- Небольшая помощь человека, который тебя любит.
- Любит? – он провел ладонью по отросшим волосам. Оторвался от холодильника и склонился надо мной - Любит?!
- Да! Любит! Представь себе… - выкрикнула я.
- Сказать, кого ты любишь?
- Скажи!
Он сдернул меня со стула и повернул к окну, в котором мы отражались двумя едва различимыми нечеткими силуэтами.
- Себя! Прежде всего… себя. Не позвонил?! Значит, к черту! Мы, принцессы, ни за кем не бегаем. Так?!
- Нет! – мой голос прозвучал жалко и больше походил на мышиный писк.
- Та-а-ак. Но тогда я, по крайней мере, вписывался в твою шикарную жизнь. А сейчас – не вписываюсь. Тебе банально стыдно за то, кто я. За мое прошлое. А впрочем, знаешь… Все правильно. Не было в нем ничего хорошего. Ты даже не представляешь, что мне пришлось пережить. Иначе ты бы и близко меня к себе не подпустила.
- Неправда! Я хочу быть с тобой.
- Нет. Ты хочешь быть с тем, кого сама придумала.
Я попятилась. Просто не могла продолжать этот разговор. Мне нужно было подумать… Мне необходимо было понять, есть ли хоть какая-то правда в его словах.
- Если бы ты любила меня, ты бы любила меня любого!
А я и любила… Или…
Глава 15
Александр
- Козел! Урод! Свиное рыло!
Я увернулся от летящего мне в голову огурца и обескураженно уставился на Лену.
- Какого черта?!
В дело пошла картошка. Одна пролетела мимо. Вторая ударила мне в плечо, запачкав землей футболку. Я рванул наперерез к своей спятившей гостье. Стиснул ее руку, которую она вновь вскинула, чтобы чем-нибудь в меня запустить, но эта драная кошка так просто сдаваться не собиралась. Она укусила меня! И я взвыл.
- Отпусти меня! Я тебе… я тебе покажу! Брехло проклятое…
Набор ругательств у Лены был довольно странный. Я немного оторопел. Чуть ослабил захват, чем она тут же воспользовалась, что есть сил лягнув меня пяткой в голень. Тогда уж и я не выдержал. Повалил ее на кухонный диванчик, зафиксировал своим весом ее руки-ноги и рявкнул:
- Немедленно объяснись, какой петух тебя клюнул?!
- Какой петух?! – верещала она. – Какой петух? Да это… это ты петух Гамбургский! Я, значит, три года жила впроголодь, я последние деньги отдавала на взносы ивент-платформам, я как дурная бегала с одной презентации на другую, чтобы найти инвесторов под твой проект, а ты… ты мог просто попросить денег у Сони Гейман?!
Я отпустил ее еще после Гамбургского петуха. Просто слетел с нее и в два дерганых шага дошел до балконной двери. Открыл, шагнул через порог. Остаток Ленкиной речи летел мне в спину. Я уже не прислушивался. Зубами вытащил сигарету из пачки, чиркнул зажигалкой. Раз, другой… потряс нервно. Наконец показался крохотный язычок племени. И я что есть силы затянулся. Легкие обожгло, вдох был слишком глубоким. Выпустил дым и снова приложился губами к фильтру. Глаза выедал дым. Дым… всего лишь дым, не слезы.
- Так и будешь молчать?!
Я обернулся через плечо. Лена раскраснелась. Ее кожа стала почти нормального цвета. Почти…
- Никогда не подходи ко мне тихо. И со спины, – снова выдохнул дым я.
- А то что?
Нет… Определенно, у нее не все дома. Вон, как подбоченилась. И взгляд этот… вызывающий.
- Не то огребешь. Я, знаешь ли, последние годы провел не на курорте. Там, чтобы себя защитить, учишься быть на стреме. На первый план выходят инстинкты. Сначала делаешь – потом думаешь. Усекла?
Лена облизала губы и кивнула. Я затушил бычок, будто ставя точку в нашем разговоре. Может быть, потому что Лена была до невозможности простой, с ней было легко говорить о чем угодно. Даже разъяснять такие вот… щепетильные вещи. А Соней я бы и рад. Но язык не поворачивался. Соня была золотой девочкой. Девочкой хай-класса. Когда-то я думал, что она мне по зубам… Но теперь я будто откатился в своих настройках до заводских, а она, напротив, апгрейдилась.
- Подходить не буду. Но мой вопрос все еще актуален.
- По-моему, это больше претензия.
- Еще скажи, что у меня нет повода агриться! – Лена снова уперла руки в тощие бедра и взглянула на меня из-под упавших на лицо белых, как лен, прядей. – Ты морочил мне голову!
- Нет.
- Соня Гейман – мать твоего ребенка! Ты мог обратиться…
- Не мог! Не мог, поняла?! Не все так просто.
- Так расскажи мне, как все было! Может быть, я и пойму.
Ну, вот еще. Изливать свою душу перед какой-то малолеткой. Какой бы понимающей она ни была – это вряд ли.
- Тебе достаточно знать, что с Соней мы не общались вплоть до того, как я откинулся. Все.
Лена недоверчиво сощурилась:
- А теперь?
- А теперь мы и без Сони все можем.
- Я не об этом. И тебе прекрасно это известно.
- А о чем?
- Ты знаешь! – уперто стояла она на своем.
- Оно тебе не надо.
- Почему же? Считай, это женское любопытство.
- Которое я не собираюсь удовлетворять.
- Да брось! Ты мне должен. Я серьезно…
Может быть. Вполне может. Лена действительно много для меня сделала. Если бы не она… Не знаю, как бы я и справлялся. Многие мужики в зоне выживали исключительно за счет баб. Только если я искал партнера, они, как правило, одинокую закомплексованную дурочку, которая стала бы им носить передачки, и которую можно было потрахивать на редких свиданиях.
- Так что? У вас все серьезно?
- Лен… Отвали, а? Не трави душу. Иди лучше поработай. И мне тоже надо…
- Ты сам себе душу травишь. Все вы такие – мужики.
- Какие такие?
- Вам сложности подавай.
Какая глупость! Я не выдержал. Откинул голову и рассмеялся.
- Мне этих сложностей до конца дней хватило. Вот, где у меня эти сложности, - резанул ребром ладони у горла. - Так что, нет, Лен. Ты не угадала. Мне сейчас простых вещей хочется.
Простых… Уюта и тишины, которую нарушал бы только рокот прибоя и детский смех. Любви. Такой, чтобы не на разрыв, знаете? Не так, как у нас сейчас с Соней, когда каждый разговор с ней выворачивает наизнанку душу. А ведь это возможно, лишь когда ты на сто процентов уверен, что человек, которого любишь – всегда, что бы ни случилось, будет рядом. И что, как бы то ни было, чем бы это ему не грозило, он выберет тебя. Что он пойдет за тобой, куда бы ты ни последовал. Держа за руку. Ничего не спрашивая. Только потому, что в мире для него есть всего одно место – возле тебя. И одна дорога.
