– Забавная штуковина. Гренвудцы ее изобрели, чтобы хоть как-то нивелировать разницу в силе и талантах. Если трансформатор инвертирует силу – на входе черная, на выходе белая, – то резонатор умножает. Резерв эта штука не увеличивает, всего лишь усиливает выходную мощность заклинаний.
– И в чем подвох?
– Да все просто и тупо. – Она усмехнулась. – Резонатор тянет энергию из носителя, и количество той энергии напрямую зависит от мощности заклинаний. Гренвудец, регулярно пользуясь резонатором, помирает через несколько месяцев. Я с большой вероятностью умру после первого же заклинания. Ты слабее меня раза в два, а то и с половиной. Стало быть, тебя хватило бы атаки на две, а то и на три… – Тут леди Рангрид осеклась. – Это не значит, что я тебя о чем-то прошу.
Вот как. Марк невольно усмехнулся – гренвудские артефакты прочно вошли в его жизнь. Один чуть не убил его, второй наверняка убьет. В благополучный исход он не слишком верил – с одного заклятья уничтожить Элриссу вряд ли выйдет, а значит, повторять он будет до тех пор, пока кому-то из них не придет конец.
– Я и так не жилец, если Киара не вернется. – Марк протянул руку. – Как им пользоваться?
– Тебе не нужно этого делать! – резким тоном возразила леди Фалько. – Впрочем, кого я обманываю? Я не уверена, что мне хватит духу… это может не убить меня, но точно убьет ребенка. – Она приложила ладонь к животу в беззащитном и трогательном жесте. – Этот трусоватый недоумок Флорас не согласится, а Эрдланг в любом случае нужен живым… Надо же. Выходит, кроме тебя это и некому доверить.
Амулет лег на его ладонь, холодя кожу и поблескивая острыми иглами в тусклом магическом освещении.
– Воткни куда-нибудь… в предплечье, например. Больно не будет, об этом я позаботилась. Боль так отвлекает, – она поморщилась, но тут же вернула на лицо серьезное выражение. – Марк, не геройствуй. Одного удара будет вполне достаточно, чтобы ослабить лича. Убить ты ее все равно не убьешь, просто сдохнешь понапрасну. Понял?
Глядя на нее, такую непохожую сейчас на грозного архимага Темного Круга, хрупкую и растерянную, Марк невольно улыбнулся. Даже если бы леди Фалько не предложила ему амулет, он попросил бы его сам. Если кто и должен сражаться с Элриссой, то только он.
Пообещать (ну, соврать), что не будет лезть на рожон, Марк не успел. Стоило сжать амулет в руке, как за спиной раздался голос Джердиса.
– Девочка была права, в чем я и не сомневался. С восточной стороны идет отряд нежити, и я надеюсь, что это отвлекающий маневр. Потому как если Элрисса во главе – поляжет минимум треть гарнизона, – сухо сообщил он и положил руку на лоб Киаре. – Не ощущаю и намека на регенерацию. Плохо. Будем поднимать вручную…
Марк вздрогнул, ощущая подступающую противную истерику, но спросить ничего не успел – архимаг прикрыл глаза, что-то беззвучно бормоча. Вокруг него взметнулся леденящий столп сильнейшей темной энергии… чтобы растаять, истончившись на глазах, подобно клубам дыма.
Маска невозмутимости на тронутом морщинами лице треснула, и Джердис даже позволил себе повысить голос:
– Гарэйн, не выходит! Попробуй ты.
Архимаг Линдтерн чуть не бегом подошла к нему. Когда и ее колдовство не сработало, архимаги встревоженно переглянулись.
– Что происходит?! – заорал Марк, не пытаясь сдерживаться. Да и кто бы мог его упрекнуть?
– Заклятие просто исчезло, – выдохнула Линдтерн, даже не глянув на него. – Как в Бездну рухнуло. Анаис, попробуй залечить повреждение. Анаис!
Демонесса не отвечала. До белизны вцепившись в маленький зачарованный чемоданчик, какой имелся у каждого целителя, она таращилась на Киару. А затем покачала головой.
– Не выйдет.
– Что вы сделали? – наконец спросила Линдтерн. Такого жесткого тона Марк у нее и предположить не мог.
– Я ничего не делала! – сорвалась Анаис. – Она сказала, что все будет в порядке, что… она сказала, все под контролем!
– Что. Вы. Сделали.
Она издала нечеловеческий звук, похожий на кошачье шипение, и в ярости швырнула что-то под ноги своей супруге. Раздался громкий, скрежещущий звон – железо ударилось о камни.
– Видишь камушек в крестовине? Никакой это не хрусталь, Рейни, – процедила она. – Это камень из Инферно; по-имперски он звался бы Глаз Бездны. Настоящая редкость и погибель любого существа, наделенного магией. Камень отравил кровь Киары: он поглощает любую магию, и никакой регенерации в ее теле быть не может, и… она ведь знала, что так будет! Знала и уверила меня, что у нее есть план!
Эрдланг, выпустив руку Киары, тоже поднялся.
– Это был хреновый план, – тихо проговорил он, не разжимая зубов. Глаза его жутковато сияли в полумраке, а воздух вокруг него буквально искрился. – И если он все-таки провалился, отвечать будешь ты, Анаис.
– Знаешь что?!..
– Тихо! – рыкнул Джердис, и оба осеклись. – Тихо, детки, – повторил он уже спокойнее. – Вы достаточно дел натворили. Особенно ты, конечно. – Он медленно провел ладонью по волосам Киары. – Несомненно, план у тебя есть. Понять бы еще, кого ты в него посвятила?..
Марк медленно наклонился и поднял с пола нож. Обычное железо, не слишком искусно выкованное, без изящных украшений, к каким фейри питают слабость. Позволить себя убить такой грубой поделкой – Киара наверняка морщилась всякий раз, когда представляла это. Не подобает фейской принцессе умирать в старой затхлой крипте от какой-то железки. Не подобает тщеславной некромантке умирать накануне, возможно, самого значимого сражения в своей жизни.
– Каковы шансы, что она вернется? – поинтересовался он, сам не зная, к кому обращается. Паника и ужас сменились ледяным равнодушием, от которого внутренности словно замерзли. Только вот испарина на лбу говорила о том, что температура поднимается.
– Я бы сказала, что шансы нулевые, – хмуро ответила Анаис, скрестив руки на груди и глядя на тело Киары чуть ли не с враждебностью. – Но ты все еще в здравом уме, это во-первых. А во-вторых…
– А во-вторых, она явно знала, что делает. – Джердис коротко вздохнул и стиснул в руке ментальный амулет: – Приходи в крипту, мальчик. Ты нам нужен. Срочно.
– Зачем ты его позвал, Вальтер? – равнодушно спросила госпожа Линдтерн, скрестив на груди нервно подрагивающие руки. – Мальчишка ничем не поможет там, где даже ты бессилен.
Архимаг не ответил, молча устремив немигающий взгляд к выходу из крипты, ожидая неизвестного «мальчика».
Да нет – известного, как оказалось.
Карим Стальфоде не пришел, а буквально влетел в полутемную залу. Его черные волосы торчали в разные стороны, как у пугала; мятая рубашка была застегнута лишь на две пуговицы, а взгляд огромных совиных глаз казался еще более полоумным, чем обычно.
– Карим, постарайся дословно вспомнить… – начал Джердис, но его довольно грубо отпихнули с дороги. Карим замер возле ниши, где лежала Киара, и неуверенно позвал:
