Марина распознала домашние заготовки: соленые помидоры и огурцы, на которые Валя была большая мастерица, лечо, маринованные баклажаны, икра из них же (подруга всегда морозила овощи в промышленных масштабах и среди зимы любила порадовать Марину летними и осенними лакомствами), консервированные салаты, морковка по-корейски, гренки со шпротами, кокетливо украшенные веточками петрушки и выглядящие даже более аппетитно, чем традиционные бутерброды с икрой, которых Марина не видела уже много лет. Буйство намазок из самых простых и доступных ингредиентов: плавленых сырков, яиц и еще чего-то, что Маринина фантазия просто отказывалась распознавать. И все это Валентина соорудила за полдня?
Быстро поцеловав подругу в щеку, она прошептала ей на ухо:
— Валюша, ты королева!
— Ой, да брось ты, так, наметала на скорую руку, — приосанилась она и тут же переключилась на Николаича, начальника охраны: — Так, мужчина, вот вы, садитесь во главе стола, нам как раз тут красивого мужчины не хватает.
Марина с трудом сдержала улыбку. Назвать Николаича красивым могла лишь несчастная жертва катаракты. Невысокий, с ушами, торчавшими перпендикулярно лысому черепу, с настороженным взглядом острых мышиных глазок, которые, казалось, сканировали и ощупывали лица всех и каждого, пытаясь рассмотреть на них все пороки мира. Говорил Николаич односложно и в основном междометиями. Наверное, даже собственная мать не отваживалась бы назвать его «красивым мужчиной», а Валентина даже не поперхнулась, чем заслужила пристальный взгляд глазок-буравчиков и легкое движение челюстью, напоминающее крокодилье. Надо будет предупредить Валентину, что Николаич — это не влюбленный ортопед из поликлиники: сожрет и не поперхнется.
Но не успела Марина додумать здравую мысль, как к ней подошла Кира и, мягко взяв мать за руку, потащила ее в сторону своей спаленки, зашипев на ходу:
— Мама, что происходит?
— Ничего, доченька, просто все эти люди решили помочь тебе, ну а мое дело — просто сказать им спасибо, — тихо прошептала Марина в ответ, плотно притворив за собой дверь в комнату дочери. Конечно, ей стоило сказать Кире все заранее, но она понятия не имела, что Танька бросит клич о помощи и люди так охотно откликнутся.
— Помочь мне? — непонимающе переспросила Кира, а Марина, вглядываясь в тоненькое личико, с грустью отметила, что тени под глазами дочери стали гуще, а кожа лица — еще тоньше.
— Да, видишь ли, так получилось, что вчера я лишилась второй работы. Они об этом узнали и решили дать нам взаймы немного денег, чтобы ты могла поехать в лагерь, — кратко пояснила она, протягивая руку и отводя прядь волос с лица Киры.
— Это правда? — Дочь внезапно сделала шаг назад и побледнела.
— Да! — кивнула Марина, уже предчувствуя беду.
— Мама, но я же не просила тебя побираться! Я могу выиграть и без этого дурацкого лагеря, — начала заводиться уставшая Кира.
Тренировка сегодня выдалась особенно сложной, она даже два раза упала на корте в безуспешной попытке догнать ускользающий мяч. Еще и после занятий Борис заставил ее съесть почти килограмм яблок и гранат, которые она ненавидела. Все, чего ей сейчас хотелось, — это рухнуть в постель и забыться в тяжелом сне до обычного пробуждения на пробежку и утреннюю тренировку, поэтому наличие гостей в доме не обрадовало, несмотря на стряпню тети Вали. Ведь услышав о том, что мать, как нищенка, решила собрать денег с малознакомых людей, Кира моментально лишилась аппетита.
— Я знаю, милая, конечно, ты можешь выиграть. И я вовсе не собиралась просить денег, я никого не просила, это просто тетя Таня…
— Мама! Ты понимаешь, что ты натворила? — вдруг ударилась в слезы Кира. — Как я себя теперь буду чувствовать? Теперь все будут знать, что мы нищие, и потом до конца жизни будут рассказывать, как помогли мне стать звездой!
— Ну и что? — искренне удивилась Марина. — Пусть рассказывают, что здесь такого? В правде нет ничего постыдного. Мы ведь действительно не миллионеры.
— Мама, ну как же ты не понимаешь? Это очень страшно…
Кира не успела договорить, как раздался звонок в дверь. Это слегка удивило, потому что дверь была не заперта и вновь прибывающие вливались через нее в квартиру, уже не заботясь о том, чтобы поставить в известность хозяев. Кто-то выбегал покурить на площадку или поговорить по телефону, дверь хлопала, гоняя сгустившийся воздух. И вдруг звонок.
Марина ему обрадовалась: хороший повод сбежать и отложить выяснения отношений до того момента, как она придумает веские аргументы для успокоения дочери.
Кинув извиняющийся взгляд на дочь, Марина поспешила покинуть ее комнату, но Кира последовала за ней. Тишина, наступившая в небольшой гостиной, озадачила хозяйку, но едва та перевела взгляд на распахнутую входную дверь, как все стало ясно.
На пороге квартиры стояла Зоя, вцепившаяся побелевшими костяшками пальцев в ручки старенькой инвалидной коляски, на которой сидел парень лет шестнадцати. Точный возраст было сложно определить. Неимоверно исхудалое тело сына Зои было изуродовано ДЦП: ноги крепко прижаты друг к другу, а вот руки никак не могли найти удобное место и напоминали лапки кузнечика.
— Зоя! — Марина попыталась ничем себя не выдать. — Я так рада, что вы пришли! Проходите, а это…
— Это мой сын, — громче, чем того требовали обстоятельства, с вызовом объявила Зоя и обвела взглядом присутствующих.
— Павел, — неожиданно теплым густым голосом, никак не вязавшимся с тщедушным изуродованным телом, представился парень.
— Так, Павел будет сидеть напротив красивого мужчины, — распорядилась Валентина, вплывшая в комнату с огромным блюдом в руках, где лежали запеченные овощи, а посередине красовалось нечто, что Марина не смогла опознать, но издававшее такой умопомрачительный аромат, что рот помимо воли наполнился слюной.
Валя и бровью не повела в отличие от всех присутствующих, которые, казалось, растеряли все приличие и глазели на одиноко стоящую в дверях Зою, продолжавшую судорожно сжимать ручки коляски.
— Мы пойдем, — вдруг объявила та и принялась неловко разворачивать коляску сына.
— Куда это вы собрались? — бойкая Танька первая пришла в себя. В два шага приблизилась к начальнице и посмотрела ей в глаза: — Вы что это, Зоя Пална, хотите лишить нас возможности пообщаться с начальством в неформальной обстановке и наконец-то наладить дружественные связи? Нет, мы вас просто так не отпустим. Правда, ребята?
Она повернулась к гостям и те, словно утки, вдруг загомонили:
— Правда, правда, Зоя Павловна, оставайтесь, проходите, садитесь.
— Марина, а ну наливай штрафную, — залихвацки распорядилась Танька, становясь радом с Зоей и помогая ей вкатить коляску с сыном в крошечную комнату. Мужчины тут же засуетились, расчищая пространство, а Кира, воспользовавшись суматохой, приблизилась к матери и злобно прошептала на ухо:
— У них ты тоже взяла деньги?
