– Бастард, – сказала Гиперия. Ее глаза метнулись к Веспир. – Служанка, занявшая место выше своего положения. – Губы девушки сжались в гримасе отвращения. Затем ее взгляд остановился на Эмилии. – Серая мышка.
Как ни странно, Эмилия почувствовала себя уязвленной. Ради всего святого, было бы лучше, чтобы Гиперия не замечала ее. Лучше бы она списала Эмилию со счетов. Гордыня, высокомерие явно были недостатками Гиперии, но…
Где-то внутри себя Эмилия жаждала ее одобрения.
Сейчас Гиперия была сосредоточена на Люциане. Она подавленно вздохнула.
– И герой Вартльского фьорда, который на самом деле всего лишь жалкий трус. Империя рухнет под любым из вас. – Она закрыла глаза. – Но я понимаю, что вы не виноваты в своем призыве.
– Спасибо за вашу доброту, – пробормотала Эмилия. Взгляд Гиперии остановился на ней. Между лопатками Эмилии начало зудеть, но с нее было достаточно. – Я просто думаю, что любой, кто способен на убийство своей родной сестры, не будет моим первым выбором на роль правителя империи. – Эмилия с трудом подняла голову. На мгновение воздух между ней и Гиперией наэлектризовался. Девушка, одновременно в золоте и в крови, слегка кивнула. Она казалась довольной.
– В нашей семье рассказывают легенду о величайшем полководце, Авфидии. Первом драконьем наезднике. – Она опустила подбородок в знак уважения. – Полторы тысячи лет назад, когда драконы и магия были еще новыми вещами в мире, силы забытой цивилизации хотели захватить Вольские земли. Авфидий был великим воином, но у врага был полководец, равный ему по силе и жестокости. Кай Мартиус.
– До тех пор пока Мартиус не был изгнан своим собственным народом, коварными политиками, которые ненавидели его силу. Поэтому Мартиус предложил свою помощь Авфидию, пообещав помочь Вольска уничтожить их врага, народ, который Мартиус когда-то называл своим. Авфидий согласился и полюбил своего нового союзника, как собственного брата.
– Но Мартиус предал Авфидия. Когда пришло время покорять свой прежний народ, его воля оказалась слишком слабой, чтобы убить своих старых друзей и семью. В нем было слишком много хаоса. – При слове «хаос» сердце Эмилии ушло в пятки. – И Авфидий, – сказала Гиперия, – величайший из наших людей, никогда не знавший сомнений и слабостей, взял меч и вырезал сердце Мартиуса. Авфидий любил своего друга, но не любил слабость. Он очистил Мартиуса от нее, как удаляют раковую опухоль. – Голубые глаза девушки блеснули в свете свечей. Авфидий призвал своего дракона и сжег врага дотла. Он не показывал страха. Он не проявлял милосердия. Вот почему члены семьи Вольска имеют право гордиться собой. Мы причина, по которой эта великая драконья империя существует и по сей день. И у нас есть только одно правило: когда сталкиваешься со слабостью, вырежь ее сердце.
Она взяла бокал Камиллы, это была первая еда или напиток, к которым она прикоснулась сегодня. Сделав глоток вина, она улыбнулась.
– Итак, если я сейчас столкнусь со слабостью, что я сделаю?
Люциан с ужасом смотрел на Гиперию; рот Аякса открылся, демонстрируя пережеванные остатки инжира; Веспир упала со стула на колени, и ее вырвало прямо на кафельный пол.
Пока Эмилия смачивала тряпкой запястья и лоб служанки, она поняла, что эта девушка из Вольска – эта богиня, эта будущая императрица – презирает хаос до глубины души.
Эмилия много о чем мечтала в те одинокие годы, проведенные взаперти в фамильной башне. Она мечтала о дружбе. О любви. И когда надежда на них угасла, она стала молиться о кое-чем другом.
О сопернике.
И разве ее желание не было исполнено?
Она посмотрела на Гиперию Вольска, самое прекрасное и ужасное создание, какое только можно было себе представить.
Девушка, которая ненавидела Эмилию, даже не осознавая этого.
Эмилия спрятала улыбку.
11
Гиперия
Слабость – это опухоль, которую нужно вырезать. Гиперия стояла на коленях на холодном кафеле своей комнаты, покрываясь гусиной кожей каждый раз, когда ночной ветер дул на нее. Она смыла кровь своей сестры с лица и сменила запачканное платье. Одетая в ночную рубашку из бледно-зеленой ткани, с волосами, ниспадающими до середины спины, она сложила руки на груди и закрыла глаза. Она не молилась. В этом не было необходимости: Великий Дракон знал все. Но ночью под звездным небом она чувствовала себя сосредоточенной и находила утешение в своей успокоившейся душе.
Хаос – это разрушение; стазис – это порядок. Хаос – это слабость; порядок – это сила; хаос – это переживание; порядок – это чистота. Эти мысли повторялись в ее голове, словно утешительный гимн.
Но все прекратилось, когда лицо Джулии появилось перед ней, словно всплыло из черных глубин подсознания Гиперии. Ее прекрасная, бледнолицая сестра с красной, напоминавшей жуткий второй рот, щелью на шее.
Стазис. Сила. Чистота. Порядок.
Слова растекались в ее разуме, словно слезы, бегущие по ее щекам.
– Джулия, – выдохнула Гиперия, упав на руки и рыдая в пол. Ее дыхание отражалось горячим паром в лицо. Она прижалась лбом к кафелю, пытаясь ногтями вонзиться в него, найти хоть какую-то опору. Как же ей сегодня уснуть? Как она сможет снова заснуть? Да, она была единственным правильным выбором, и да, в ней нуждались, но чего ей это стоило – Моя малышка. Мне так жаль. Мне так жаль. – Она села, покачиваясь взад-вперед и рыдая в ладони. Ей хотелось сойти с ума под луной, вырвать из головы все золотые пряди, броситься в море и позволить волнам поглотить ее…
Нет.
– Слабая. – Она напряглась и сильно ударила себя по лицу. Боль вернула ее в чувство. Ее ладонь была мокрой от слез. Недопустимо. Гиперия стиснула зубы, прежде чем снова ударить себя. И еще раз. И еще раз. Боль отступила, хаос кровоточил из ее души. Задыхаясь, она поднялась на ноги и пригладила волосы. С ней все было в порядке. Эта суматоха быстро пройдет. Она должна.
Занавески развевались на ветру, когда она повернулась к своей кровати: одеяла были золотыми и пышными, подушки набиты гусиным пухом. Империя нуждалась в ней, а она нуждалась в отдыхе для завтрашнего дня.
Но ее хрупкое спокойствие пошатнулось, когда она увидела, что сестра сидит на подушках, скрестив ноги в лодыжках.
– Джулия? – Гиперия моргнула. Но призрак не исчез – идеальный образ ее сестры с распущенными каштановыми волосами, изящно сложенными руками и перерезанным горлом. Золотое платье Джулии спереди было покрыто запекшейся кровью, но самым тревожным элементом была ее улыбка.
Это был не сон. Дрожа, Гиперия взяла со стола кинжал и вытащила его из ножен. С колотящимся сердцем она отступила назад и почувствовала, как марлевая занавеска прижалась к ее телу. Все это время Джулия наблюдала за ней с улыбкой.
Зачем она достала кинжал? Зачем ей бояться призрака?
