– Да… и тогда нам всем придется ему кланяться… проклятый мир. Богом ему захотелось стать. – Азазель выглядел так, будто вот-вот расплачется. – Богом. Хм… а если бы я был Богом…
Я перестала обращать на него внимание. Петрек достал из рюкзака железный ключ. Он подходил к замку решетки Белета.
Красивый дьявол наморщил лоб и отошел от выхода.
– Постойте-ка. Что-то здесь не так. Зачем вам меня освобождать?
– Потому что Мороний так велел, – пояснил Петрек.
– Но Мороний якобы обвинил вас в краже. Вы сами это сказали. Значит ли это, что он все еще на вашей стороне?
Мы с Петрушей переглянулись. Как бы ему это сказать?..
– Сейчас Мороний, кажется, нас ненавидит. А мы освобождаем тебя потому, что понятия не имеем, где могли бы спрятаться. Кроме того, нам надо раздобыть еще два ключа, прежде чем это сделает Мороний, и мы не знаем, где находится один из них. Ты нам в этом поможешь.
– Хотя я не уверен, что надо, – неохотно вставил Петрек. – Без заклинания на рукописи он все равно не сможет ничего сделать.
– Думаю, он может знать его наизусть. Он был довольно фанатичен в отношении этих предметов.
– Секунду! – прервал наш разговор Белет. – Вы пытаетесь вовлечь меня в погоню за вами двумя по всему загробному миру и в захват власти над всем белым светом? Я в такие игры играть не хочу.
Он повернулся к нам спиной.
– А я хочу! Я хочу! – завопил Азазель, замахав рукой, как усердный ученик. – Выпустите меня отсюда! Я хочу получить власть над миром! Если бы я стал Богом, вы могли бы стать моими первыми святыми. Я обеспечу вам какие-нибудь чудеса. Что только захотите.
– У нас нет ключа от твоей камеры, – осадила я его. – Если ты сам не смог одолеть эту решетку, то и мы не справимся.
Я повернула ключ в замке от обиталища Белета и распахнула настежь дверь.
– Добро пожаловать в наш заговор, – сказала я ему.
Он кинул на меня через плечо обиженный взгляд.
– Почему я должен вам помогать? Что мне с этого будет?
– Чистая совесть, – хмыкнула я.
Как я и предполагала, его эта возможность не обрадовала.
– Кроме того, если ты вместе с нами выступишь против Морония, то думаю, ангельские службы простят тебе проникновение на Озеро Времени и, возможно, ты станешь ангелом, – продолжала я. – В конце концов, если у тебя вообще есть хоть какая-нибудь совесть, то ты обязан мне помочь. Если мне не изменяет память, то ты якобы меня любишь. Что это тогда было? Очередное пустое заявление?
– Что? – Петрек резко повернулся ко мне.
Белет скривил губы и подошел ко мне. Я почувствовала его запах. Дуновение морского бриза и восточных благовоний. Запах, который должен был меня соблазнить. Его золотистый теплый взгляд буравил меня. Соблазнял, обещал. У меня закружилась голова.
– И если мне не изменяет память, то ты выбрала этого безнадежного смертного, – сказал он.
– Выбрала. И, думаю, правильно поступила, потому что ты снова лгал мне с самого начала. Помоги мне и постарайся вновь завоевать мое доверие, – предложила я.
Петрек придвинулся ко мне.
– Секунду, а то я, кажется, запутался, кто тут кому что обещает. Вики?
Мы с Белетом его проигнорировали.
– Хочешь со мной поиграть? – улыбнулся дьявол.
– Пытаюсь, – пробормотала я, разозлившись, что он видел меня насквозь.
– Ты же в курсе, что можешь проиграть? – спросил он.
Его золотистые глаза тепло поблескивали. Не злобно и не презрительно. Они были полны совсем других чувств.
– Я проигрывать не собираюсь, – надменно ответила я.
– Договорились. – Дьявол пожал мне руку. – Я вам помогу. Хочу посмотреть, как ты, Виктория, будешь бороться со мной, вернее, с самой собой. Это обещает быть очень интересным поединком.
Я повернулась к Петреку. Он уставился пустым взглядом в пол, словно обдумывая мои слова. Я почувствовала себя виноватой. Все шло наперекосяк.
– Почему меня никто не выпустит? – завопил Азазель. – Я очень хочу помочь.
– Потому что тебя никто не любит, – пояснила я.
– Твою мать…
Ну, это была правда. Даже Клеопатра его больше не любила, а ведь их так много связывало. К примеру, дикая страсть.
– Нам нужно найти еще два предмета, и тогда у нас будет весь набор, необходимый для открытия Адских врат, – обратилась я к Белету, но именно Азазель спросил:
– Какие предметы?
– Кольцо Рыбака и кость невинного. Какая именно кость имеется в виду, не знает даже Мороний. Придется нам с этим изрядно помучиться, – нахмурилась я.
– Понятия не имею, что это за кость, – пробормотал Белет и провел ладонью по своему черному ирокезу.
Азазель захихикал:
– А я знаю.
37
– То есть полагаю, что знаю, – объяснил он мгновение спустя.
– Ангельские мормоны еще не успели найти ответ, о каком невинном идет речь, – сказал Петрек, – а ты утверждаешь, что вот так просто знаешь?
Коварный дьявол улыбнулся и откинул косу на спину.
– В конце концов, я Азазель. Я знаю всякое, – объяснил он.
– Тогда говори быстрее, что это за кость? – поторопила я его.
Я не знала, сколько времени у нас осталось. В любой момент мог появиться ангел, охраняющий тюрьму. Это было не лучшее место для разговоров.
– А что мне с этого будет?
Я пришла в отчаяние. Неужели никто из них не знает слова «бескорыстность»?
– Чистая совесть, – пробормотал отрешенно Петрек.
– Но у меня самая чистая совесть во всем мире, – возмутился дьявол.
Чистенькая. Абсолютно черная. На таком фоне не видно никаких пятен.
– Может, удовлетворение, что благодаря тебе Мороний не получит власть над миром? – предложила я.
Азазель задумался.
– Да. Думаю, я вам помогу, – сказал он.
Он прислонился к решетке. На его лице появилась хитрая улыбка.
– Кость невинного, говорите? Разгадка этой тайны банальна. Я бы поискал эту кость на Кладбище Невинных.
Кладбище Невинных? Что это такое? Я впервые слышала это название.
– Конечно, никаких невинных там никогда не хоронили, – махнул он рукой. – Но какая история у этого кладбища! Начнем с того, что оно было построено на месте языческого храма, потом туда привезли останки Ричарда из Понтуаза, и там происходили всякие чудеса. Меня всегда интересовало, Ричек ли был виновником этих чудес или все-таки язычники…
