— Ну, — начал он, — и где Уотсон? Вы кто такой? Что вам нужно?
— Это, — ответил я, — вопросы, на которые стоило бы ответить нам обоим. Кто вы такой и что вам нужно? И где Уотсон?
Лишь тогда он опустил взгляд и перестал подозрительно щуриться.
— Меня зовут Джером, — сказал он. — С Уотсоном что-то стряслось? Кто вы?
Мы стояли в библиотеке. Я жестом указал в сторону соседней комнаты.
— Сюда. Меня зовут Вендел.
Он снял шляпу и вытер пот со лба тыльной стороной ладони.
— Значит, это парочка и его сцапала! Всё это время я их боялся. И мне пришлось уехать. Вы знаете, как они это сделали? Как работает их замысел? Есть в нем что-то дьявольское и определенно умное. Они год охотились на этого мальчика. Они знали, что в итоге до него доберутся. И я знал. Он был славным парнем, очень славным. Когда я сегодня утром вернулся из Невады, сразу понял, что они его взяли. Нашел ваше барахло. Всё чужое. Дом выглядел странно. Но я понадеялся, что он пошел свидеться со своей барышней. Решил побродить по Беркли. Увидел эту птаху Рамду, он стоял под деревом и следил за коттеджем Холкомба. Сегодня он впервые попался мне на глаза с того дня, когда началась вся эта заваруха с профессором. Где-то спустя десять минут вышли вы. Я не отставал от него, пока он следил за вами досюда. Потом вернулся вслед за ним в город и там потерял. Расскажите мне об Уотсоне.
Он сел и за все время моего рассказа не произнес ни слова. Он курил одну сигару за другой. Когда я на мгновение умолк, он лишь кивнул головой и ждал, пока я продолжу. Он был крепким и открытым человеком, со стальными нервами и немалой практической смекалкой. Мне он пришелся по душе. После того, как я замолчал, он заговорил не сразу — его скорбь была слишком велика! Он привязался к бедолаге Уотсону.
— Понятно, — сказал он наконец. — Всё так, как я и думал. Вам он поведал больше, чем мне.
— С вами он не делился?
— Разве что немногим. Он был странный малый — пожалуй, самый одинокий из всех, что я когда-либо видел. С первого взгляда в нем чувствовалось нечто неестественное. Я никак не мог понять, что же с ним не так. Вы говорите, дело в кольце. Он никогда его не снимал. Я же думал, что дело в Рамде. Он постоянно с ним встречался, и я никак не мог этого понять, поскольку, несмотря на все мои старания, у меня не получалось проследить за этим призраком.
— Призраком?
— Несомненно. Вы бы назвали его человеком? — в его глазах мерцали крапинки света. — Ну правда, мистер Вендел, назвали бы?
— Не уверен, — вздохнул я. — Только не после того, что я видел. И тем менее, руки и ноги у него точно есть. Я бы с удовольствием скрутил бы его… Всё это подчиняется какому-то закону, вполне естественному. «Слепое пятно», без сомнений, являет собой сочетание необыкновенных явлений; оно наделено властью. Мы понятия не имеем, что оно такое и куда ведет, как не знаем и мотивов Рамды. Кто он? Если бы нам удалось выяснить это, мы бы узнали и всё остальное.
— А кольцо?
— Теперь его ношу я.
— Тогда помоги вам Господь. Я наблюдал за Уотсоном. Это чистая отрава. У вас есть год, но лучше бы вам рассчитывать на половину этого срока. Первые полгода не так уж и плохи, но вторые… это сущая смерть! Вендел, это сущая смерть! Вы уже себя изводите. О, я знаю… вы открыли окна — вам нужны солнечный свет и свежий воздух. Через шесть месяцев мне придется спорить с вами, чтобы открыть хоть одно. Эта затхлость, она проникает в самую душу. Вы умираете дюйм за дюймом. Лучше отдайте кольцо мне.
— Этот Бадж Кеннеди, — уходя от ответа, произнес я, — мы должны найти его. Одна ниточка может привести нас к разгадке. Расскажите мне, что вам известно о «Слепом пятне».
— Проще простого, — отозвался он, — благо вам и так все известно! Я уже давно здесь живу. Вам нетрудно будет вспомнить, что я по наитию оказался втянут в это дело. У меня так и не появилось других существенных доказательств, кроме исчезновения профессора, старушки и этого колокола, что это мог быть Рамда. Но с самого начала я был уверен. Я строил свою теорию, принимая ту лекцию за отправную точку. Все зацепки вели к этому зданию. Оно — это что-то вне моего понимания. Что-то сверхъестественное. Для меня это немного слишком. Я переехал сюда и принялся ждать. Мне так и не удалось забыть тот колокольный звон и пожилую леди. Вы с Фентоном — единственные, кому довелось увидеть «Слепое пятно».
Меня посетила внезапная мысль.
— Этот Рамда! Я читал, что у него словно бы от природы хорошие манеры. Это правда? Вы с ним разговаривали, а я — нет.
— Так и есть. Он не показался мне злым человеком. Он был любезен, держался как истинный джентльмен, весь из себя. Мня это даже удивило.
Я улыбнулся.
— Возможно, мы думаем об одном и том же. Не так ли? «Слепое пятно» — это тайна, недоступная человеческому пониманию. Она непостижима и сродни смерти. Рамда об этом знает. Он не смог помешать профессору. Он просто использовал мудрость доктора Холкомба, чтобы заманить его в ловушку. Теперь, когда тот у него в плену, он намерен сделать все, чтобы так оставалось и впредь. Это для нашего же блага.
— Точно. Однако…
— Однако?
— Он ведь изо всех сил пытался втащить в «Слепое пятно» вас и Фентона.
— Так и есть. Но, может быть, мы и сами слишком много успели узнать?
На это ему нечего было ответить.
И тем не менее мы оба остались при своем мнении по поводу Рамды. То было не более чем отвлеченные размышления, пустые домыслы. Может, он и любезен, но мы оба были убеждены в его порочности, в том, что он само Зло. Конечно, окончательно рассудить о его характере можно было только исходя из причин, что им двигали. Узнав их, мы узнали бы и все прочее.
Глава XIV
Новый элемент
Найти Баджа Кеннеди оказалось не так-то просто. Людей с такой фамилией было предостаточно. Очевидно, две трети населения Ирландии перебрались в Сан-Франциско под этим именем и очутились в адресном списке. Мы просмотрели списки жителей по обе стороны залива, но ничего не отыскали. Старые адресные книги были уничтожены пожаром или выброшены как ненужные. Но, в конце концов, одну из них удалось откопать. В ней мы нашли имя Баджа Кеннеди.
У него было двое сыновей — Патрик и Генри. Один из них, Генри, жил в районе Мишн. Это был крупный, рыжий, широкоплечий ирландец. Он как раз ужинал, когда мы заглянули. На его штанах виднелись мазки белой штукатурки.
Я сразу перешел к делу.
— Вам что-нибудь известно об этом? — я протянул ему кольцо. Он заморгал.
— Что, об этом? Ну, думаю, что известно! Откуда оно у вас? — Он повернулся в сторону кухни и позвал: — Эй, Молли, поди сюда. Тут камушек старика! — Он посмотрел на меня слегка боязливо. — Вы ведь его не носите?
— Почему нет? — спросил я.
