В сценарном планировании векторы рисуются таким образом, что они пересекают друг друга и делят пространство возможностей на квадранты. Эти квадранты представляют собой основу для четырех сценариев, которые в течение нескольких дней обычно разрабатываются небольшой группой руководителей компаний, военных стратегов или политиков совместно с группой приглашенных экспертов.
Позвольте мне проиллюстрировать метод, представив, как такое упражнение могло бы выглядеть в компании, специализирующейся на энергетике, которую тревожит возможность антропогенного изменения климата.
На протяжении многих десятилетий накоплены практически неопровержимые научные данные о том, что антропогенное изменение климата – это реальность. Но для нашего примера давайте предположим, что это остается одним из решающих факторов неопределенности. Как-никак в Соединенных Штатах одна крупная политическая партия построила свою политику на основе идеи, что антропогенное изменение климата – это мистификация. И даже если это не мистификация, масштабы и скорость изменений по-прежнему остаются неясными даже в наших лучших климатических моделях.
Поэтому пусть первый вектор неопределенности – происходит или нет потенциально катастрофическое антропогенное изменение климата, насколько быстро оно происходит и насколько все плохо.
Пусть второй вектор – это масштабы и оперативность реакции человечества на проблему, а также наша способность придумывать гениальные решения, чтобы своевременно изменить ситуацию.
У вас может получиться схема квадрантов, похожая на рисунок, изображенный ниже:
Представляется очевидным, что, если вы бизнесмен, обдумывающий эти сценарии, «действенная стратегия» заключается в том, чтобы допустить, что изменение климата действительно имеет место, и принять соответствующие меры. В нижней половине схемы квадрантов сценариев мы не видим возможностей – или отсутствие изменений, или полный общественный коллапс. В верхней половине схемы представлены возможности для бизнеса, независимо от того, чье предположение является верным, ученых или скептиков.
Что делает стратегию действенной, так это то, что нам не нужно полной уверенности, что худшие опасения ученых-климатологов оправдаются, чтобы действовать. Это хорошая стратегия, даже если они ошибаются.
Изменение климата предоставляет нам современную версию «пари Паскаля» (аргумент философа и математика семнадцатого века в пользу того, что надо поступать так, как будто вы верите в Бога, даже если вы не верите). Если катастрофического глобального потепления не произойдет, шаги, которые мы предпримем для его предотвращения, все равно окажутся стоящими. Учитывая, что все же существует достаточный риск разрушительного изменения климата, любой разумный человек должен принять решение действовать. Это подстраховка.
Риск, что ваш дом пострадает от пожара, невелик, и все же вы страхуете свое имущество; вы не собираетесь разбивать свой автомобиль, но вы знаете, что такой риск существует, и, опять же, большинство людей оформляют страховку; вы не думаете, что вас подкосит тяжелая болезнь, но, опять-таки, вкладываете деньги в страхование.
Если антропогенного изменения климата не происходит или его последствия не страшны, а мы вложили большие деньги в его предотвращение, что в худшем случае может случиться? Для борьбы с изменением климата:
• Мы инвестировали крупные средства в возобновляемые источники энергии, которые приносят большую прибыль тем, кто их производит.
• Мы инвестировали в новый мощный источник занятости.
• Мы укрепили нашу национальную безопасность, уменьшив нашу зависимость от нефти из враждебно настроенных или нестабильных регионов.
• Мы уменьшили огромные экономические потери от загрязнений. (Китай оценил эти потери для своей экономики в 10 % от ВВП.) В данный момент мы десятками способов субсидируем использование ископаемых видов топлива, позволяя энергетическим компаниям, компаниям автомобильной промышленности и другим скрывать свои экологические издержки, финансируя инфраструктуру для автомобильного транспорта посредством налогов на топливо, в то же время требуя от железнодорожных компаний и других видов общественного транспорта самостоятельно оплачивать свою инфраструктуру, и так далее.
• Мы обновили нашу промышленную базу, инвестируя в новые отрасли, вместо того чтобы поддерживать старые. Критики теории изменения климата любят ссылаться на стоимость борьбы с глобальным потеплением. Но эти издержки сродни издержкам звукозаписывающих компаний, которые они понесли при переходе на цифровую музыку, или неявным издержкам газет в связи с распространением Интернета. То есть они считают издержки для существующих отраслей, но забывают про возможности для новых отраслей, которые используют новые технологии. Я еще не встречал убедительного аргумента в пользу того, что издержки, связанные с изменением климата, не являются прежде всего расходами на защиту действующих отраслей промышленности.
Для сравнения давайте предположим, что климатологи-скептики ошибаются. Мы столкнемся с такими проблемами, как вынужденное перемещение сотен миллионов людей, засухи, наводнения, другие экстремальные погодные явления, исчезновение отдельных видов живых организмов и экономический ущерб, которые заставят нас с ностальгией вспоминать о старых добрых днях финансового кризиса 2008 года.
Это действительно похоже на Пари Паскаля. С одной стороны, в худшем случае мы создадим более эффективную инновационную экономику. С другой стороны, наихудший исход – это настоящий ад. Другими словами, нам лучше поверить в изменение климата и действовать исходя из этой веры, даже если мы ошибаемся. Это то, что планировщики сценариев понимают под «действенной стратегией».
Я сомневаюсь, что Илон Маск сознательно использовал сценарное планирование, но все его бизнес-решения соответствуют рассмотренной выше модели. Tesla, SolarCity и SpaceX предоставляют широкие коммерческие возможности, хотя наихудшие разрушительные последствия изменения климата еще не затронули нас. Лидирующие позиции Маска в электромобилях, солнечных батареях для крыш и в области пилотируемых полетов с целью исследования космического пространства – все это были стоящие ставки. Подобным же образом такие страны, как Китай, вложившие значительные средства в солнечную энергетику, создали масштабные новые отрасли промышленности. Германия и Скандинавия продвинулись далеко вперед в ослаблении зависимости своей экономики от ископаемого топлива. Соединенные Штаты, которые по большей части вопросов выбрали сценарий «оставить все как есть», отстают.
Возможно, скоро это изменится, если мы сможем выйти за рамки старого разделения на левых и правых в этом вопросе. Climate Leadership Council, организация, возглавляемая консервативными экономистами, бывшими государственными деятелями, ведущими предпринимателями из списка Who’s Who, недавно выступила с докладом «Консервативные доводы в пользу углеродных дивидендов», в котором призывает к введению углеродного налога, поступления от которого будут распределяться среди всех американцев как своего рода социальные дивиденды. Таким образом, многие из наших проблем связаны с плохими картами, которые мы не желаем переписывать, хотя и ясно, что они больше не соответствуют действительности.
