– Я бы ревновала!
Марк оглянулся на кота и поежился – тот продолжал пялиться на него, как на кровного врага.
– Пожалуй, нам лучше поторопиться, пока эта пушистая зверюга не сожрала нас с Генри. Ты смотрела книгу?
– А как же! – заверила Зейра, в избытке чувств всплеснув руками. Она подскочила со своего места и скрылась в гостиной. Вернулась уже с книгой и, не слишком аккуратно грохнув ее о стол, открыла на странице, переложенной несколькими листами бумаги. – Старое наречие, будь оно неладно… Вообще, милейшая книжечка, явно писана некросом для некроса.
– Есть что-нибудь интересное?
– Ну, как я поняла, книжица сия живописует бытие Наместников Тьмы – ты в Академии должен был про них слышать, всяко ж занятия не прогуливал… Конкретно в этой главе расписывается, – Зейра состроила пафосно-глуповатую рожицу, – как чудовищна, коварна и э-э… разрушительна власть одержимой любви. Я вся прям трепещу! Короче, некий архонт Салман основательно съехал крышей после смерти жены, «имя чье ужасно и запретно». Тут только сказано, что она вместе с ним состояла в ордене. В общем, был этот Салман до того крут, что удержал душу жены «в камне и железе», а потом вернул ее к жизни «на зов живой крови», что бы оно там ни значило. Женушка вернулась в объятья супруга не сразу – сначала отожралась как следует на мирных жителях, а затем и о бедняге Салмане вспомнила. Точнее, прибила его без всяких сантиментов. Тут сказано: «В смерти его было ее бессмертие и ключ к истинному могуществу, ибо влечет кровавого жнеца лишь власть и чужая погибель». Не, ну он сам-то понял, что написал? Древний графоманишка! – Зейра выразительно поморщилась. – Кстати, «лич» на старом наречии и означает «жнец». Но имперские, чтоб их, сказочники решили, что «жнец» звучит не круто.
Пытаясь переварить информацию, Марк забрал листки с переводом и пробежался взглядом по строчкам, написанным неаккуратным, но понятным почерком.
– То есть я правильно понимаю: убить этого самого лича надлежит тому, кто его и поднял? – мрачно поинтересовался он, медленно поднимая глаза на Зейру. Та кивнула. – Киара будет рада…
Он вскочил со стула и, запустив руки в волосы, принялся нарезать круги по кухне. Обстоятельства складывались крайне неприятные. Элрисса и при жизни была далеко не слабой магичкой, а уж обратившись в высшую нежить, и вовсе обещала устроить веселую жизнь всему Иленгарду.
– Зейра, тут написано что-нибудь о том, как распознать лича? – поинтересовался Марк, заставив себя остановиться и успокоиться хоть немного, чтобы не рвались молнии с пальцев. – Признаки, особенности, еще что-то? Чтобы быть уверенными, что мы имеем дело с этим жнецом, или как там его? И как с ним разделались?
– Ну, когда эта дамочка закусила своим супругом, убить ее стало куда сложнее. Плюс с каждым убитым она становилась сильнее и в итоге уничтожила целый город. Делать было нечего, кроме как согнать сильнейших магов со всего Шафрийского халифата и добивать количеством. Как понимаю, добили, но трупов была целая прорва. – Зейра машинально пролистала несколько страниц книги. – С опознанием сложно, я ж тебе не следак… Ну, если подумать, то некросы говорят, что любая нежить – сосуд для чужой воли. Без контроля она мечется в беспорядке и жрет все живое на своем пути. Однако лич – сам себе хозяин и плевал на своего создателя с самой высокой башни. Ваша маньячина проявляет завидную осторожность: хорошо маскируется и выползает из укрытия для того, чтобы умять очередную зазевавшуюся жертву. Стало быть, на типичную нежить не тянет… Опять же, описанный в книжке экземпляр сначала искал кого попроще, сразу после поднятия он был не очень силен. Потом перешел на блюда поизысканнее, типа магов и разных нелюдей. Чем сильнее жертва – тем больше силы набирает кровавый жнец.
– Сначала шлюшка, потом девчонка из трущоб, потом выпускница Академии… – скорее для себя, чем для Зейры, начал перечислять Марк. – Потом Киара вскрывала этого своего фейри все с теми же узорами… А теперь моя мачеха. Эдак она и до императора доберется!
– Да на кой личу тот император? – Зейра, казалось, ни капли не прониклась серьезностью ситуации. – Пусть архимаги трясутся, эта пакость на магическую силу падкая. Точнее, на кровь, нежити через кровь легче силу вытянуть… Ну, если верить Киаре, а я ей верю.
Марк тоже верил. Но, памятуя о безрассудности и зашкаливающей самоуверенности Киары, доверять ей стоило бы поосторожнее.
– Спасибо, Зейра, ты нас очень выручила. – Он попытался улыбнуться, но от мыслей о Киаре, которой придется как-то разделываться с личем, было тошно.
– Да без проблем, дорогой. – Зейра схватилась за перо, чтобы наскоро черкнуть на одном из листков еще что-то. – Вот, держи. Отнесешь все это хозяйство Киаре – та почитает, подумает и побольше моего расскажет. Эх, к ее б мозгам да хоть чуточку самосохранения!
Вот с этим Марк уж точно был согласен – не проходило и дня, когда ему не хотелось схватить, утащить в укромный подвал и обвешать всевозможными цепями инфернальную принцессу Киару Блэр, чтобы убежать не могла. И дело было вовсе не в том, что внутри кипела демонская кровь, – просто Киара успела стать настолько его, что защитить ее от всех бед хотелось всеми силами.
Едва Зейра закончила и протянула ему исписанные с двух сторон листы, Марк поспешил домой, в последний момент не удержавшись и чмокнув ее в щеку. Вырваться удалось, кое-как отцепив от себя Элси. Та ни в какую не хотела его отпускать – мол, соскучилась, да и вина еще хватит до вечера, да и о многом еще поболтать надо!
«Поболтаем», – клятвенно заверил Марк и поспешил позвать за собой Генри – пока этим двум неугомонным не пришло в голову и впрямь пить с ним, пока не кончится вино.
«Надо будет оплатить Зейре пару тряпок из лавки Элси. Рады будут обе», – подумал он, направляясь сразу к порталу.
Магия прекращала слушаться. Значит, лучше побыстрее вернуться домой и попытаться успокоиться, пока не пришла в голову мысль найти кого-нибудь вроде папеньки. (Марк надеялся, что тому хватило ума свалить из его дома.) Или того же Тангрима – вот уж кого точно не жалко.
Дом встретил его странным, но знакомым ароматом: так часто пах Данкин чай, который она в детстве заваривала специально для него. Впрочем, звуки, доносящиеся с кухни, были еще более странными – кажется, Киара разговаривала сама с собой. И на веселую песенку ее сердитое ворчание походило мало.
– Мне стоит знать, что это? – Марк кивнул на котелок над жаровней. Запашок был тот еще, что вкупе с мрачным выражением лица Киары и вовсе не внушало доверия. – Довариваешь Альфарда? – попытался разрядить он обстановку. – Или решила отравить меня как безнадежного?
– Предполагалось, что это будет успокоительное. – Киара, будто услышав только первый вопрос, продолжала с сомнением разглядывать свое варево. – Но зельевар из меня, мягко сказать, хреновый, так что мой шедевр для надежности лучше бы проверить на мне же.
Марк приблизился к котелку и принюхался – насколько он мог судить, ничего смертельно опасного там не было.
