Хотя все в команде были знакомы с делом Билли Миллигана, Бокс постаралась подготовить их к натиску СМИ, который непременно последует за его возвращением в Колумбус, Огайо. Она подчеркнула необходимость соблюдения строгой конфиденциальности, чтобы предотвратить утечку информации касательно Миллигана и других двух пациенток.
Бокс не видела Миллигана с тех пор, как посещала его в Лиме по распоряжению Департамента психиатрии. Она знала его адвоката Алана Голдсберри, дала показания в пользу Билли на слушании четырнадцатого апреля и заявила о готовности взять на себя ответственность за его лечение в ЦСПО.
И вот теперь Департамент психиатрии наконец передал ей Билли, в синяках и в инвалидном кресле.
Через четыре дня после перевода в Колумбус аллен позвонил писателю:
– Я набрался смелости и попросил Танду выйти за меня. Она согласилась. Даже не раздумывала. Сказала, что, если мы поженимся, ей будет спокойнее.
– Ты серьезно?
– Впервые кто-то принял меня таким, как есть. В Дейтоне мы проводили вместе очень много времени. Танда меня понимает, и мы влюблены.
– Не знал, что в больнице разрешено жениться.
– Закон не запрещает.
– Может, не стоит так спешить?
– Мы уже решили. Осталось выбрать дату. Мы оба нерелигиозны и просто пригласим мирового судью. Я хочу, чтобы вы были моим свидетелем и написали для нас клятвы.
– Не могу обещать, – отозвался писатель. – Надо подумать…
– Я хотел, чтобы вы первый об этом узнали, – добавил аллен.
Позднее Танда рассказала писателю, что они несколько раз видели, как женятся парочки в Дейтоне. Они обсуждали это, но сначала каждый думал, что другой не хочет свадьбы, пока Билли не выпустят.
– Когда я приехала в Колумбус и поселилась у Кэти, я рассказала ему, что еще один наш общий знакомый женится. Мы поговорили и поняли, что не хотим ждать.
– Это будет нелегко, – предостерег писатель. – Газетчики с цепи сорвутся. Ты уверена, что выдержишь?
– Я люблю Билли. И я сильнее, чем кажется.
– Чем он тебя привлек?
Она покачала головой, подбирая слова.
– Он такой интересный, загадочный и ранимый, все сразу. Иногда крутой мачо, иногда – нежный и застенчивый. То холодный логик, то чуткий и эмоциональный. Порой он нахал и манипулятор, но я уверена, что под всем этим скрывается маленький испуганный мальчик. Наверно, я сама немножко такая – без забывчивости, естественно, – и я думаю, что моя особая любовь сделает его цельным.
– Особая – это какая?
– Знаете, что-то вроде «жестко, но с любовью».
Она объяснила, что прошлое ее закалило и никакие трудности ей не страшны. Когда ей было три года, ее семья переехала из шахтерского поселка в округе Флойд, штат Кентукки, в Джорджию, а потом – Цинциннати. Когда ей исполнилось шесть, они перебрались в Дейтон, где так с тех пор и живут.
Танда похвасталась, что ее прабабкой по отцовской линии была Моли Маккой, из «враждующих Маккоев». Знаменитая вражда началась, когда Маккои поселились на горе Хэтфилдов, построили дом и вставили стеклянные окна. Хэтфилды от зависти разбили им все стекла. Чтобы отомстить, Маккои засели в засаде, и когда Хэтфилды спускались с горы в город, выскочили на них с ножами для колки льда, избили и сильно покалечили. Хэтфилдов пришлось под охраной госпитализировать.
– Мой отец – работяга из Кентукки, – гордо заявила она, – а бабушка была из индейцев чероки. С таким наследием я смогу позаботиться о себе и о мужчине, которого люблю.
2
Джудит Бокс была в курсе прежних споров касательно использования доктором Колом амобарбитала – для стабилизации Билли и чтобы остановить переключение между личностями. Она разговаривала с томми, алленом или филипом, делала инъекцию амобарбитала, и голос Миллигана менялся – казалось, все они, один за другим, входят в комнату и сплавляются.
– Но давайте смотреть правде в глаза, – заметила она писателю, – по большей части я не лечу Билли Миллигана. Я тушу низовые пожары.
Она имела в виду, что через несколько недель после поступления Билли в больницу статьи в газетах и обвинения начались с новой силой.
Меньше чем за три недели до выборов «Колумбус ситизен джорнал» от семнадцатого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года напечатала материал о том, что член палаты представителей Дон Гилмор возражает против «привилегированного положения» Миллигана, которому якобы позволили выбирать соседей по блоку и дали в комнату цветной телевизор с электронной игровой приставкой.
Глава Департамента психиатрии назвал обвинения политика «необоснованными» и подчеркнул, что телевизор – черно-белый и что пациентов, которые поступают на длительное лечение, поощряют приносить с собой подобные вещи.
Глава департамента также напомнил политику, что «непрошеная огласка, касающаяся любого пациента с душевным расстройством, может негативно сказаться на процессе лечения»…
Однако не прошло и месяца, как Гилмор нашел очередной повод обрушиться на Миллигана и раскритиковать программу лечения, предложенную доктором Бокс.
Девятнадцатого ноября тысяча девятьсот восемьдесят первого года «Колумбус ситизен джорнал» написала об очередной предвыборной атаке.
ГИЛМОР ТРЕБУЕТ ОЧЕРЕДНОЙ ПРОВЕРКИ ПО ДЕЛУ МИЛЛИГАНА
Автор: Сьюзан Прентис
…Одна из претензий Гилмора касается инцидента, имевшего место несколько недель назад. Миллиган, в котором, как установлено, уживаются двадцать четыре разных личности, якобы потребовал бутерброд с копченой колбасой в двадцать минут третьего ночи. По словам Гилмора, персоналу больницы пришлось посреди ночи готовить бутерброды для всех обитателей блока.
Однако суперинтендант больницы, доктор Пол Макэвой, назвал сведения Гилмора ошибочными. Он пояснил, что легкие закуски были розданы пациентам с вечера, что является нормальной процедурой…
По словам суперинтенданта, Миллиган не пользуется особыми привилегиями в больнице, зато очевидно пользуется популярностью у ретивых законодателей и СМИ…
Представители Департамента психиатрии Огайо ранее уже делали публичное замечание Гилмору в связи с ажиотажем вокруг Миллигана.
Джудит Бокс приходила в ярость от откровенного искажения информации, сплетен в газетах и лжи политиков. Она заподозрила, что в больнице завелся шпион, передающий сведения репортерам, ибо в каждой скандальной статье имелась крупица правды.
На самом деле охрана позвонила ей домой в час ночи, потому что две ее пациентки-множественницы подрались за тарелку бутербродов с колбасой, которая была оставлена в блоке в качестве вечернего перекуса, и были заперты в изолятор.
Бокс оделась, приехала в больницу и все уладила. Распорядившись выпустить пациенток, она пошла на поиски Билли и обнаружила, что он все проспал.
