Она продолжала тереть камень в поисках его секрета, в то же
время осматриваясь на новом месте. Единственный свет исходил от коптящих
факелов. Она прошептала, будто в глубоком трансе: – Я его почти нашла.
Демон наклонился, чтобы расслышать. Она слегка потянула
чёрный камень и звенья цепи. – Вот оно, вот!
И напряглась, ударяя мечом вверх. Он увидел обман, но не мог
освободиться от ожерелья. Серебряное лезвие ударило его в пах с дождём синих
искр.
Коридор заполнился горячим едким смрадом демоновой крови.
Келейос вонзила меч ему в грудь, когда он вцепился в неё когтями. Их кровь
смешалась на полу, она отпустила демона и отступила. Кожаные доспехи свисали
лохмотьями на спине и на левом боку. Каждый след когтя болел и жёг. Если бы у
демона не было запрета её убивать, пришлось бы куда хуже. Из ран от когтей
тонкими струйками текла кровь.
Алхарзор упал на пол, из его ран хлестала оранжево-красная
кровь. По коридору пронёсся шепоток: – Разитель демонов, разитель демонов. Но
Келейос ничего и никого не увидела.
– Добро пожаловать домой, – завизжал Ал-харзор, и
на его крик отозвались другие.
У неё в мозгу послышался шёпот меча. Он хотел изгнать из
демона жизнь. Он хотел смерти. И она не видела другого способа заставить демона
замолчать.
«Ты уверен, что мы сможем сразить демона насмерть? Я думала,
что тебе нужен носитель из царства зла для такой работы».
Меч был уверен. Она подошла сзади к извивающемуся демону
так, чтобы не попасть под когти или внезапный удар. Рука и меч вытянулись в
одну линию. Меч рванулся, увлекая за собой Келейос. Клинок сверкнул, и голова
демона мягко откатилась в сторону. Хлынула кровь, а тело продолжало извиваться
и кричать. Келейос разозлилась: «Ты говорил, что можешь его убить». Он заверил
её, что может, но не так просто. Он объяснил, что ему нужно. «Это опасно».
«Это единственный способ», – шепнул он у неё в голове.
Она переступила через тело и расставила ноги по обе стороны
от узкой талии – грудь была бы для этого слишком широка. Меч поднялся в
двуручном захвате, и Келейос опустила его на грудь демона.
Демон завопил; будто желая обрушить камни. Меч пожирал боль,
страх, жизненную силу демона. Она хотела отдёрнуть его, но меч засиял голубым.
Сияние окутало её руки, и вскоре она вся была укрыта им. Она боролась, но через
неё текла сила – чужая, сладкая, полная боли. Это Алхарзор переходил в неё и в
меч. Сияние исчезло, и она упала, дёрнув за собой меч. Сев в луже остывающей
крови демона и ловя ртом воздух, она спросила меч: – Что ты со мной
сделал? – Помог тебе убить демона. Меч говорил вслух. Он тоже набрал силу.
Она сидела и пыталась понять, но издалека по коридору донёсся звук. Проход
уходил налево. Из-за поворота что-то приближалось, тащилось что-то толстое,
мокрое и тяжёлое. Она никогда такого не встречала. – Что это?
– Думаю, ещё один демон. – И лезвие теплом
отозвалось на эту мысль. – Можем добыть ещё одного.
– Нет! Я не могу так часто убивать демонов. Ты меня на
время подчинил, и этого больше не будет.
– Если не будешь пускать меня в ход – погибнешь. –
Нет.
Она потянулась, чтобы обтереть меч, но кровь с него будто
выгорела. Он все предупреждал её, пока она не сунула его в ножны. Появился
демон, и она попятилась. Он был чёрен и не имел формы, а двигался, как толстый
ком водянистой грязи. За ним оставался след блестящей слизи. В середине головы
торчал единственный глаз. Этот глаз сначала увидел бойню, а потом – Келейос.
Чёрная слизь выбросила пасть, пустую, но с длинным красным
языком, заточенным, как оружие. Чудище потащилось к Келейос.
Она не собиралась торчать на месте, пока оно до неё доберётся.
Келейос схватила окровавленное ожерелье повиновения и посмотрела наружу
умственным взором. В классе ей приходилось выполнять заклинания телепортации
десятками. Каждый раз ей удавалось выбираться живой, не похороненной наполовину
в стене, но четыре раза учитель должен был приходить ей на помощь – спасать. В
этот раз помощи ждать не приходилось, но если убить сейчас ещё одного демона,
меч может захватить над ней власть. Это хуже смерти. И она шепнула самой себе:
– Ты можешь.
Она лишь одну комнату знала достаточно хорошо, чтобы туда
телепортироваться. Лёгкое головокружение – и она уже стоит в кабинете Харкии.
Телепортация сработала, и вот она здесь, живая. Колдунья с усмешкой подняла на
неё глаза: – Я ждала тебя, Келейос Заклинательница.
Глава 13
Колдунья Харкия
Келейос застыла с мечом в руке, но ничего не произошло. Она
стояла возле треножника с вырезанной на полу пентаграммой. Прямоугольная
комната была точь-в-точь такой, как она запомнила. Харкия была почти слепой к
реальному миру уже шесть лет назад, а слепые не переставляют мебель у себя в
комнатах. Колдунья сидела за письменным столом сбоку от Келейос. Харкия
улыбалась, глядя на что-то в нескольких ярдах от себя возле книжных полок,
покрывавших всю западную стену.
Харкия продолжала улыбаться, говоря с чем-то, видимым только
ей.
– Я знала, что ты вернёшься испытать ещё раз свою
демонами данную силу. – Она захохотала и не могла остановиться, пока не
начала икать. – Я знала, что ты хочешь силы. – Она, казалось,
потеряла из виду фантом и стала беспокойно оглядывать комнату. – Я хотела
силу. Я её хотела, но ты взяла силу, ты взяла.
Харкия была высокой и все ещё сохраняла следы былой красоты,
той, которую видела Келейос, когда пришла сюда с намерением её убить в прошлый
раз. Теперь её согнули и скрючили годы. Нет, всего несколько лет не могли
такого сделать. Женщина начала говорить сама с собой, подражая голосу Келейос
прошлых лет. И спор двух голосов пошёл по накатанному кругу.
– Я отдала за силу юность, красоту и здоровье. А чем
пожертвовала ты?
– Я рискнула жизнью и бессмертной душой – и
выиграла. – Нет!
– Да, я сделала то, чего ты боялась, и теперь ты
потеряла молодость и силу, что позволяли тебе идти за мной.
– Лгунья, ты пришла за силой, ты хотела отправиться в
бездну.
– В бездну, куда боялась заглянуть даже Харкия
Колдунья? Я была ребёнком. Я боялась.
Колдунья спрятала лицо в ладони, но все ещё говорила за
Келейос:
– Ты убила мою мать. Я пришла ради мести, не за силой.
И все же я, которая не искала, обрела её, а ты, которая искала, не можешь
похвастаться находкой.
– Нет. Харкия заплакала, и голоса пропали.
* * *
Шесть лет назад Келейос могла бы её убить. Харкия была
сильна, могущественна и зла. Теперь же у Келейос шевельнулась жалость, которой
она и предположить в себе не могла. Вложив в ножны Ак Сильвестри, она повесила
его на место; лезвие не хотело уходить. Келейос, по-эльфийски тихо, пробиралась
вперёд, развернув на всю длину окровавленное ожерелье, и про себя пела
заклятие, связывающее его. Оставить Харкию в живых было более жестоким
наказанием. Ожерелье взлетело над седой головой, но колдунья метнулась, как
молния.
