— Он обмолвился, что мальчишка будет подарком его покровителю, — торопливо ответил тот. — Сказал, что Темный с сильным Даром стоит дорого.
— Что должно было случиться после того, как твари нас убьют? — спросил Тибор. Приказчик съежился:
— Я не знаю, тарэс, — и поспешно добавил: — Мне показалось, что Тлуш ждал кого-то. Наверное, должны были появиться люди заказчиков и забрать риеды.
— Сколько должно было прийти тех людей?
— Я не знаю, господин. Правда, не знаю!
Тибор кивнул:
— Мы возьмем тебя с собой. Если соврал, позавидуешь купцу. Еще одно: кто донес Тлушу, что я из Кашимы?
Венд, не удержавшись, бросил взгляд в ту сторону, где стояли Пратас и Истен, вымотанные после битвы с тварями, но физически невредимые. Когда Тибор задал последний вопрос, оба напряглись: Истен заметно побледнел, а Пратас положил руку на рукоять меча.
— Хозяин узнал от меня, — сказал приказчик, и Венд удивленно моргнул: он был уверен в другом ответе. — Я подслушал разговор вот их, — приказчик ткнул рукой в сторону братьев. — Узнавать, что происходит в караване, а потом докладывать Тлушу было частью моей работы.
На лице Тибора мелькнуло облегчение.
— Единственная хорошая новость за сегодня. Истен, — пират развернулся к молодому наемнику, — мои извинения.
Тот вздрогнул, потом торопливо кивнул, а Пратас убрал ладонь с рукояти.
* * *
Медленно начинало светать, но сейчас, наблюдая за отступлением ночной тьмы перед солнечными лучами, Ресан не ощущал привычного одушевления, и причиной тому была не схватка с тварями — в которой, к слову сказать, юноша не участвовал — а то, что в лагере пытали человека. Разумом Ресан понимал необходимость, понимал, что купец, обрекший их на смерть, это заслужил. Но от мыслей, что где-то рядом мучают человека, внутри все противно сжималось. Он был даже рад, когда твари наконец напали — звуки битвы заглушили крики Тлуша…
— Забираем, что есть ценного, и уходим, — послышался поблизости голос Тибора. — Из повозок возьмем только две самые крепкие: одну для раненых и одну для женщин.
— А что с риедами? — спросил кто-то.
— Собираетесь рискнуть ради них жизнью? — хмыкнул молодой пират. — Тогда вперед. Но я предлагаю оставить товары здесь. Брать стоит только то, что можно легко продать.
Риеды? Ресан подошел к повозке, возле которой стояли говорившие, и заглянул внутрь. Доски одного из ящиков были оторваны и внутри действительно виднелись костяные панцири риед.
— Но если оставить их здесь, они достанутся врагам Террун, кочевникам или каганатцам, — Ресан развернулся к наемникам. — Так нельзя!
На него посмотрела дюжина удивленных глаз.
— А нам какое до этого дело? — выразил общую мысль Шор.
— Если начнется война, их используют против нас, против империи, — попытался объяснить Ресан. Несколько наемников обидно засмеялись, а Тибор покачал головой:
— Ты хочешь защитить свою страну, парень, и это хорошо. Но что ты предлагаешь? Взять риеды с собой мы не можем: во-первых, их слишком много, во-вторых, люди, с которыми договорился Тлуш, должны прийти за ними. У нас больше шансов ускользнуть, оставив им то, что они хотят. Мы не знаем, кто они, сколько их и на что способны.
Затем пират развернулся к остальным:
— Когда солнце поднимется над горизонтом, все должны быть готовы.
— Венд, почему так? — позднее спросил Ресан своего спутника. — Ведь Террун и их родина тоже.
— Они наемники, — воин вздохнул. — Если начнется война, им даже лучше: война наемников кормит.
— Венд, — позвал его Нейтон, — в фургоне купца нашли тайник с золотом. Сейчас начнут делить.
— Иду, — отозвался тот и кивнул Ресану. — Останься тут.
— Можно я тоже? — юноша взглянул на своего спутника. Опять быть одному и думать прежние неприятные мысли не хотелось.
— Извини, парень, тебе доля не положена, — вместо Венда сказал Нейтон. — Ты не сражался.
— Он только посмотрит, — предложил Венд, на что Нейтон согласно кивнул.
— Как будут делить? — спросил Ресан, пока они шли.
— По Кодексу наемников, — ответил Венд. — Если не было предварительной договоренности, всегда делят по Кодексу.
Глава 9
Когда Венд подошел, Шор и Бракас — еще один стражник из десятка Шора — уже считали монеты.
— Двадцать золотых и восемь серебрушек, Тибор, твоя доля, — наконец сказал Шор, — одна шестая, как положено.
В большинстве отрядов наемников, как Венд помнил, шестая часть общей добычи шла предводителю. Похоже, здесь тоже решили не отходить от традиции. И, хотя главным Тибора не выбирали, никто не решился оспорить его право на долю атамана.
Тибор кивнул:
— А теперь одну двенадцатую для Темного.
Венд бросил быстрый взгляд по сторонам, ожидая, что уж сейчас кто-нибудь точно возразит: наемники не любили делиться добычей с чужаками. Конечно, когда к одному из отрядов присоединялся маг, мало кто бывал настолько безрассуден, чтобы отказать ему в оговоренной доле. Однако Рикард был всего лишь учеником со слабым Даром. Но, несмотря на то, что выражение нескольких лиц стало довольно кислым, возражений не последовало.
По приобретенной за последние недели привычке Венд нашел взглядом Ресана, проверяя, все ли в порядке. Юноша стоял немного в стороне, наблюдая; глаза его оживленно блестели, словно бы в происходившем было что-то интересное.
— Будем в Йоле через три дня, — сказал Тибор, когда с дележом было закончено. — Там есть наместник императора и представительства Ковена Темных и Совета Светлых.
— Предлагаешь нам донести на самих себя? — недоверчиво уточнил Шор. Судя по лицам остальных наемников, они подумали о том же самом.
— Предлагаю сделать так, чтобы наши имена не появились в списках «Разыскиваются за разбой», — ответил Тибор. — Нужно сообщить Ковену, Светлым и наместнику одновременно, потом исчезнуть, и пусть разбираются, кто это все затеял.
— С чего ты взял, что нас вообще начнут искать? — спросил Венд. — Отчего бы заказчикам нападения не предположить, что нас всех убили ящеры? Точное количество охранников они не знают, риеды на месте. Купец и приказчик… мало ли что могло с ними случиться. Отвезем Тлуша подальше, там прикончим и закопаем, никто не найдет.
— Нас будут разыскивать, — уверенно возразил пират. — Все наши имена записаны жрецами, принимавшими клятву. Ни императорские чиновники, ни заказчики не успокоятся, пока не доберутся сюда и не пересчитают трупы и товары. Даже если мы подожжем лагерь, есть магические способы определить, что именно сгорело. Заказчики будут охотиться за нами, поскольку мы слишком много знаем, чиновники — потому что мы, кто выжил, для них первые подозреваемые. Но если мы расскажем о случившемся, хотя бы заказчикам мы станем не интересны.
