Ее ожиданий он не обманул. Беседа слово за словом развивалась именно так, как она себе и представляла. Вдохновляющие речи, глобальность поставленной задачи, личные преференции — все это Борис Леонидович безостановочным потоком изливал ей на голову. Но по существу при этом умудрился почти ничего не сказать.
— Эти способности… — протянула она и сделала паузу, предлагая собеседнику включиться и выдать немного полезной информации. Он, однако промолчал, лишь поощряя ее продолжать, чуть подался вперед. — Для чего вы планируете их использовать?
— Вы, кстати, можете спокойно пить чай, он не отравлен, — качнул головой Чернобород. — Что же до вашего вопроса… Вы, верно, подумали, что мы готовим каких-нибудь бойцов-смертников? Вижу, подумали. Это не так, смею вас заверить. Я занимаюсь исправлением ошибок эволюции. Точнее, одной конкретной ошибки.
— Какой же?
На этот вопрос он не ответил. Покачал головой, как бы говоря: «Всему свое время, милая Кэйтлин!»
«Нужно ставить условия! — решила она. — Он уже «убедил» меня, но никто не поверит в глупую дуру, которая станет объектом для опытов просто так».
— Что я получаю в результате нашего сотрудничества? — вместо этого спросила она.
— Вы и так уже обладаете тем, чего нет ни у кого из людей! — хохотнул профессор.
Кот вздернула бровь.
— Но я вас понимаю, — продолжил мужчина. — А чего бы вы хотели?
«Свободы, но именно ее просить нельзя».
— Для начала, понимания, что такое мои… способности. И как вы намерены ими распорядится. Вы должны быть открыты со мной.
Борис Леонидович кивал с внимательным выражением на лице, будто она не озвучивала требования, которые он не собирался выполнять. Когда она замолчала, у него в глазах возник вопрос: «Все?»
— И раз уж я не могу вернуться к прежней жизни, ваша организация должна обеспечить мне новую.
Они провели вместе еще около часа, оговаривая условия «сотрудничества». Затем Чернобород поднялся.
— У меня, к сожалению, еще масса дел, требующих моего участия. Давайте на этом закончим. Я провожу вас к вашей комнате.
Девушка последовала за ним. Пара поворотов по все тому же безликому офисному коридору, и профессор остановился у одной из дверей.
— Это здесь. Вот ключ-карта. В комнате есть вода и фрукты, ужин будет через пару часов, я зайду за вами и провожу.
— Вы просто так оставите меня одну? Я ведь была пленницей совсем недавно! Не боитесь, что я сбегу?
Вопрос она сопроводила лукавой улыбкой, мол, это шутка, не более того. Куда мне бежать?
— Не пленницей, а неинициированным человеком со способностями. И, да, я оставлю вас, поскольку уверен, что вы прекрасно понимаете свое положение — без моей поддержки вам будет значительно сложнее. По зданию можете передвигаться свободно, в запертые помещения вы все равно не сможете попасть. Можете выйти на улицу, прогуляться. Территория огорожена, вы не сможете ее покинуть… пока.
«Ну, конечно!»
— К тому же, — будто что-то вспомнив, произнес Чернобород, прежде чем уйти. — У вас в руке небольшой следящий маячок. Мера предосторожности, это в ваших же интересах. До ужина, Кэйтлин!
Кот с минуту стояла возле двери одна, не решаясь приложить карту к пластине замка и войти внутрь. Будто после того, как она откроет дверь, дороги назад не будет.
«Ты все правильно сделала. Он тебе поверил. Не полностью, конечно, но поверил. Сейчас главное правильно все разыграть. Понять, что за хрень они со мной сделали. И при первой же возможности сбежать!»
Она решительно толкнула дверь и вошла в свое новое жилище.
Глава 10
Орки пришли с острова Британия. Около тысячи лет назад они отринули привычный уклад жизни, стали строить корабли и понемногу выбираться в большой мир. Некоторые историки утверждают, что причиной конца самоизоляции послужило столкновение с гномами, причем не с лучшей частью этой расы — морскими пиратами. Те же ученые считают, что не отправься тогда бородатые коротышки пограбить северо-восточное побережье острова, орки бы так и продолжали бы наслаждаться обществом исключительно друг друга.
Это я к чему говорю — необщительные они. Мы, люди, придумали несколько психотипов для себя, один из которых — интроверт — почти полностью описывает всех выходцев из Британии. С «небольшой» разницей — интроверты сосредоточены на своем внутреннем мире, с трудом устанавливают контакты с окружением, обидчивы и ранимы, орки же просто любят одиночество и свято блюдут дистанцию, как друг с другом, так и с прочими расами.
Поэтому и начальник мой, когда я постучал в его кабинет и вошел внутрь, посмотрел на меня без удовольствия. На грубом его лице было написано, что ему очень хорошо сиделось одному за столом и работалось с бумагами, а мой визит — вот совершенно не ко времени.
— Агрих Дартахович, — я остановился, пройдя три шага от двери.
— Вторую сотню лет уже как, — неопределенно отозвался орк, глядя на меня исподлобья.
Мы настолько хорошо друг друга знали, что в длительных прелюдиях не нуждались. Сейчас, например, я знал, что он знает, зачем я пришел, но первым беседу не начнет — по статусу не положено, да и характер такой.
— Меня с расследования сняли, — выдал я, раз уж право первого хода осталось за мной.
— И ты жаловаться пришел?
— Вроде того.
После того, как Шар’Амалайя сообщила, что федералы не желают видеть меня в составе группы, я вернулся в свой кабинет и там около получаса придумывал, как бы мне «умыть» столичных зазнаек. Ничего особенного не придумал и в результате отправился к начальнику в расчете на то, что смогу использовать его большой мозг.
— Напрасно, — отозвался он. — Я местных «серебрянок» еще могу носом в дерьмо макнуть, а против центрального офиса — хлипковат. Там ведь в кого ни плюнь — представители древних семей, простому мещанину вроде меня с ними бодаться… сам понимаешь. Даже Руфи не справится, если вообще захочет вмешаться. А он не захочет, сам же знаешь, какое у эльфов отношение к внутренней вертикали. Так что, Лис, утрись. Можешь выходной взять, кстати. Нет, два выходных! А хочешь, я в краевую управу звякну Валентину Анатольевичу, чтобы твою девочку на больничный выгнали?
— Серьезно? — я лишь сделал вид, что удивлен «чуткостью» начальства. — Вы даже на это готовы пойти?
Орк нахмурился. В его исполнении это выглядело довольно угрожающе: тяжелые брови собрались над глубоко посаженными глазами, ноздри расширились, а мясистые губы раздвинулись, обнажая крупные зубы.
— Ты, Лисовой, знаешь о границах? Вот сейчас ты одну нарушил. Я об этом забуду. Один раз.
— Осознал.
— Вот и вали тогда. Укатай Лару [1]Сефилановну, чтоб стоять могла только за стенку держась, а когда в голове начнет так же звенеть, как… в общем, когда отдохнешь, возвращайся.
