Зайдя на кухню, Татьяна не сдержалась и охнула. Кухня была огромной. Наверное, как половина ее квартиры. Одну стену занимали окна, впускающие в просторное помещение потоки лунного света с легкими танцующими в них пылинками. За ними шуршали гигантские деревья, создавая густую тень и охраняя сокровищницу от обывательских взглядов. Если закрыть глаза и прислушаться, то создается впечатление, что ты находишься где-нибудь в Провансе. Почему Татьяна, никогда не бывавшая нигде дальше Турции и Египта, так решила, она и сама не могла сказать, лишь присвистнула:
— Ну ничего себе, подруга!
— Я сама никак не могу привыкнуть, — счастливо рассмеялась Марина и направилась к немного старомодной, но все еще добротной солидной кухне, выполненной на заказ из цельного массива дерева.
Она только несколько дней назад разобралась, как функционирует итальянская духовка, стоящая отдельно и стилизованная под старину. И лишь с помощью интернета сумела понять, как управлять кофе-машиной. Не новой, но выглядящей так, словно ее доставили в квартиру ювелира прямиком из итальянской кофейни. Впрочем, Марина не удивилась бы, узнав, что так все и было.
— Кофе, чай? — предложила она подруге и открыла шкафчик, висящий над кофе-машиной.
Одно из немногих мест в квартире, которое она начала считать своим. Она очистила его от всего, что принадлежало прошлым хозяевам (с кухней это было легче всего, ведь у всех запасов давно истек срок годности) и заставила собственными запасами.
— Кофе, — пискнула Танька, присаживаясь на краешек дубового стула, стоящего возле массивного стола — неожиданное решение разместить обеденную мебель на кухне.
В детстве Марины за такими столами собирались только по большим праздникам и исключительно в «большой» комнате, где обеденный стол большую часть года стоял в сложенном состоянии. О том, чтобы разместить подобную роскошь на кухне, даже речи быть не могло, ведь в крошечные кухоньки ее детства такая мебель просто не влезла бы. А здесь, посреди всей этой роскоши и на таком метраже, красота резного дуба смотрелась на редкость уместно и лишь добавляла особого шарма.
— Богато живешь, подруга! — присвистнула Татьяна, оглядевшись по сторонам и заметив картины на стенах кухни — запредельная роскошь! Это тебе не карта желаний из прошлой жизни.
— Да я толком и не живу тут, Танюша, — начала Марина, беря две чашки кофе, аккуратно ставя их на блюдца, а те, в свою очередь, — на специальные подставки (одна мысль о том, что на шикарный стол что-то прольется, повергала ее в священный ужас).
Открыв холодильник, Марина задумчивым взглядом окинула нехитрые припасы деликатесов: чем бы угостить гостью, чтобы та задержалась подольше? Ей очень нужно было поговорить хоть с кем-то о тех странных чувствах, которые она испытывала, переехав в эту богатую и такую чужую квартиру.
— Понимаешь, здесь как-то все не так, как у меня, — нерешительно начала Марина, доставая сыр, колбасу, масло и набор французских джемов. Аккуратно начала складывать все на специальный поднос, чтобы поставить угощение перед гостей.
— Конечно, — хихикнула Танька и словно дикий зверек принюхалась к чашке с кофе, поставленной перед ней. Сделала первый аккуратный глоточек и зажмурилась от удовольствия: — Да, это тебе не наше растворимое дерьмо.
— Ну почему, со сгущенкой было неплохо, — слабо попыталась возразить Марина, вспоминая приторный вкус, некогда так ей нравившийся.
Татьяна фыркнула, и брызги кофе веером разлетелись по всей поверхности стола, который Марина вчера вечером аккуратно натерла специальным средством.
— Аккуратнее, это дорогая мебель! — не сдержавшись, воскликнула она и тут же прикусила язык, поймав взгляд Татьяны.
Та отставила чашку в сторону и собралась было сказать что-то резкое, но в последний момент передумала. В один миг почувствовав себя неуютно, решила сразу перейти к делу:
— Марина, дай мне денег, — в лоб выпалила она.
Марина, схватившая было салфетку, чтобы избавить стол от следов вандализма, так и застыла с ней в руке. Татьяна же, отведя взгляд в сторону, зачастила:
— Ну, в смысле не дай, а займи, я тебе потом как-нибудь отдам. Дело жизни и смерти, мне очень надо!
— Что-то случилось, Танюша? — Стараясь загладить свою резкость и поскорее оставить в прошлом неприятный эпизод, Марина присела к столу и участливо заглянула подруге в глаза.
— У нас с Толиком все плохо. — На глаза Татьяны набежали слезы, и она всхлипнула: — Загулял он!
— Как это загулял? — ахнула Марина и, протянув руку, погладила подругу по руке с немного облупившимся ярким маникюром.
Этот маникюр мгновенно привлек ее внимание: женщины, окружавшие ее в новой жизни, никогда бы не позволили себе ходить с такими ногтями — они бы скорее из дома не вышли.
Подняв взгляд на подругу, Марина словно впервые ее увидела: дешевая стрижка, пудра, забившаяся в морщинки и еще более подчеркнувшая их, неаккуратные брови и волосы, сожженные краской. Таня производила впечатление женщины, отчаянно проигрывающей битву времени. Неудивительно, что ее Толик свернул налево. Впрочем, последний тоже был далеко не красавец и страдал от лишнего веса. Хотя в нашей стране для мужчины это не помеха, ведь Толик работал в ГАИ и считался завидной партией.
— Откуда ты знаешь? — поторопилась спросить Марина, опасаясь того, куда могут завести ее подобные рассуждения.
— А что тут думать? — снова всхлипнула Татьяна, нашаривая на столе салфетку и аккуратно прикладывая ее к густо накрашенным глазам. — На работе задерживается, денег почти не дает, только на продукты, и то недовольно спрашивает, куда я все растрынькала. Постоянно в телефон смотрит, звонит ему кто-то, Мариночка, а он от меня в ванной прячется.
Не выдержав, Татьяна разрыдалась, а Марина, вскочив, бросилась к подруге, привлекла ее к себе и крепко обняла. Какая же она дура бессердечная — ударило богатство в голову! Таня переживает трагедию, а она ее брызгами на столе попрекает.
— Ну-ну, подожди, мало ли? Вожжа под хвост попала, временно, может, он же тебя любит, — залопотала Марина в неловкой попытке утешить подругу.
— Ага, любит, как же! Я у него четвертая жена, — сквозь рыдания провыла Таня, а Марина не смогла не признать справедливость замечания. Толик, несмотря на неказистый вид, отличался повышенной любвеобильностью.
— А деньги тебе зачем? — вдруг спохватилась Марина.
— Операцию сделаю, — вытирая слезы и решительно поджав губы, сообщила Таня. — Грудь увеличу, жир с попы откачаю, морду подтяну.
Татьяна взглянула Марине в глаза, и та прочитала в них решимость. Кажется, Таня давно обдумывала план по возвращению блудного мужа в семью и выбрала вот такой идиотский способ.
— Ты что, правда думаешь, что Толик загулял, потому что у тебя грудь второго размера? — только и смогла ошарашено спросить Марина.
— У меня еще жопа толстая, — покачала головой Танька и снова собралась разрыдаться. — И морщины!
