Денис бросил взгляд на Пашу, тот листал учебник.
– Буду!
– «Белеет парус одинокий…» – пробубнил Паша.
– «Белеет парус одинокий»! – продекламировал Денис…
Это был самый веселый урок в моей недолгой педагогической практике.
У всех остальных появились свои уникальные сверхспособности:
– подглядывать в учебник так, что учитель не видит;
– беспалевно списывать;
– втыкать в телефон хоть прямо на парте (с условием, что звук выключен или вставлены наушники);
– сидеть на подоконнике хоть весь урок;
– выходить из класса незаметно для учителя (правда, это суперспособность ограничена десятью минутами);
– безнаказанно опаздывать (тоже не больше чем на десять минут);
– удалять оценку, если она тебе не нравится;
– в начале каждого урока вызывать искреннее восхищение учителя (эту способность придумала себе Варвара – девочка, которая меняет наряды ежедневно).
И только Маша так и осталась без суперспособности.
– Мне не надо, – сказала она тихо, – я так…
И впервые посмотрела на меня не ободряюще, а разочарованно.
«Ничего, – мысленно пообещала я ей, – потом ты поймешь, к чему я это все затеяла».
⁂
После этого наши уроки литературы вообще перестали быть уроками. Я мысленно попрощалась с этой работой, поэтому несильно переживала.
Маша села на первую парту, и мы с ней хорошо проводили время. Остальные, заходя в класс, пользовались своей суперсилой и вообще не реагировали на нас. К их чести – сидели тихо, не буянили.
– Вы сдались, да? – спросила у меня Маша через две недели. – Я не осуждаю, вы же у нас не первая. Я понимаю.
А я не сдалась. Нет.
Ладно, кому я вру? В тот момент почти сдалась, потому что мне казалось, что дальше все должно произойти как-то само, а оно все никак не происходило.
Тогда я форсировала события. Задала прочитать вслух диалог из своей любимой книги.
– Даю вам, – говорю, – пятнадцать минут, чтобы сходить в библиотеку.
Библиотека в школе огромная и богатейшая. Жаль, до нее доходят редко. На меня посмотрели как на больную. О, этот незабываемый взгляд шестиклассников – они смотрят на тебя, как будто ты предложила им что-то неприличное. С жалостью и презрением.
– Слушайте, ну так все хорошо было, ну что вы опять? – заныл Денис.
Маша же сорвалась с места и через пять минут вернулась с «Манюней».
– Я готова! – говорит.
И я тихонечко так, с надеждой, спрашиваю:
– Может, тебе помощь нужна?
Первая красавица класса Варвара вскинула руку.
Они начали читать, чередуясь, каждая по предложению – но этот опыт оказался не слишком удачным. Маша читала живо, весело, а Варя делала такие многозначительные паузы, так неуместно улыбалась после каждой фразы, что слушать это было невозможно.
Я попыталась объяснить ей, что главное не то, как ты читаешь, а то – что ты читаешь. Текст – главное. Смысл. Но это было безнадежно. Варя смотрела на меня пустыми глазами, не забывая улыбаться.
Класс гудел, занимаясь своими делами. Заинтересовать удалось только Карину – видимо, ей нравилось слушать про армян. Именно она и взмолилась:
– А можно теперь я? Вместо Вари?
Варвара оскорбленно уступила место у книги. Дело пошло пободрее, но одноклассники все равно не слушали. Но потом прозвучало слово «вши», и все как-то притихли.
Штука в том, что вши бывают и в самых элитных школах. А тут все усугубляется тем, что это «болезнь плебса», то есть говорить об этом нельзя, обрабатываться можно только втихаря, и вместо того, чтобы вывести насекомых за один день, это счастье растягивается на месяцы.
Короче, что такое вши, мои шестиклассники явно знали.
Девочки прочитали страничку. Замолчали.
– А дальше? – спросил Денис.
– Ой, я больше не могу читать вслух, это слишком сложно, – заныла Карина.
– У тебя заслуженная пятерка, – сказала я.
Постаралась выделить слово «заслуженная», но тогда меня никто не услышал.
– Давай я дочитаю, – сказал Денис.
Он забрал книгу у Карины, и дальше они продолжили с Машей. Денис читал получше, но тоже плохо. Текст был очень смешной, и я видела, я видела, что ему нравится, что его слушают! Я видела, что он старается, что подбирает ударения, что ему важно, чтоб над его, а не над Машиными репликами смеялись! Но я держала лицо. Я знала, что радоваться нельзя.
– Спасибо, достаточно, – сказала я равнодушно. – Маша и Денис, заслуженные пятерки. Паша, у тебя суперсила?
Паша кивнул.
– Отлично, значит, тебе тоже пять.
И в этот момент Денис посмотрел на Пашу с превосходством. И у меня появилась надежда.
На следующем уроке я предложила инсценировать сценку. Программа у нас давно горела синим пламенем, но мне было все равно – с тем качеством, с которым эти дети ее проходили, они ничего не теряли.
– Денис, у тебя сегодня супер-пупер-сила, – сказала я, протягивая ему книгу рассказов Гиваргизова, – что бы ты ни делал сегодня, всем будет казаться, что ты прекрасный актер.
Денис вышел, молча покривлялся и сел.
И это был мой самый большой педагогический провал.
⁂
Следующую неделю я напряженно думала. Мне нужно было дело. Нет, не так, мне нужно было ДЕЛО. Что-нибудь, что можно делать, а не пустые слова о литературе. Меня уже саму тошнило от пафоса школьной программы.
Помогла мне, как всегда, Маша.
– Знаете, Мария Вадимовна, – сказала она, – мне так понравилось «Манюню» читать, что я дома тренировалась. На камеру. И маме показала. А мама показала на работе. У меня мама – врач, она с детьми работает. В травме. Они у нее долго лежат, пока всякие переломы срастаются. И она меня включила, пока одной девочке перевязку делали. И девочка смеялась и не мешала врачам. Мама вам спасибо передает.
Я почти уверена, что Маша думала так же напряженно, как и я. И что она не случайно подсунула свой ролик маме, а возможно, они вдвоем все и организовали.
Но это было гениально!
На следующий урок я притащила из библиотеки кучу книг. С закладками. Я отметила то, что легко читать вслух. Там были монологи и диалоги. Длинные и короткие.
Мы с Машей долго выбирали фон, устанавливали телефон, проверяли звук…
