– Я освобождаю тебя от такого долга, Белор. Ты мой
секундант, но это моя битва. Он шагнул ближе и тихо сказал:
– Если он тебя убьёт, это будет моя битва. Она
улыбнулась:
– Будь все наоборот, я бы поступила так же. – И
сама это знаешь. – Он заметил на подушке лист бумаги и потянул к себе. Это
оказалась записка от Фиделис. Она уходила в кладовую на остаток дня и мешать им
не будет.
– Очень предупредительно с её стороны, – сказал
Белор.
– Очень. Она планирует убить меня завтра вечером, так
чего ей беспокоиться. Келейос вытянула руки над головой и добавила: – Мне нужно
сегодня побывать в зале богов. – Это долго. Сколько богов ты обычно
почитаешь, четверых?
– Трех, но сегодня мне придётся потратиться на Зардока
и Лота. Белор приподнял светлую бровь: – Ты хочешь совершить приношение богу
чёрного принца?
– Он ему не хозяин, он всего лишь его жрец. А Лот – бог
войны, кровопролития и битвы. Не стоит выходить на арену, не совершив приношения
богу, который имеет над ней власть.
Белор пожал плечами – он бы ни при каких обстоятельствах не
принёс жертву Лоту. Будто прочитав его мысли, Келейос сказала: – И пока ты не
преисполнился сознания собственной праведности, иллюзионист, припомни, что ты
почитаешь Госпожу Теней. А она – не воплощённое добро. Он неловко поёжился:
– Нет, но она – единственный мастер иллюзий среди
богов. – Неправда. Есть Шалинель – эльфийская богиня красоты, музыки и
истины. Она – мастерица иллюзий. Он улыбнулся:
– Чтобы поклоняться ей, нужна хотя бы доля эльфийской
крови. – Не обязательно.
На этом Келейос решила переменить тему. Если бы Шалинели
нужен был Белор, она бы получила его. Если нет, все святилища на острове не
сделают его её почитателем.
Обедали наскоро, в обстановке скрытого напряжения. По
столовой ветерками летали слухи. С приближением Келейос речи замолкали, но
вслед ей слышалось гудение голосов. Зал богов тянулся в длину, мрачный и
прохладный. От тяжёлого запаха ладана она чуть не закашлялась. Просторный зал с
высокими колоннами был уставлен алтарями и резными статуями богов. Это была
идея Зельна: люди захотят посылать детей в ту школу, где можно почитать богов
по выбору родителей. Что правда, то правда.
В зале богов было что-то необычное. Может быть, собрание
такого большого количества святынь, или магии, или просто эмоции богомольцев,
идущие невидимой чередой. Или одинокие школьники, впервые оторванные от дома,
плачущие около своих богов. входящего охватывала клаустрофобия, камни давили,
колонны казались слишком хрупкими для такой тяжести. Как ни пытались скрыть это
песнопения и ладан, на поверхность пробивался запах крови, от которого шли по
коже мурашки. Это было место жертвоприношений. Каждый проходил через двойные
двери, каждый. Там, где боги могут протянуть руку и покарать, нет места
безверию.
Здесь были эльфийские боги, сгрудившиеся в углу почти
впритык друг к другу. Первую жертву Келейос принесла Элвентиру, богу
земледелия. Это был первый бог, которого она выбрала для себя.
Когда Келейос было семь, выращенный ею собственноручно
росточек мяты пустил у него на алтаре побеги и у неё на глазах вырос в огромный
куст. Люди приходили за много миль взять отросток от этого куста. С тех пор
Келейос почитала Элвентира, хотя и не занималась магией земли и вообще мало
имела времени для садоводства.
Ему на алтарь она положила полураскрывшийся бутон белой
розы, побег тимьяна и зрелый красный помидор.
Он был единственным из эльфийских богов, которого Келейос
почитала регулярно. Для её двойной природы больше подходил людской пантеон.
Была одна богиня, принадлежавшая обоим пантеонам – богиня охоты,
покровительница лучников и диких зверей, и она отличалась мстительностью.
Полуэльфийка – дочь Урла, людского бога кузнецов, и Шалинели – эльфийской
богини красоты, в зале богов она стояла среди богов людских.
На её алтарь Келейос положила сделанный собственными руками
кинжал и шкуру убитого ею кролика, которую она сама выделывала. Урель, или
Волель, требовала жертв, созданных руками её почитателей.
Следующий был Урл, бог кузницы, бог Келейос, поскольку она
была младшей жрицей в его храме – как и большинство заклинателей. На его алтарь
она положила гладкое золотое кольцо, кольцо-оберег, сделанное её собственными
руками. В обычных условиях она не положила бы на алтарь столь редкий талисман.
Урл понимал, сколько уходит работы на такое простое колечко. Он всегда был
согласен на меньшее, кроме одного дня в году. И если бы оказалось, что сегодня
Келейос поклоняется ему в последний раз, ей хотелось бы, чтобы этот день был
особым. Кольцо лучилось магией, и Келейос, отдавая его богу, почувствовала, что
делает правильно.
Следующий был Зардок, консорт Всеобщей Матери, чародей среди
богов. Келейос сегодня понадобится вся её магическая сила. На его алтарь она
положила чистейшей воды опал размером с ноготь. Зардок – бог богатства и
принимает он только самоцветы и драгоценные металлы. Это не бог бедняков. Ещё
он – бог безумия, и уже по этой причине Келейос почитала его как только могла
реже. Он был очень силён и непредсказуем.
Она опустилась на колени возле алтаря Лота – бога
кровопролития, войны и насилия. Сюда она пришла с пустыми руками и вынула
кинжал. Надрезав себе руку от кисти до локтя, она дала крови стечь на алтарь.
Положив кровоточащую руку прямо на холодный камень, она произнесла:
– Не часто я прихожу к тебе, столь великому богу. Но
сегодня я пришла и принесла в жертву себя, покрывая твой алтарь своей кровью.
Направь меня, да будет быстр и верен мой удар, да спрячутся в ужасе мои враги.
Дай мне победу ночью, как я даю кровь тебе дНём. Заслышав позади тихий звук,
она резко повернулась – нож в правой руке наготове. Там со странной полуулыбкой
стоял Лотор, держа под мышкой связанного, но живого ястреба. Келейос видела,
как лихорадочно билось сердце птицы, поднималась и опускалась грудная клетка.
Поверх одежды Лотор надел облачение жреца – полная чернота с
вышитым на груди кровавым мечом Лота.
– Келейос, любимые две жертвы Лота – хищная птица и
кровь богомольца. Интересно, что он предпочтёт?
Она ничего не сказала, но вытерла кинжал и убрала его в ножны.
Она прошла мимо него без слов, и он позвал: – Келейос.
Она остановилась, полуобернувшись. Лотор шагнул вперёд и
схватил её за правое запястье. Она хотела отдёрнуть руку, но он был быстр,
почти как эльф. На бледном лице вспыхнула краска, и он сказал: – Руку, покажи
мне руку. Что-то было в его голосе, что-то, что заставило её выполнить просьбу.
Она протянула левую руку. – Рану.
Он был почти испуган, и она без единого слова повернула руку
раной вверх. Он стёр кровь пальцами, но раны не было. Сквозь стиснутые зубы он
прошипел:
– Ты – женщина. Это слишком высокая честь для тебя.
Келейос потрясение глядела на невредимую кожу – знак
благосклонности бога зла не всегда хороший признак. Но смело и спокойно она
ответила:
