Когда мы вышли из Мон Луи и сели в машину, я отвернулась к окну и, думая о своем, смотрела в окно. В начале ноября Париж был промозглым. Значительно уменьшался поток туристов, из-за чего улицы пустели и начинался период холодов. Очень часто шли мелкие дожди. Но я понимала, что уже скоро тут проснется сказка. Париж, ближе к концу месяца, начнет готовиться к Рождеству и тут зажгутся миллионы огоньков. Появятся рождественские ярмарки и обожаемый моей мамой праздник Божоле-Нуво.
И я ждала этой сказки, ведь любила ее атмосферу, поэтому рассматривала улицы, уже предвкушая, как они изменятся. Но, когда мы с Бенуа приехали в Шампиньи и я увидела уже привычные пятиэтажки и улицы, пропитанные серостью, поняла, что тут ничего не изменится. В гетто нет сказки и праздника. Лишь безысходная реальность и приторная нищета. Место, в котором не жили. Тут выживали.
Когда мы с Бенуа подъехали к дому, в котором я снимала квартиру, было уже девять часов вечера.
- И ты в этой дыре жила? – спросил Бенуа, брезгливым взглядом окинув мою съемную квартиру. Я ничего не ответила, но кивнула. Вообще я не считала это место таким уж плохим. Могла бы жить тут, но понимала, что за пределами квартиры было опасно. Гетто не самое спокойное место.
Я собирала свои вещи, а Бенуа меня поторапливал. Я попросила его подождать немного. Он мог пойти на кухню и попить там чая, но парень сказал, что не сядет на те стулья. Они выглядели грязными. Бенуа вообще ни к чему тут не прикасался.
- Ты закончила? – спросил он, когда я застегивала сумку.
- Да, - я кивнула, думая о том, что на кухне все так же в пакетах лежали продукты, которые привез Доминик. Многие из них, наверное, уже испортились и я понимала, что нельзя все так оставлять, но Бенуа потянул меня к выходу. Сказал, что пусть хозяйка квартиры со всем разбирается.
Мы вышли на улицу, когда уже было темно. То, что около подъезда стояло несколько парней, нам не показалось странным. Бенуа вообще ни на что не обращал внимания и просто хотел поскорее уехать, а я привыкла к тому, что парни из гетто часто собирались компаниями около подъездов. Порой они сидели на ступеньках и я уже считала само разумеющемся громкую музыку доносящаяся из колонок.
Но эти парни не делали ничего. Просто стояли и смотрели. В какой-то момент я услышала слова:
- Шанме
[6], это реально та меф
[7]. И без присмотра. Хватаем ее?
- А с ее дружком, что делать?
- Тоже берем. А то еще поднимет шум.
То, что эти парни говорили про меня и Бенуа, а я осознала сразу, хоть и не все их фразы понимала. Сердце забилось так, словно его пробило током и я в быстром рывке оглянулась. Увидела, что их было около пяти человек. Все молодые арабы в ветровках и фальшивках. Телосложения разные, но все коротко стриженные. Парочка вообще лысые.
«Что делать?» - промелькнуло паническое в голове, но было уже слишком поздно.
Все это произошло за считанные секунды. Парни схватили сначала Бенуа, а потом и меня.
- Что вы делаете? – Бенуа широко раскрыл глаза и попытался вырваться, но ему не дали. Два парня крепко держали его. – Черт возьми, отпустите. Вы хоть понимаете, кого грабить собрались? Проблем захотелось?
- Закрой рот, - один из арабов ударил его в живот с такой силой, что Бенуа согнулся пополам и начал сильно кашлять. Больше не смог произнести ни слова.
- Нет! – у меня с губ сорвался крик. – Не бейте его…
Я тоже попыталась вырваться, но у меня ничего не получилось. Парни буквально поволокли нас куда-то пустынными проулками и, чтобы ни я, ни Бенуа не кричали, закрыли рот грязными ладонями, от которых несло дешевым табаком. Прошло несколько минут и нас швырнули за бетон около мусорных баков.
Мне еще держали рот закрытым, а Бенуа – нет. Я услышала его громкие слова:
- Отпустите нас. Иначе у вас будут проблемы…
Бенуа не договорил. Один из арабов ударил его в голову так, что парень упал на бетон. Потерял сознание. А у меня внутри все похолодело от ужаса и, как только меня отпустили, я на четвереньках подползла к Бенуа. Ладонями сжала его лицо и прошептала:
- Как ты? Бенуа? Ты меня слышишь? – но парень мне ничего не ответил. Не пришел в сознание и я обратилась к арабу: - Отпустите нас. Пожалуйста…
- Заткнись, - сказал он мне резко, после обернулся и обратился к другому парню. – Звони Латаифу. Скажи ему, что у нас меф Доминика. Пусть возьмет с собой еще нескольких наших и приезжает. Только не больше троих. Не будем создавать сильный движ. Тут нас могут заметить.
- Я не имею никакого отношения к Доминику Моно, - быстро сказала, сразу поняв, про какого Доминика они говорили.
- Замолчи, - опять рявкнул араб, но несмотря на это я все же попыталась объяснить, что они явно что-то перепутали. Вот только, меня слушать не стали. Пригрозили расправой, если я скажу еще хоть что-то.
Парни еще о чем-то разговаривали, а я, притихнув, сидела и смотрела на Бенуа, положив его голову к себе на колени. В этот момент изнутри меня сгрызала тревога. Я правда жутко проблемная. Что ни день – новая неприятность. Еще и Бенуа на этот раз втянула. В голове промелькнула ироничная и горькая мысль – меня нужно изолировать от людей, чтобы я своим присутствием никому не причиняла вреда.
Прошло, наверное, минут пять, когда в проулок заехало несколько парней на мопедах. Фары были выключены, но когда они приблизились, я поняла, что это были еще трое арабов. Теперь их в проулке было восемь. Тот, кого, судя по всему, звали Латаифом, сразу подошел ко мне. Схватил за волосы и посмотрел на лицо.
- Больно… - я зашипела.
- Бл*ть, это реально она. Как вы ее схватили? – спросил Латаиф, отпуская меня.
- Она была без присмотра. Вышла из своего дома и мы ее взяли. Только с ней был вот этот, - араб кивнул на Бенуа. – Я не собирался его вырубать. Ударил, чтобы он рот закрыл, а он отключился.
- Так, что мы будем делать? – спросил другой араб у Латаифа. Как я поняла, он среди них был лидером.
- Звонить Доминику.
Латаиф достал из кармана телефон и набрал номер, а я, все так же держа ладони на лице Бенуа, встревоженно сказала:
- Я никаким образом не связана с Моно. Вы зря теряете время. Пожалуйста, просто отпустите нас, - я вздрогнула, так как рядом со мной на корточки сел тот араб, который ранее ударил Бенуа.
- Слушай, может, ты уже закроешь рот? – спросил он у меня. – Не связана с Домиником? Бл*ть, ох*ено. В таком случае, я буду первым, кто тебя оприходует. После меня все остальные.
- Что? – спросила на выдохе и широко раскрыла глаза. Дернулась в сторону, когда араб сжал пальцами мое лицо, рассматривая меня.
