Его слова задели за живое. Зацепили. Потому что… он был прав.
– Говорил я тебе, что пока ты здесь, не будут твои люди с должным энтузиазмом землю рыть, в поисках Лысого! И что в итоге?! Он сам тебя нашёл! – Игорь шумно выдохнул воздух и задумался: – Первым делом нужно пробить Горелова. Видимо, ты не всё о нём знаешь. Звони Славе, пусть его ребята соберут информацию.
– Нет. Мы не будем ему сейчас звонить.
– Сань…
– Я сказал, не будем, – твёрдо перебил его и, поднявшись из кресла, подошёл к окну. – Ждём звонка и соглашаемся на все их условия. Я сделаю всё, что они скажут.
– Это слишком лобовое решение, Сань. Не торопись. У нас ещё есть время, – попытался образумить меня Игорь.
– Влад, – я развернулся и пристально посмотрел на него, впервые за последние несколько лет, назвав друга именем из прошлой жизни. – Она беременна, – в глазах Игоря промелькнула удивление, а я тем временем продолжил, – И Я НЕ БУДУ РИСКОВАТЬ АСЕЙ! Любое наше вмешательство может навредить ей. Я боюсь… Боюсь допустить непоправимую ошибку... Потерять её боюсь... Их потерять…
Друг медленно кивнул, принимая мою позицию.
– Ты свяжешься с Камышиным. Но позже. Не сейчас.
– А когда, Сань? Когда ты уже будешь покойником? Мы оба с тобой понимаем, чего они хотят. И как только ты поставишь на документах свой крючок, они тебя просто завалят!
– А это уже как карты лягут.
Лысый позвонил через сутки, когда часы показывали около двух часов ночи. До встречи у меня оставался час, пять минут из которого занял сам телефонный разговор.
Расклад был прост: я подписываю дарственные на бизнес и недвижку, а они отпускают девчонку. Оставался только один вопрос: кто, бл.дь, одаряемый?
Сейчас было понятно – Дуга. Вместе с этим ответом появилась херова туча новых вопросов. Почему я? Я для него не представляю никакой опасности. Не мешаю. Я ему не конкурент и не претендую. Почему именно сейчас – через шесть лет нашего пребывания в этом городе? И, твою мать, какая связь между ним и Лысым?..
– Проходи, Вельс, – «предложил» Дуга, привлекая к себе внимание.
Я с трудом оторвал взгляд от Аси.
– Не усложняй, – подтолкнул меня Горелов.
Охереть как не люблю, когда ствол пистолета упирается мне в поясницу, а я безоружен.
Сука! Мирон так ни х.я и не понял... или я плохо объяснил… Так или иначе, всё объяснимо: он был вынужден принять чью-то сторону. И он принял. Не мою. Это прискорбно.
Пройдя к столу, сел на предложенный стул, подмечая появление в офисе нового действующего лица – Лысый. Гнида!
Мирон же шагнул к девчонке заменяя Рыжего, вставшего между стариканом и мной.
– Что они мельтешат, Дуга? Таким дёрганым оружие нельзя доверять. Как бы они сами себя не подстрелили, – ухмыльнулся.
– Мы здесь для того, чтобы вести дела, а не трепаться, – деланно спокойно сказал он и подал знак Мирону, кивая головой.
Горелов рывком схватил девчонку за волосы, вздёргивая со стула, и приставил дуло к её тонкой шее. Скуля от боли, Малышка затрепыхалась в руках ублюдка. Я пошатнулся на стуле в её сторону, но, стиснув зубы, приказал себе не дёргаться. Отвага не означает отсутствие страха. Но она отлично помогает с ним совладать.
Я подписал всё, что мне подсовывал старикан. Цепляя из документов только необходимую мне информацию о предмете дарения.
– Благодарю, – выплюнул Дуга, словно выбитый зуб, и хищно оскалился.
– Вельс, мы ведь с тобой не были знакомы лично до недавнего времени? – выпрямился он на стуле и, положив ладони на стол, постучал в задумчивости кончиками пальцев. На мизинце блеснула золотая печатка с крупным рубином. Она показалась мне знакомой…
– Ооо, – протянул Дуга, не дожидаясь моего ответа, – значит, я тебе никогда не рассказывал о своём босоногом деревенском детстве.
– Слушай… – холодно перебил я.
– Нет, – резко оборвал он меня, подавшись вперёд и багровея от злости, – это ты меня послушай!
Я никак не врубался, зачем этот пустой трёп?..
– Всё моё детство прошло в посёлке Берёзовке… – медленно продолжил он, – Это неподалёку от Красноярска. Слыхал о таком местечке? – впился взглядом в моё лицо.
Твою мать.
– По глазам вижу, что знакомо оно тебе, – усмехнулся Дуга и, отвернувшись к окну, нахмурился, будто вспоминая что-то. – Здесь всё не то… Даже леса шумят по-другому… В них не то что медведей, волков и тех нет! Тесно здесь… А воздух?.. – глубоко вздохнув, он опять посмотрел на меня. – Меня воспитывал отец. Он у меня труженик был – всю жизнь лесорубом проработал...
Бл.дь, Батя… И печатка – его.
– А перед новым годом убили его… Менты сказали – шальная пуля. Но мы-то с тобой знаем, что убивают не пули, а люди. И плевать, как так произошло. Всё просто – из чьего ствола вылетела «дум-дум», тот и не жилец, – на мгновение замолчав, Дуга откинулся на спинку стула и спросил: – Как считаешь, Вельс, я правильно толкую? Поговаривают, твою жену тоже убили… Скажи, только честно скажи, как бы ты поступил на моём месте?
– Я не на твоём месте, Дуга. И мою жену убила не шальная пуля.
– Уверен, он бы грохнул каждого, кто в этом замешан, – подал голос гнида, от чего Дуга недовольно скривился.
Я перевёл взгляд на Лысого, из-за спины которого появилось лезвие.
– Тогда почему же ТЫ всё ещё жив, Вельский? Ведь её кровь и на твоих руках.
Сейчас, воспоминание о Рине охладило меня не хуже ледяной воды.
– Отпусти девчонку, – прошипел я Дуге.
– Я тебе слово дал, Вельс – значит отпущу. Но не так быстро. Уж больно она Мирону приглянулась, – криво ухмыльнулся.
Неожиданный грохот вынудил меня вскочить со стула, одновременно разворачиваясь к Горелову и Асе.
Ошарашенная Малышка стояла напротив Лысого… А на её светлой водолазке, в районе живота, лениво расползалось алое пятно…
Чувствуя затылком холодный ствол пистолета, силой воли заставил себя остановиться, чтобы тут же не броситься к Асе.
Медленно поднимаю руки, выводя их на нужную мне высоту – на уровень примерного расположения оружия…
А дальше…
Стремительно подаюсь в сторону. Убираю свою голову с линии выстрела. Вращаюсь. Накручиваюсь на руку Рыжему и плотно прижимаю пистолет к своему корпусу.
В офисе раздаётся одиночный выстрел.
Контролируя руку Рыжего, крепко захватываю пушку за затвор и выкручиваю, слыша звук падающего тела и не соображая, кто из нас упал.
Использую пистолет как кастет. Удар в затылок. Коленом в солнечное сплетение. Выдох и я, не целясь, спускаю курок.
Рыжий валится на пол.
