- Бабуля говорит, что мужчине нужно закрывать глаза на женские недостатки. – Ян свел темные бровки и задумчиво ковырнул большим пальцем ноги песок: - Я, правда, пока не понял, когда их можно открывать.
Вы даже не представляете, чего мне стоило не расхохотаться. Я закусила изнутри щеку и обхватила ладонями руки, в надежде, что так мои трясущиеся от с трудом сдерживаемого смеха плечи не так заметны. К счастью, Левка что-то заметил в кустах, и они вместе с Яном рванули посмотреть, что там. Под огромным эвкалиптом скакали белки. Они довольно часто забредали к нам, как и еноты, и всякая другая живность. Мне нравилось жить вот так, на природе. Вдали от цивилизации. Хотя до центра ехать было не так уж долго. Несколько раз к нам даже забредали горные львы.
- Эй! Именинница, где твой бокал?
Я обернулась к Лильке. Та была все такой же тонкой да звонкой. И вообще больше походила на восемнадцатилетнюю. Хотя нам уже было по тридцать два.
- Где-то оставила.
- Я так и знала, поэтому принесла еще!
Я засмеялась:
- Бабуля на тебя оказывает плохое влияние.
- Ну, привет! Праздник же… - возмутилась Лилька.
Я взяла из ее рук бокал, пригубила. Лилька спросила, помню ли я, как мы с ней впервые напились, и мы пустились в воспоминания о своей студенческой жизни. Набегавшись с белками, мальчишки быстро потеряли к ним интерес и помчались к грилю, у которого колдовал Саша с Этель. Ян что-то у него спросил. Тот ответил. И все вместе засмеялись. Саша перевернул мясо на другой бок щипцами, а потом, отложив их, подозвал к себе дочь, чтобы заплести ей косичку.
- Он замечательный отец, правда?
- Да… Он… лучше всех.
- Ты не думала родить еще кого-нибудь?
А вот это больная тема… Прошло пять лет с тех пор, как мы воссоединились с Сашей, Этель стала совсем самостоятельной, восемь лет - это вам не шутки, а я все никак не могла решиться… В последний раз, услышав наш разговор с гинекологом (речь шла о необходимости нового укола), Саша заикнулся о том, что, может, хватит нам предохраняться? Но я впала в такую панику, что он тут же пошел на понятный, и потом еще очень долго я чувствовала свою перед ним вину. Да что там? Я и сейчас ее ощущала. Потому что из него действительно вышел прекрасный отец. И сколько ни пыталась, я не могла избавиться от ощущения, что отнимаю у него что-то ценное.
- Я… да. Думала. Может быть, когда-нибудь.
Лилька ничего не сказала, только похлопала меня по плечу. Когда-нибудь… Хороший ответ. В конце концов, мне всего тридцать два.
Пока мы с Лилькой болтали, Саша дожарил мясо.
- Ну, что? К столу?
- Угу! Я здорово проголодалась…
Мы подошли к организованной под навесом летней столовой. Саша как раз выкладывал мясо на тарелку. Я обняла его, коснулась носом шеи.
- Мм-м-м… Как ты вкусно пахнешь!
- Смотри, меня не съешь!
В глазах мужа полыхнуло пламя, но ему не суждено было разгореться, кто-то хлопнул его по плечу, подходили все новые и новые люди… Более разношерстную копанию трудно было даже представить. Но у нас так всегда. Начинающие стартаперы, соседи, близкие… Всех национальностей и возрастов. Хотя бабуля, конечно, была самой старой. И самой популярной! Вот ведь… С ней любили поболтать наши подопечные.
- А меня, допустим, больше всего волнует секрет вашего долголетия! – заявил один из братьев Чен.
- Тут все просто. Я должна понянчить правнуков.
- Пока не впала в маразм, - посмеиваясь, добавил отец.
- Учитывая то, как Соня тормозит в этом вопросе, вполне возможно, мой дорогой, что к тому времени в маразм впадешь даже ты.
Отец захохотал. И пока тот отвлекся, Левка с Яном переглянулись и стащили со стола кусок мяса, наверняка, чтобы приманить хищников. Я покачала головой, скрывая тоску за неуверенной улыбкой, повернула голову и на секунду встретилась взглядом с Сашей. Он ободряюще мне улыбнулся. И от этого мне стало еще более тошно.
Я посидела еще немного за столом, а потом у меня зазвонил телефон… Очень странно. Звонил мой врач. Как раз пришло время очередного укола и… в общем, может быть поэтому меня так и колбасило…
- Да, Эмма… Что-то случилось?
А дальше я только слушала. Молча. Все сильнее и сильнее сжимая в руке телефон. Она то ли оправдывалась, то ли утешала меня… Я так и не поняла. Мысли никак не хотели упорядочиваться в моей голове.
- Постой… Ты хочешь, сказать… Я беременна? Уже?
Эмма опять завела песню о том, что не знает, как так получилось. Может быть, в последний раз не рассчитали дозировку гормона. По всему его должно было хватить на более долгий срок, но по какой-то причине не хватило… И я… я беременна.
Ноги отказывались держать. И это был не ужас, не страх… Это было облегчение каких-то страшных масштабов. Кого-то другого внеплановая беременность наверняка бы выбила из колеи, но я… Господи, я была в полнейшем восторге. От того, что мне не оставили выбора. Я пробормотала что-то невнятное и сбросила вызов. Уставилась потрясенно на только-только начавший зарождаться закат. Окрасивший перламутром воду и небо, растушевавший линию горизонта… Глаза резало. То ли от этого света. То ли от слез. Я подтянула к себе колени, обхватила их руками и уткнулась в них лбом. Рокот волн поглотил звук шагов за спиной. И только когда меня коснулись руки Саши, я поняла, что больше не одна…
- Эй… Ты пропустишь все веселье…
Я покачала головой.
- Черт с ним… Давай здесь посидим немного?
Мы довольно часто провожали закаты вот так. Но сегодня это был особенный вечер. И мне предстояло ему сказать… что-то особенное. Я вдруг с волнением поняла, что… это у нас впервые. Вот ведь… У нас есть дочь, но только сейчас у меня появилась возможность сказать ему…
- Я беременна.
- Ч-что?
Он выглядел по-настоящему ошалевшим. Вот так… Говорили-говорили, а в итоге сколько удивления! Граничащего с потрясением.
- Я беременна. Мне только что позвонила Эмма…
Саша открыл рот. Закрыл. Провел ладонями по голове, зарываясь пальцами в отросшие волосы. И… отвернулся. В сердце кольнуло. Я, наверное, ожидала совсем другой реакции. Думала, он подхватит меня на руки и закружит, смеясь. А он отвернулся… чтобы… господи, да он просто хотел скрыть от меня слезы! Осознав это, я чуть сама не расплакалась. Обняла его. Прижалась губами к скуле. Он откашлялся, подбирая слова. Раз, другой… Пошевелил губами. Может быть, ему, как и мне, стало мучительно больно, что в первый раз у нас было все по-другому. А может, просто захлестывали эмоции.
- Все хорошо, - прошептала я.
- Правда? Ты… ты хочешь… этого? Ты уверена?
- Господи, Саш, - засмеялась я, - как-то поздно метаться, не находишь?
