Выбираемся из траншей вечером, поскольку нам предстоит весьма рискованный разведывательный рейд. Согласно данным нашей разведки, вчера русские возвели проволочное заграждение с пропущенным через него током высокого напряжения. Наша задача – установить местонахождение заграждения и электростанции. Но на сей раз у нас нет возможности выполнить задание, потому что русские внезапно атаковали нас. Все произошло настолько быстро, что мы не успели даже отступить. Мы оказались в жутком положении. Не шевелясь, лежим в глубокой канаве, по которой протекал ручей, примерно в 80 метрах от вражеской передовой. Видим, как большевики снуют слева и справа от нас, чуть не вплотную к нам. Слышим, как комиссары раздают солдатам приказы. На наше счастье, все происходит ночью. Если они нас обнаружат, нам конец. Над нашей канавой перекрещиваются следы русских и наших трассирующих пуль. Минуты тянутся, как годы. Полчаса спустя русские схлынули. Мы тут же бросаемся на оборону флангов – наш пулемет строчит, пока не кончаются патроны. И тут прибывают наши, и все приходит в норму.
14 сентября
Из чуткого сна нас вырывает страшный грохот. Большевики сосредоточили на нашем участке огонь тяжелой артиллерии. За исключением бойцов на передовой, все остальные разбегаются по дотам – воздух гудит от разлетающихся осколков. Я в самой передней траншее прямо у деревьев. Взрывы один за другим в заболоченной равнине. Метрах в ста от меня впереди величественный бук. Мои товарищи прозвали его «кровавым». Это единственное сухое место среди здешних болот. Красные не оставляют попыток прорыва через этот участок. На следующий день дерево это снесли снарядом, и поэтому есть основания считать, что бук служил ориентиром для русской артиллерии. Жаль, такое роскошное дерево было.
Бред какой-то – некто лежит под огнем неприятеля и созерцает дерево, солнце и все, что оно так красиво освещает. Послушай, Ганс, а тебе этот бук, случаем, не напоминает ваш с Розель любимый лесок в родном Таунусе
[18] и ваши чудные с ней прогулки? Тебе бы не об этом сейчас думать, а о падающих перед тобой снарядах!
И как раз в этот момент подлетают два крупнокалиберных снаряда. Глупо палить такими громадинами на длинные дистанции, да еще по такой позиции! Дурь! Непонятно, а где же наше деревце? Его не видать из-за окутавшего его дыма. Когда дым рассеивается, дерево, покачнувшись, наклонилось сначала медленно, потом все быстрее и быстрее и, наконец, свалилось на землю. Вот видишь, Ганс, твои милые воспоминания о Таунусе оказались совершенно некстати.
Обед не лезет в горло – не в том мы настроении сегодня. Понервничать пришлось по самую завязку. Какой-то дурачок спешит поделиться с нами новостью, которую сегодня только и обсуждают в траншеях. Первое: поступил приказ о замене, сегодня мы отсюда точно уберемся. Но если польет дождь, нас снова вернут на прежние позиции в Почтовую к Вите. Этот жуткий участок, стоивший нам самых лучших! Второе: генеральное наступление на Киев начнется через два дня. Ну наконец-то! Плакать от радости впору! Кончится эта проклятая окопная война. Даже не верится – наконец выяснится, почему нас неделями держали в этих окаянных траншеях [генерал-полковник Гейнц].
Гудериан с севера
[19], а [фельдмаршал Эвальд фон] Клейст с юга
[20] предприняли окружение огромной территории
[21]. Окружение такого большого участка территории – случай беспрецедентный за всю военную историю.
Предстоит сражение на окружение и уничтожение личного состава, причем в таких масштабах, что о нем будут говорить еще сотни лет. Ты только подумай, пройдет пару лет, и ты будешь своему сыну помогать выполнить задание по истории, а темой следующего урока будет «Битва за Киев». И ты скажешь ему: сынок, все, что описывается в ваших учебниках истории, я собственными глазами видел и в этом лично участвовал. Мы же – часть этого! Не важно, как там все сложится, но разве не здорово, что мы в этом участвуем? Кто сейчас задумывается о том, что, может, ему жить-то осталось от силы пару часов, что на войне не все предсказуемо, зато Киев!
…Завтра мы снимаемся с места, а послезавтра – кто его знает? – может, придется участвовать в атаке. Кто из нас, истинных фронтовиков, задумывается о смерти? Если бы задумывались, разве смогли бы так воевать?
15 сентября
На сей раз замена проходит без спешки и погода словно на заказ! Все в хорошем настроении. Ни одного хмурого лица. Просочилась новость: атака начнется завтра. Мы уже возненавидели город, в двух шагах от которого стоим и в который нам не позволяют войти. Но погоди, Киев, полный оружия гордый город! Все скоро переменится! Мы сгораем от нетерпения идти на штурм – слишком много было сделано для этого за последние три дня.
На позицию ставят тяжелые гаубицы и дальнобойные орудия. Их поспешно маскируют камуфляжными сетками. И складывают снаряды. Много снарядов. Я никогда еще не видел столько сложенных, как дрова, снарядов.
Во второй половине дня добираемся до Василькова. Потом первое, что мы делаем, – празднуем, выпиваем. После этого слегка прихорашиваемся. Бреемся, умываемся. А вообще ждем приказа атаковать.
16 сентября
Атака идет уже с 5.00 утра. Главное сейчас – найти подходящее место для генерального наступления. Посланный в Гатное патруль (в то самое Гатное, где мы понесли такие тяжелые потери полтора месяца назад) доставляет важные разведданные. Судя по всему, русские оставили передовые позиции. Может, решили отступить на более укрепленные?
Гатным овладеваем в результате дерзкой и быстрой операции. Во второй половине дня мы уже в Почтовой и на прежних позициях. И мы выполнили свою задачу по подготовке к генеральному наступлению. Окапываемся, что явно не помешает, потому что, едва мы закончили, как русские снова открыли огонь. Мы открыли ответный огонь. Сотня орудий ведет стрельбу, пока не стемнело и пока видны цели. С позиций убирают лишь немногие крупнокалиберные орудия.
17 сентября
Мы до сих пор остаемся на наших позициях перед предстоящим штурмом. Соседняя дивизия продвигается весьма умеренными темпами. Несмотря на артобстрел, мы, опытные фронтовые волки, даже умудряемся прикорнуть. Опыт и интуиция подсказывают нам, что русских сейчас больше волнует оборона, и в атаку они не полезут.
Внезапно примерно в полдень прилетают «птички Буденного». Но ситуация уже не та, что в последний раз в Теремках. 88-мм и 20-мм зенитки ураганным огнем отражают атаку с воздуха. То, что происходит дальше, просто потрясающе.
