— И ты тоже изменил ей! — я ткнула указательным пальцем в его грудь. — Со мной!
— Я отомстил. Я только отомстил ей.
Пошатнувшись назад, словно от удара, я перестала дышать.
Секс в самолете вовсе не был «внезапным порывом страсти». Майлз использовал меня. Использовал нашу связь, чтобы поквитаться с Мисси.
— Какой же ты урод.
Подорвавшись с места, я споткнулась о собственную ногу, но не набила рот песком, потому что гребаный британец обвил меня руками и удержал на весу. Но мы все равно упали. Я — прижатая спиной к его груди, и он — заключивший меня в медвежью хватку.
— Убери от меня свои руки! — завопила я, дергаясь всем телом.
— Софи, успокойся!
— Не смей говорить мне успокаиваться! Ты такой… — я задыхалась. От слез. Ненависти. Гнева. Стыда. — Ты такой…
— Софи, пожалуйста, прекрати, — Майлз обвил руками мою талию, целуя в плечо. Мерзко! Как же мерзко! Почему он делает это, если не испытывает ко мне ровно никаких чувств?! Разве он не понимает, что его притворство заставляет меня чувствовать себя самой ничтожной женщиной на планете?! — Не злись на меня… Умоляю.
— Ты требуешь слишком много, Редманд.
— Ты не возражала, когда я был в тебе тогда. Ты не возражала, когда я заставлял тебя стонать от удовольствия.
Я врезала Майлзу локтем. Удар пришелся по ребрам, и воспользовавшись тем, что парень ослабил хватку, я выкарабкалась на свободу и поползла как можно дальше от этого засранца.
— Извини, — его разбитый голос доносился до меня, но я упорно игнорировала его, запретила себе оборачиваться, смотреть на британца.
Он поймал меня за щиколотку, за вторую, стал ползти поверх меня, вдавливая в песок весом своего большого тела.
— Прости меня, Софи, — голос демона-искусителя раздался у моего уха, и я зажмурила глаза. Слезы, которых я давно не ощущала на своем лице, увлажнили кожу, скатываясь по дрожащему подбородку. — Сначала все так и было. Я хотел отомстить Мисси, думал, что найду покой после того, как отплачу ей той же монетой. Я думал, что почувствую себя лучше, — он все говорил и говорил, не прекращая. — Но теперь я чувствую себя отвратительно за то, как поступил с тобой. Я не хотел делать тебе больно… Клянусь, меньше всего я хотел бы, чтобы ты страдала из-за меня!
— В последний раз говорю, отпусти, иначе я расскажу всё Мисси! — прорычала я, поворачивая голову.
— Хорошо, расскажи, — он прерывисто вздохнул, но не сдвинулся ни на миллиметр с меня. — Тогда все наконец-то встанет на свои места. Это будет правильно.
Нет… Ни черта не правильно!
Я кое-как вырвалась из плена его тела, яростно вытирая слёзы тыльной стороной ладони. собрала всю волю в кулак, чтобы сказать свои последние слова в адрес этого человека, с которым больше не желала иметь ничего общего.
Отныне я отрекаюсь от того волшебного случая в самолете.
Я отрекаюсь от того дня, когда впервые встретила Майлза Редманда.
— Я не собираюсь рушить жизнь Мисси, пусть мы и ненавидим друг друга. Я сохраню все в секрете, как мы и договаривались. Нет… Майлз, давай забудем о том, что было между нами. Раз и навсегда.
***
Следующие два дня Майлз и Мисси посещали гостей, прибывших на свадьбу.
Он не сказал ей о нас, что и следовало ожидать.
— Уже через два дня! — в безудержной радости визжала сестра, запивая шоколадные конфеты шампанским.
— Мисси, — с шутливым укором обратилась к ней мама. — Потерпи до дня свадьбы, иначе не влезешь в платье.
Она показала ей коричневый из-за шоколада язык, и мама тут же растаяла от умиления, рассмеявшись.
У меня были свои причины с нетерпением ожидать церемонии венчания Мисси и Майлза. Я собиралась поставить в отношениях с британцем окончательную и жирную точку, вернуться в свою квартирку в Нью-Йорке и погрузиться с головой в поиски работы.
И больше никогда, никогда, черт возьми, не возвращаться к прошлому по имени Майлз Редманд.
Очередной день прошел вполне сносно. Я старалась не пересекаться с британцем и тем более избегала моментов, когда мы могли бы остаться наедине. А как назло мама, сестра и миссис Редманд весь день гуляли по острову и занимались шопингом. Я коротала часы в компании мужчин. Мы с отцом и мистером Редмандом играли в нарды. Майлз, к счастью, имел неотложные вопросы по работе, поэтому внушительную часть дня провел в своей спальне.
Я усердно высекала на своем сердце слова ненависти к этому мерзавцу, но он не покидал моих мыслей, пустив корни глубоко в сознание. Беспокойно ворочаясь в кровати и накрыв лицо подушкой, чтобы заглушить его голос в своей голове, я подскочила, когда услышала тихий стук, скрип открывающейся двери и осторожные шаги по комнате.
— Мы можем поговорить? — глубокую звездную ночь пронзил шепот Майлза.
— Нет, — прошипела я, стараясь усмирить бешено колотившееся сердце. — Проваливай из моей спальни.
И из моей жизни.
— Если ты беспокоишься о Мисси, то…
— Уходи, я сказала, — отбросив подушку в сторону, я приняла сидячее положение и устремила на парня такой лютый взгляд, на который была способна. — Что тебе нужно? — сделала глубокий вдох. — Правда, Майлз, скажи, почему ты продолжаешь преследовать меня?
— Я ошибался в Мисси, — непоколебимо изрек он, совершая тягучий шаг вперед.
О чем он?
— Что ты имеешь в виду?
Майлз печально рассмеялся.
— Я полный кретин, Софи. Я столько времени проводил рядом с человеком, которого совершенно не понимаю, и, наверное, не смогу. Думал, надеялся, что справлюсь, но это выше моих способностей. Моего терпения. Я выбрал не ту женщину, с которой хочу идти по жизни.
— И ты это понял только перед самой свадьбой? — с сарказмом фыркнула я. — Поздравляю. Лучше поздно, чем никогда.
Майлз присел на кровать, и я тут же отодвинулась к другому краю.
— Скорее, я не хотел ничего предпринимать, потому что был слишком меланхоличен. И напуган. Я боялся перемен. Веришь ты или нет.
— И что изменилось сейчас?
— Мне жаль, что так получилось…
— Я поняла, что ты сожалеешь и все такое прочее. Нет нужды по сто раз возвращаться к одной и той же теме. Я была твоей ошибкой. Окей, — вскинув рукой, я отвернулась в противоположную сторону от Майлза.
— Боже, Софи, всё совсем не так, — пробормотал он вымученным голосом. — Я хотел извиниться за все эти недоразумения…
— Ты уже извинился. А теперь проваливай нахрен, — впервые за время нашего знакомства я позволяю себе такую грубость.
Майлз мерил меня взглядом с минуту, затем кивнул и поднялся с кровати.
