнул Тонгил.
— Хорошая идея, — серьезно согласился полукровка. — Там им самое место. Тем более что протянут они много дольше человеческих рабов, так что государству явная польза.
— Заботливый, — пробормотал Арон, подходя к коням. — Подумай лучше, как нам отсюда выбраться. Хотя… можешь не придумывать, нас уже встречают.
— Арон, — Мэа-таэль подошел ближе, наблюдая за приближающейся кавалькадой. — Арон, сколько тебе нужно времени, чтобы восстановить силы?
— Представления не имею, — ответил тот негромко, не отводя взгляда от одного из всадников, державшегося в некотором отдалении, очень уж знакомым у того оказалось лицо. Знакомым из прежней жизни Тонгила-воина.
— Господин Тонгил, — проговорил, спешившись и поклонившись, первый из всадников, высокий седой мужчина с лицом, изрезанным шрамами. — Боюсь, мы не ожидали вашего прибытия.
— Угу, мы тоже, — пробормотал за спиной Арона Мэль.
— Но мы, конечно же, всегда рады вас видеть, — продолжил седой более торжественным тоном.
— Ни в малейшей мере не сомневаюсь, — согласился Арон, скользнув взглядом по лицам сопровождения. На них, молодых и старых, читались и страх, и сдержанный гнев, и тихо тлеющая ненависть, и даже жадное предвкушение; все, что угодно, но только не счастье от долгожданной встречи.
