Ярдли кивнула.
— Спасибо за то, мистер Джексон, что вызвали меня. Я позабочусь о том, чтобы больше такое не повторилось. — Встав, она вышла из кабинета и обратилась к дочери: — Пошли.
Когда они с Тэрой сели в машину, Джессика протянула руку:
— Телефон.
— Мам, извини, что я сказала такое. Просто я…
— Телефон!
Помявшись, Тэра достала из кармана телефон и протянула его матери. Та убрала его в сумочку. По дороге до дома обе молчали. Тэра держала руки сложенными на груди.
Поставив машину на стоянку, Джессика наконец спросила:
— Это был Кевин?
— Не имеет значения.
— Для меня имеет. Кто это был?
— Это я его попросила. Он тут ни при чем.
— Где он достал выпивку?
Дочь ничего не сказала.
— Тэра, даю тебе слово: я сегодня же позвоню своим друзьям из ФБР и попрошу их заняться Кевином. Они предъявят ему обвинение в том, что он снабжает спиртным несовершеннолетних.
Тэра молча смотрела на мать.
Достав телефон, Ярдли начала набирать номер.
— Мама, подожди! Не надо! Я не хочу, чтобы у него были неприятности.
— У него уже большие неприятности. Кто?
— Его… его отец.
— Его отец?
— Да, — Тэра кивнула. — Ему все до фени.
Ярдли покачала головой.
— Я должна вернуться на работу, — выдохнув, сказала она. — Ты остаешься дома. Никаких друзей; без моего разрешения ты никуда не выходишь. Если выйдешь из дома, не спросив у меня, я увеличу срок наказания до двух семестров, а твой телефон просто вышвырну в мусорный контейнер. Я ясно выразилась?
Молча кивнув, дочь открыла дверь.
— И еще, Тэра. Если ты еще хоть один раз назовешь меня сукой, я заберу тебя из школы и буду лично обучать на дому. Своих друзей ты не увидишь до тех пор, пока тебе не исполнится восемнадцать и ты не уйдешь из дома. Ты меня поняла?
Тэра молча кивнула.
— Мне нужно услышать твой ответ. Ты меня поняла?
— Да, поняла.
Выйдя из машины, она хлопнула дверью. Джессика потерла виски, борясь с головной болью. Ей постоянно приходилось напоминать себе, что хотя Тэра и имела некоторые общие черты с Эдди Кэлом, она не была похожа на своего отца. По крайней мере в главном — в том, что делало ее дочерью Ярдли.
Когда Тэра скрылась в доме, Джессика шумно выдохнула и выехала на улицу.
Глава 5
Ярдли пыталась сосредоточиться на тех делах, которыми занималась в настоящее время, однако перед глазами у нее постоянно возникала лежащая в кровати пара; промокшая насквозь от крови одежда, облепившая бледную плоть… Она гадала, пришлось ли Олсенам наблюдать за смертью друг друга, или же они быстро потеряли сознание и оказались избавлены от этого кошмара.
Когда она собралась возвращаться домой, солнце уже было у самого горизонта.
Уайт-Сэндс, штат Невада, находится в сорока минутах пути от здания федерального суда в центре Лас-Вегаса, где работала Ярдли. Она сознательно выбрала себе жилье подальше, чтобы разделить дом и работу.
Одноэтажный дом стоял на холме с видом на долину. Его стены были из толстого стекла, чтобы пропускать внутрь как можно больше солнечного света. Вокруг городка простиралась пустыня, а вдалеке в ясные ночи можно было видеть разноцветные огни Лас-Вегас-Стрип
[4].
Войдя в дом, Ярдли сразу же услышала доносящуюся из комнаты дочери громкую музыку. Она подергала дверь, но та оказалась заперта.
Джессика вздохнула. Она собралась было постучать в дверь, но затем уронила руку. Какой в этом смысл? Тэра не только умнее, но и упрямее ее. Кажется, она способна таить обиду целую вечность. У Ярдли мелькнула мысль: воспитывать сыновей так же трудно, как и дочерей?
Уэсли поставил на столе на кухне две тарелки с крабами и картофельным пюре и бутылку вина. Он был в футболке; в лучах заходящего солнца блеснули его золотые часы.
— День выдался трудным? — спросил он.
Поставив портфель на пол, Джессика взобралась на высокий табурет. С тех пор как Уэсли несколько месяцев назад перебрался к ней, она избаловалась, каждый вечер ужиная блюдами домашнего приготовления.
— Да, и, похоже, дальше будет еще хуже. — Ярдли вздохнула. — Мне не нравится парень, с которым встречается Тэра. Я ему не доверяю.
Пожав плечами, Уэсли полил пюре соусом.
— А твоя мать доверяла твоим ухажерам, когда тебе было столько же лет?
— Мою мать невозможно было вытащить из кабака, так что она даже не замечала моих ухажеров. — Обмакнув палец в соус, Джессика облизала его. — Тэра совершенно не знает жизни. Она не знает, что видят мужчины, глядя на нее. Не понимает, каковы люди на самом деле.
Взяв ее руку, Уэсли поцеловал ее.
— Ты замечательная мать. А она, несмотря на свои закидоны, замечательный ребенок. Так что не бери в голову. К тому же мы сами выбираем, кем стать, разве не так? Тэра сделает правильный выбор. Просто дай ей время. А теперь давай ужинать, пока крабы не остыли.
* * *
Джессика и Уэсли сидели за столом на балконе, выходящем на пустыню. Солнце зашло, его место заняли звезды — искрящееся покрывало в бескрайнем черном небе над головой.
Они ели крабов, запивая их великолепным белым вином, и Уэсли рассказывал о том, как прошел день. Профессор юриспруденции в Университете штата Невада, после лекций он проводил еще пару часов в опекунском совете при суде, консультируя начинающих адвокатов и стажеров.
Опекунский совет занимался в основном делами о разводе, защищая интересы детей в ходе отвратительных споров о том, с кем из родителей останется ребенок, однако Уэсли подключался только в тех случаях, когда ни один из родителей не был достоин воспитывать детей. Если оба родителя лишались родительских прав, он становился временным опекуном и помогал суду определить, как будет лучше для ребенка: жить с кем-либо из родственников или отправиться к приемным родителям. Именно за стремление Уэсли помогать беззащитным и обездоленным Ярдли и полюбила его.
Они познакомились на юридическом факультете, когда она училась на втором курсе, а Уэсли преподавал курс правоведения. Джессика сразу же обратила на него внимание. Он был очень привлекательный — так считали все девушки ее курса, — однако на нее в первую очередь произвел впечатление его ум. Уэсли обладал способностью раскладывать сложные задачи на простые составляющие и объяснять всё так, что понимали все. Для Ярдли простота была высшей формой изящества. С тех пор она слушала все курсы, которые читал профессор Уэсли Пол. Независимо от того, были ли они ей нужны.
