– Он прав. Лотор, пойдите с Тобином и освободите
пленников. А я проверю, позволит ли она мне взять её снова.
– Я пойду, если ты обещаешь не читать её, пока нас не
будет. Келейос рассмеялась:
– Мне не так уж хочется, чтобы у меня ум отшибло. Не
буду её читать, даю тебе слово.
Они ушли вслед за лже-Харкией. Через секунду в комнате
появился Эроар:
– Колдунья плохо содержала Сторожевого Червя. У него гноится
глаз, хотя чуть почистить – и этого бы не случилось. В стойле грязь. –
Перед уходом посмотрим, что можно сделать. Он улыбнулся, показав прекрасные
белые зубы своей человеческой формы: – Я ей обещал, что мы так поступим.
– Ей? – Да.
Он давал ей возможность о чем-то догадаться. Келейос не
стала.
Поти обнюхивала руку обезглавленного тела Харкии и вдруг
зашипела. С костей стало сходить мясо, и кости были зелёными. Келейос
наклонилась.
– Проклятие Верма, заколдованная наживка! Харкия жива.
Демоны не сбежали, а спрятались. Надо предупредить остальных.
Эроар потянулся умственным взором наружу, но не пробился.
Щит вернулся на место, и комната снова оказалась под колпаком.
Хлынула магия, и в комнату влетела эскадрилья суккубов. Как
взбесившиеся мотыльки, они ныряли вниз, кто с оружием, кто, полагаясь только на
когти и зубы.
Келейос выдернула из ножен Разящее Серебро. Эроар набросил
на демонов зонтик холода, и они рассыпались, визжа тонкими голосами. Суккубы
исчезли. В тишине раздался женский голос:
– Добро пожаловать, Келейос Заклинательница, дочь
Элвин. Надеюсь, мы тебя позабавили.
Харкия оказалась рядом, вдалеке от всех дверей. Она была
высокая, стройная и красивая. Там, где были когда-то глаза, сверкали красные
гранёные камни. – Как и всегда, колдунья, у тебя не скучно. Харкия
улыбнулась:
– Я так рада. Тебе приятно будет узнать, что мои
крылатые подруги уже полетели к твоим компаньонам. – Она обошла комнату и
остановилась перед разбитым ящиком. – Я вижу, ты нашла книгу. – Да.
– Что ж, маленькая заклинательница, пусть тебе повезёт
больше, чем мне. Я чуть с ума не сошла, годами расшифровывая заклинания
поменьше. – Её улыбка стала задумчивой. – Как велика цена знания!
Она посмотрела на Келейос, и полуэльфийка заметила игру
жизни за каменными глазами. Харкия была здесь, и камни выдавали её настроение,
как настоящие глаза.
– А какую цену ты дашь за свободу для тебя и твоих
друзей? – А какую цену ты просишь? – Смотри ты, как ты переменилась;
ты научилась осторожности. Да, для некоторых шесть лет – долгий срок. –
Она продолжала шагать по комнате, легко касаясь предметов. – Какую цену за
свободу? Будешь меня сопровождать, когда я пойду в бездну. Келейос не успела
скрыть удивление. – Удивляешься? – хмыкнула Харкия. – И
правильно. Ну как, Келейос Заклинательница, будем договариваться или
драться? – Это опасно? – тихо спросил Эроар. – Да, –
ответила Келейос, – но не так страшно, если идущий имеет сильную волю.
Сильна сейчас твоя воля, Харкия?
– Я готова пойти за своей силой, Келейос поморщилась в
ответ на такую формулировку.
Поверх разбитого ящика лежала бархатная подушка, а на ней –
полированный хрустальный шар. Харкия взяла его в руки.
– Посмотри-ка на своих друзей, может быть, это тебе
поможет решиться.
В сфере крутились туманные образы, но Келейос искала Тобина
и нашла. Он был обнажён и утопал в объятиях двух суккубов. Он не ощущал
опасности, и Келейос быстро двинулась дальше.
Харкия рассмеялась, встряхнула шар и дала ему
успокоиться. – Теперь – чёрный целитель. В хрустале собиралось
изображение. Лотор сидел в клетке и пятился от медноволосого суккуба. Он
отбивался, но топор его лежал далеко. Его коснулся другой демон, и он отскочил
в испуге. Повернувшись спиной, он стал биться об стенку, выбивая дыры в камне.
– Этот видал, что делают суккубы. Он очень боится, и
воля его сильна. – Харкия улыбнулась чарующей улыбкой, и каменные глаза
тут же вспыхнули. – Суккубы могут высосать мужчину до смерти или научить
на всю жизнь воздержанию. Она вернула хрусталь на подушку. – Там полно ещё
других демонов и людей, которые хотят посетить твоих товарищей, очень
много. – И она лучезарно улыбнулась. – Ну, ты это знаешь лучше всех
других, полуэльфийка.
– Да, я помню, Харкия. Освободи их, и я пойду с тобой.
– Нет, их я освобожу, когда вернусь из бездны. Келейос
смотрела на неё в упор, сжав рукоять; меч запел тихую песню.
– Харкия, твой поход будет долгим. За это время с ними
может случиться много плохого. Я не буду спасать развалины с разрушенным
разумом и телом.
– Это правда, но если я их освобожу, ты не будешь со
мной честно договариваться. – Тогда мы не договоримся. Вмешался Эроар:
– Может быть, запретить демонам причинять им вред, пока
Харкия будет проходить бездну?
– Нет, Эроар, у демонов странные понятия о вреде. Они
никому ещё не причинили вреда – с их точки зрения. – Келейос подошла к
колдунье, оставив между ними два шага: – Что, если я дам клятву? Ты их
освободишь тогда до того, как направишься в бездну? – Зависит от клятвы.
– Я поклянусь гончими Верма и коршунами Лота. –
Странная клятва для почитательницы Сиа. – Времена теперь странные.
Согласна? Харкия достала золотой свисток и поднесла к губам. Появился
рыжеволосый суккуб.
– Освободишь этих людей, как только она даст клятву.
Рыжая демоница надулась: – Это моим подругам не понравится. Они уже в очередь
построились к беловолосому. Очень уж давно не попадался нам принц крови из
Лолта или Мелтаана.
– А почему они стали в очередь к беловолосому? –
Он самый искусный в обращении с демонами. Харкия махнула рукой в сторону шара,
и он завертелся, показывая изображение Лотора с тремя суккубами. Келейос
отвернулась, вспыхнув от стыда и гнева. Харкия засмеялась:
– Он не боится любовных объятий, он боится собственной
извращённости. Похоже, что ему это нравится.
– Нет, госпожа, – сказал суккуб, – он не
предаётся самозабвенному удовольствию, как большинство мужчин в наших объятиях.
Он отлично работает, как хорошо обученное животное, но без истинного
наслаждения, не так, как мелтаанский принц. Харкия скривила губы: – Не важно,
он более не страдает. – Это вопрос определения страдания, – заметил
суккуб. – Да замолчишь ли ты!
Демоница наклонила голову и больше ничего не говорила.
Колдунья вспомнила о зрителях и улыбнулась:
– Несколько дней им ничего не грозит. – Тогда мы
не договорились. – Ничего, договоримся.
Свет погас. Темнота ослепила Келейос, хотя это была не
темнота. – Келейос! – позвал Эроар. Свет снова зажёгся. Там, где
стоял Эроар, была дыра, зияющая чернотой, и оттуда дуло тёплым ветром.
Серебристый меч прыгнул в руку. – Нет, полуэльфийка, если будешь мне
грозить, они погибнут. Их жизнь висит на волоске твоего поведения.
