– Подобные тексты были модными в другом столетии, – притворно возмутилась я.
Белет наклонился надо мной и нежно коснулся губами моих губ.
– Будь моей, – прошептал он. – Или я буду придумывать очередные комплименты.
Его зрачки расширились. Золотистая радужка походила на жидкое золото. Черные ресницы отбрасывали на щеки глубокие тени. Меня окутал запах восточных благовоний и моря.
Мне хотелось утонуть в этих глазах, хотелось отдаться чувствам. Вместе с памятью пробудилось увлечение дьяволом. Меня всегда тянуло к нему, хотя я сопротивлялась этому чувству.
Он снова поцеловал меня. Жестче. Провел пальцами по моему подбородку, заставляя меня приоткрыть рот. Мы лениво наслаждались друг другом.
Я вспомнила утро и резко оттолкнула Белета.
Что я творю?
Мне казалось, будто я изменяю Петреку. Это было абсурдно – я ведь не могла ему изменить, если мы расстались. На глаза набежали слезы. Я почувствовала себя такой уязвленной.
Красивый мужчина отстранился от меня, но не выпустил из своих объятий. Теперь уже дружеских. Он просто меня утешал.
Гладил меня по плечу и терпеливо ждал, пока я успокоюсь.
Почему Петрек мне изменил? Что со мной было не так? Почему я была недостаточно хороша для него? И что мне делать с этим бушующим вожделением дьявола?
– Белет, почему ты поступаешь так со мной?
– Виктория… – в конце концов заговорил он. – Сама подумай. Кого ты предпочитаешь? Красивого, всемогущего дьявола или ни на что не способного смертного?
Я смерила его угрюмым взглядом.
– Хм, кого я предпочитаю? С одной стороны, у меня есть дьявол, который лжет и убивает, а с другой – смертный, который лжет и изменяет. Не знаю. И в самом деле трудный выбор. У вас обоих столько положительных качеств…
Белет громко рассмеялся.
– Я рад, что к тебе возвращается чувство юмора, – сказал он. – Это хороший знак.
Он встал и протянул мне руку.
– Ну так что? Отправляемся в Ад? Старые друзья ждут твоего визита.
6
Лос-Дьяблос – столица Нижней Аркадии. Культурный центр всего Ада, в котором собрались известнейшие художники, артисты и политики. Это единственное такое место во всем загробном мире. Больше нигде вы не встретите на улице Цезаря, Мерилин Монро или Майкла Джексона (при этом в один и тот же момент!). Основанный более восьми тысяч лет назад, город даже имел свой земной аналог – Лос-Анджелес.
В самом центре этого удивительного мегаполиса находится резиденция Люцифера, занимающего должность Сатаны – правителя Подземного мира. Резиденция, созданная по образцу Версальского дворца, – это настоящий шедевр попавших в Ад архитекторов. На вид радостная и окрашенная в пастельные цвета, на каждом балконе и карнизе она прячет искривленные морды горгулий. Якобы раз в тысячу лет, на великом миллениальном приеме, из их глоток течет самое дорогое земное шампанское.
Эти формульные фразы, как и многие другие, я выучила наизусть так, что, разбуди меня ночью, я произнесла бы их без запинки.
Когда я работала дьяволицей – я должна была убеждать умерших в том, что они желают отправиться в Ад, место вечного упокоения, – от меня требовали энциклопедических знаний. Путеводитель по Лос-Дьяблосу я вызубрила наизусть.
Теперь я стояла рядом с Белетом напротив гладкой стены. У меня была возможность снова туда попасть. На этот раз уже не как гражданка Нижней Аркадии (разговорное понятие «грешница» было слишком неполиткорректным), не как дьяволица, а как человек.
Живой человек с дьявольской силой.
Люцек так обрадуется при виде меня…
– У меня нет ключа, – сказала я Белету.
Он удивленно обернулся.
– Как это нет? Я же оставил его тебе после того, как вернул тебя в прошлое.
Именно Белет по приказу Архангела Гавриила (как оказалось, это Рай на самом деле правит Адом) вернул меня в прошлое, до того, как меня убили. Это изменило ход истории, и я никогда не умирала. И не допустила уничтожения человечества…
Я подумала о маленьком серебряном ключике с выгравированными розами. Об оливковой коже, на которой видела его в последний раз. На груди Петрека…
– Да, – ответила я дьяволу. – Но теперь он… как бы это сказать… недоступен.
– Как это?
– Он у Петрека, а у меня нет желания с ним встречаться.
Белет понимающе кивнул и достал из кармана свой ключ. Он уже собирался вставить его в стену, но я остановила его.
– Могу я сделать копию? – спросила я.
Он согласился без колебаний. В конце концов, я уже имела с этим дело.
Я взяла ключ двумя пальцами. Он был длиннее моего. Его оплетала серебряная змея, символ искушения. Он идеально подходил красавцу Белету. Я зажала ключ в руке и усиленно подумала о его материале, весе, цвете и назначении.
Сочетание дьявольской силы с Искрой дало мне еще одну довольно интересную возможность – я могла дублировать дьявольские ключи.
Этого тоже не умел ни один ангел или дьявол. Если задуматься, то все они были намного слабее меня. Будь у меня чуть больше силы духа, я, может, и смогла бы убедить их наконец оставить меня в покое, а не то хуже будет.
Но силы духа мне как раз недоставало. Как сказала Клеопатра, иногда я добивалась цели исключительно своим раболепием.
Я раскрыла ладонь. На ней лежали два одинаковых ключа.
Протянула Белету оригинал. Он слегка склонил голову, пропуская меня вперед.
– Подумай о своем доме в Лос-Дьяблосе, – сказал он.
Я почувствовала, как внутри все неприятно сжалось. А если не сработает? Если у меня ничего не получится?
Вставила ключ в стену. Он вошел в нее с легким сопротивлением, будто в подмороженное масло или только замешенное дрожжевое тесто. Магия.
Я повернула его. Передо мной появилась белая двустворчатая дверь. Вделанные в нее разноцветные стеклышки сверкали на солнце. Сквозь стекло я разглядела какие-то размытые фигуры с другой стороны.
Получилось!
Я вытащила ключ и, спрятав его в карман, нажала на ручку и открыла дверь. За ней я увидела мощеную дорожку, ведущую в мое адское владение. Пальмы и фруктовые деревья тихо шелестели. Щек коснулся морской бриз.
Я была дома.
– Никто здесь не жил? – спросила я Белета, когда мы переступили порог.
– Я лично проследил, чтобы никто не занял дом в твое отсутствие, – улыбнулся он, гордо выпятив грудь.
– Спасибо.
Я была тронута. У меня в самом деле было чувство, что возвращаюсь домой. Туда, где я могла запереться в четырех стенах и представлять, что я на отдыхе в Греции, где исчезали все горести и сомнения.
