Мои размышления прервал трель телефона.
Моё лицо озарила улыбка. Он знает, как сделать меня счастливой.
Я: Я тоже, Тобиас…
Тобиас: Я не вижу. Где моя любимая улыбка?
Я: *здесь улыбающийся смайлик*.
Тобиас: Вот так лучше. Как ты там, малышка?
Я: Всё хорошо. А ты там как? Сегодня опять до поздна?
Тобиас работает в поте лица и хоть мы переписываемся каждый день, но мне всё равно невыносимо не хватает его.
Тобиас: К сожалению да, моя хорошая, но у меня будет для тебя один сюрприз. Ты сегодня поздно будешь ложится, как всегда или раньше ляжешь?
Я: Нет. Сегодня планировала немного поработать, поэтому не раньше дух ночи ляжу. А что за сюрприз?
Тобиас: Узнаешь. А теперь я побежал работать. Хотелось поговорить с тобой не много. Не скучаю, оленёнок!
Я: Уже. Будь осторожен!
Я прижала телефон к своей груди. Я счастлива, а кто и что говорит мне не волнует. Даже если всё рушится, не успев начать, я всё равно раз за разом буду падать в этот омут с головой.
Какое-то время посидела ещё в парке и направилась домой. Сегодня много дел. Нужно прибраться дома, сготовить покушать пока родители приедут с работы, а потом заняться переводом книги. Я долгое время перевожу их с английского языка и это мне нравиться. Именно так я выучила этот язык, да и я люблю книги, это моя мания.
Придя домой, включила компьютер, нашла любимый плей лист и начала уборку, готовку. Под хорошую музыку всегда веселее заниматься делами. Слегка пританцовывая готовила картошку и курочку в духовки. Мгновение и из сковородки исчезает самый аппетитный кусочек поджаренной картошечки, и отправляется прямо в руки. М-м-м как вкусно, прямо пальчики оближешь, что собственно я и сделала.
В восьмом часу приехали родители, я их покормила, помыла посуду и побежала заниматься любимым делом. Провозила почти до часу ночи, но результатом я довольно. Отправила админу и со спокойной душой пошла в охлаждающий душ.
Капли воды попадали на моё тело, охлаждая его, привезя в порядок. Намылила мочалку любимым гелем с малиной проводя ей по коже. После процедуры намазалась молочком для тела, дабы увлажнить и придать ему приятный ягодный аромат.
Упала на свою большую и такую холодную кровать. Сейчас я, как никогда ненавидела её. Я чувствовала себя одиноко, словно из меня выкачали жизнь.
С появлением Тобиаса в моей жизни всё перевернулось вверх дном, но от этого она стала ещё ярче, более красочнее. Краски стали яркими, палитра которая была наполнена всего несколькими цветами стала больше в сто крат. Тёмные тона жизни заменили насыщенными вспышками блёсток феерверка. Чувства стали глубокими, а я счастливее. И я ни на что это не променяю.
Вдалеке раздаётся трель телефона. Так не хочется вставать. Медленно поворачиваюсь боком к столу, вытягиваю руку и не глядя кто звонит, отвечаю.
— Да, — звонко и счастлива отвечаю. Разве мысли о моём мальчике позволят мне грустить? Никогда.
— Привет, маленькая, — слышу в трубку, а меня словно пронзило током. Замираю, не в силах поверить в то, что слышу. Да, у него был мой номер телефона.
Как то раз он попросил на всякий случай, если вдруг что-то станет с его телефон или же с ним, о последним я даже старалась не думать, но не представляла себе, что Тобиас вот так возьмёт и позвонит.
— Малыш..
— Да… — у меня просто нет слов. Они все пропали. Внутри разливается счастье и одновременно удивление. Как? Почему? — Я не знаю, что сказать..
— Скажи то, что чувствуешь малыш, — слышу нежный голос, а по телу пробирается дрожь. И тут меня прорвало. Я начинаю плакать, задыхаться, хватая воздух губами, сжимая со всей силы край кровати. — Настя, девочка моя, ты чего? Не плачь, пожалуйста. У меня внутри всё разрывает от твоих слёз.
— Как…? — Это всё, что я смогла выдавить из себя в приступе горячих слёз, но счастливых.
— Настя, ты нужна мне больше жизни.
— Тобиас..
— Девочка моя, потерпи. Мы скоро увидимся! — От этого мне стала ещё больнее, ведь я так сейчас нуждалась в нём, так хотела в его объятия, сильные руки, но для меня самые нежные и ласковые.
— Тобиас, я хочу чувствовать тебя.
— Почувствуй, девочка моя. Я обнимаю тебя, вдыхая твой сладкий аромат. Чувствуй девочка моя, чувствуй меня на расстоянии, так же, как я чувствую тебя.
— Тобиас..
— Я рядом, малыш… я рядом… — и это всё, что мне нужно. Знать, что он есть. Он рядом. — Ну, мой оленёнок успокоился? — с улыбкой говорит, но с долей озорства.
— Я до сих пор не могу поверить. Как? Как такое может быть? — Я заикалась, но уже по не многу начинала успокаиваться.
— Я просто не мог больше ждать. Мне так хотелось услышать твой ласковый голосок.
— Это и есть твой сюрприз?
— Да. Ты рада?
— Я счастлива.
— Моя малышка, мой маленький оленёнок, как ты там? Всё ли у тебя хорошо? тебя никто не обижает? — Начал заваливать меня вопросами, а у меня от этого так щемит в груди, разливает розовая, тёплая рука по всему телу. Он всё говорил и говорил, а я молчала, слушая его приятный, мужской голос, с ноткой хрипотцы и мужественности. Он такой, как я себе и представляла, и я всё больше влюбляюсь в него. Разве можно устоять? — Малышка, ты чего молчишь?
— Я тебя слушаю… — говорю улыбаясь.
— Маленькая моя девочка, скоро всё будет хорошо. Потерпи немножко. Хорошо?
— Хорошо.
— Моя хорошая… — ласково проговорил. — Рассказывай, чем сегодня занималась? Я хочу знать всё.
— А не много ли ты хочешь знать?
— Неа. Я имею права.
— Аха-ха-ха Тобиас..
— Давай, давай я жду от тебя подробного доклада и только попробуй мне что-то не досказать. Накажу!
— А ты можешь?
— Конечно. Ты сомневаешься?
— Да. Ты никогда не причинишь мне боли, — сказала, укутываясь в плед опрокидывая голову на подушку.
— Это правда, малышка. Никогда не причиню тебе боли.
— Я верю.
Сейчас я чувствовала себя самой счастливой на свете. Всего один звонок от любимого человека может вознести тебя на небеса, туда где Рай, где так хорошо, где существуешь только ТЫ и ОН, и тебе уже неважно всё вокруг. Оно разлетелось по ветру, превратившись в пепел. И только ЭТОТ ЕДИНСТВЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК имеет сейчас для тебя значение, потому что в нём весь твой мир.
Нас разделяют тысячи километров, городов, дорог и моих сомнений, но даже это не важно, она рассыпались всего одним звонком. И сколько бы не было между нами, я знаю мы соединены одной тонкой нитью, но от того крепко и ничто не сможет её разрезать, разрубить.
