— Да, — согласился Арон, отступая в сторону, чтобы дать проехать груженой повозке. — Я сам извинюсь за задержку.
— Да брось, — слуга широко махнул рукой. — Я в караулке вина припас, посидим. Раб у тебя не немой, пусть объясняет.
— Ташид велел, — назвал Арон имя купца, которому принадлежал товар, и слуга, вздохнув, пожал плечами, потом кивнул вертевшемуся рядом мальчонке:
— Проводи тарэса Хафима к хозяйке.
Они прошли по широким коридорам, по крытой галерее, одна из стен которой была по последней моде украшена широкими зеркальными пластинами. Арон на секунду замедлил шаг, ловя свое сегодняшнее отражение: с лица, обожженного солнцем почти до черноты, на него смотрели раскосые глаза Хафима — глаза достойного приказчика не менее достойного купца Ташида. Или же равно недостойных — историей их жизней Арон не интересовался. Ему было достаточно узнать, что супруга ар-Мэлгона часто покупала у Ташида ткани и благовония, и что последний заказ сделала вчера…
Первое, что Арон увидел, войдя в господские покои, была тэра Мэлгон. Сидя в широком кресле, она баюкала сладко посапывающего младенца, но при виде идущих передала ребенка няне и отослала.
— Хафим, уже вечер! Вы опоздали почти на шесть часов, — она недовольно нахмурила тонкие брови. Изящная, несмотря на рождение детей, даже более красивая, чем в юности… Арон сглотнул появившийся в горле ком, на мгновение опустил взгляд — смотреть на Тери, такую прекрасную и такую чужую, оказалось еще больнее, чем он ожидал.
— Хафим, — женщина привстала, удивленно глядя на приказчика. — В чем дело?
Арон подошел к двери, запирая, одновременно с тем накинул тень сна на раба-носильщика и на служанку, вышивавшую у окна. Девушка выронила пяльцы и сладко заснула на подоконнике, раб, так и оставшийся для него безымянным, свернулся на полу и засопел.
— Что… — Тери ар-Мэлгон смотрела непонимающе, испуганно, руки стиснули охранный амулет, не более действенный против его Темной магии, чем деревянный нож против меча профессионального наемника.
— Хафим?
— Нет, Тери, извини, — Арон сделал отработанное движение рукой, вызывая тень. Он до сих пор не знал, как нейтрализовать действие зеркала, накладывающего чужой облик, но мог на время набросить поверх личины еще одну: собственный образ.
— Я не Хафим. Нам нужно поговорить.
Женщина придушенно вскрикнула и тут же зажала рот рукой.
— Ты? — выдохнула спустя несколько мгновений. — Зачем? Тебе нечего здесь делать!
— Нет? — Тонгил смотрел на нее неотрывно, пытаясь понять, что она знала о нем, насколько близки они были.
— Нет!
— Мне сообщили, что случилось с сыном, Тери, — глухо произнес Арон.
Она вновь поднесла ладонь к лицу, к глазам, словно собиралась заплакать и хотела скрыть слезы. Но не заплакала.
— Мы знали, что так будет. Когда Альмар родился, ты сам определил, что у него Дар. Ты сам наложил на него заклятия, усыпляющие магию. Мальчик жив! — Тери вытянула вперед руку с рубином. — Видишь, камень цел. Арон, пожалуйста, уходи! Мне нечего тебе сказать, и я не хочу рисковать семьей. Ты обещал, что не будешь вмешиваться в мою жизнь.
— Обещал… — проговорил Арон хрипло. — Да, я уйду. Но скажи, ты… ты любишь Дейкаса?
В глазах женщины мелькнуло удивление. Должно быть, вопрос не вязался с тем Тонгилом, которого Тери знала:
— Люблю, — сказала она просто. — Он хороший муж и хороший отец. А Дейкас любит меня, и что бы ни послужило этому причиной, я знаю, что сейчас он любит меня по-настоящему.
Вот так. И младенец, которого она совсем недавно баюкала на руках. И еще двое мальчишек где-то в глубинах этого дома. Вот так. Женщина, которую он любил, которая любила его, никогда не жила в этом мире. Просто ее двойник, прекрасный, желанный образ, но не более того. Он обманул сам себя, поверив демону.
— Ты любила меня… когда-нибудь? — спросил он, ни на что уже не надеясь.
— Арон, что с тобой сегодня? — Тери смотрела удивленно, но уже с тенью страха. — О какой любви ты говоришь? У нас был договор: я рожу тебе сына, ты наведешь чары на Дейкаса, чтобы он полюбил меня, принял Альмара и поверил, что это его ребенок. Вот и все. Мне был нужен богатый муж и защитник, тебе — ребенок с Даром, растущий в безопасности. Каждый из нас получил, что хотел.
— Значит, я подкинул благородному тару своего кукушонка? — губы Арона кривились горечью.
— Можно сказать и так, — Тери отвернулась, отошла к окну. — Когда уйдешь, позаботься, пожалуйста, чтобы настоящий Хафим ничего не заподозрил: мне не нужны проблемы.
— Муж не винит тебя в Даре Альмара? — она все же была Тери, хотя чужая жена, но дорога ему. Пусть хотя бы в этом мире живет в безопасности от Темных магов и их темных дел.
— К счастью, нет. Оказывается, у Дейкаса был младший брат с Темным Даром. Муж даже просил у меня прощения за свою порченую кровь, — она горько усмехнулась.
— Был? — переспросил Арон.
— Да, — Тери прижалась к мозаичному стеклу лбом, голос стал тише, глуше. — Отец Дейкаса убил его в храме Солнечного на глазах у старшего сына, когда Дар открылся.
— Понятно, — после паузы проговорил северянин. — Еще одно. Последнее. Твое кольцо, которое показывает, что мальчик жив, — отдай его мне.
— У тебя ведь есть такое же! — женщина развернулась к нему, прижимая руку с перстнем к груди.
— Я… потерял, — выдавил Арон. — Пожалуйста. Оно необходимо, чтобы найти ребенка.
Глава 4.
В воздухе кружились тени, наливаясь плотностью, обретая черты то монстров из кошмарных снов, то соблазнительных гурий из наркотического бреда. Их движения казались почти осмысленными, словно сотворенное вот-вот могло обрести разум.
Мэль отвел взгляд, не желая разделить судьбу тех оборотней, что уже несколько часов сидели, зачарованно глядя на танцующие тени.
Арон, как он и ожидал, обнаружился на берегу озера. Маг сидел на камне у самой кромки воды, так что низкие волны, подбегая, касались его сапог, — и с мягким шипением откатывались назад.
Мэа-таэль остановился за спиной Арона, скрестил руки на груди.
— Чего тебе? — после долгой паузы спросил маг, но обернуться не соизволил.
— Твои тени пугают людей, — ровно ответил полукровка.
— Что с того? — Тонгил нагнулся, набрал в горсть гальки и стал по одной бросать в воду. Некоторые окатыши скакали по волнам, другие зависали в воздухе, словно размышляя, стоит ли падать, третьи рассыпались в пыль, не долетев до поверхности.
— Несколько подростков потеряли сознание, — продолжил Мэль.
— И? — Арон наконец повернулся к полуэльфу, и тот невольно сделал шаг назад: бледный до синевы, с глазами, обведенными коричневыми кругами, маг выглядел классическим некромантом — каким тот представляется народному воображению.
