Он глубоко вздохнул и развернулся в сторону обоих входов в Центр. В растущих щелях под открывающимися переборками уже появился свет фонарей его людей.
У него осталось еще несколько секунд на траур по Ариадне.
* * *
– Рискованная игра, сэр. – Штайн закрыл усиленный контейнер, в котором лежали блоки памяти. – Она могла не пойти на эти условия.
– Могла, – тихо ответил Брисбен. – И тогда бы мы резали. Но она рассчитывала, что мы пожелаем спасти тех людей. Это немного печально. Теперь она знает, что мы готовы без проблем пожертвовать своими. Без потока шифрованных данных она наверняка бы не поверила, что мы пойдем на уговор. А так полагала, что для меня этот бой важен.
– А мы были готовы ими пожертвовать?
– Кем пожертвовать? – Полковник поднял брови и посмотрел на подчиненного.
– Ну данными, которые передавал Лофтон.
– Лофтон не передавал никакой важной информации, Штайн. – Офицер указал технику на выход из Центра. – Он получил приказ направленно посылать поток случайных данных. Ничего странного, что Ариадна не могла их расшифровать, там просто не было никакого шифра. Она предложила нам хорошие условия и полагала, что подстраховалась. Как видно, не думала, что мы пришли подготовленными.
Штайн кивнул и улыбнулся, застегивая кислородную маску. Подал контейнер ждущему снаружи Харрису и скоро уже и сам был внутри шахты главного лифта.
– Приятно знать, что ИИ возможно победить, сэр. – Его слова добрались до Брисбена уже через коммуникатор. – Ну вы понимаете: если бы нам снова пришлось против них воевать.
– Да, – печально улыбнулся полковник.
Да, их можно победить, подумал он, глядя на мертвое уже помещение. Естественно, если они тебе доверяют. Потому что он, конечно, мог рассказывать своим людям, что все было запланированным и как умело он разыграл ситуацию. Но сам он знал, как все было. Знал, что генерал Сульшер послал на Нью-Квебек именно его, поскольку Брисбен служил на «Альте». Поскольку знал всех ИИ на борту и с частью из них приятельствовал.
Сульшер оставил для случайности предельно мало места.
И если кто-то должен был обмануть ИИ, то наибольший шанс имел именно Брисбен. В конце концов, он знал, какие из ИИ максимально конкретны, а кто доверяет людям. Знал, что у Ариадны была к нему слабость. И что она человечней, чем большая часть людей, с которыми ему приходилось встречаться. А он сумел использовать это знание, чтобы ее убить. В конце концов, предательство легче всего удается друзьям.
Уильям Брисбен в последний раз взглянул на темное, холодное помещение Центра и ступил на лесенку.
Второе отделение
4 июля 2211 USD, 02:48
Время тянулось немилосердно медленно, и постоянное напряжение становилось мучительным. С того момента как отряд сопов исчез внутри разбившегося корабля, прошло уже больше четырех часов, связи же не было три с половиной. «Не больше часа, двух, как же!» – скривился Щенок. Планы всегда ошибаются, если речь о времени.
Он уже успел шесть раз сменить позицию, обойти корабль вокруг и получить фальшивую тревогу с датчиков. Несмотря на то что инструкция убеждала, что «ОС-7КА» – это универсальный набор, протестированный в любых условиях, которые только можно встретить на поле боя, на Болоте у него бывали капризы, из-за чего Щенок, купно с Малым, провели больше четверти часа в поисках призраков. Как будто их и так не хватало в этой проклятой грязи.
Солдат старался игнорировать появившиеся на термо слабые сигналы, расцветшие голубоватым призрачным сиянием, как и доносящиеся со всех сторон шепотки и сверлящее череп чувство, будто кто-то все время на него смотрит.
– Эй, Щенок! – О’Баннон хлопнул рядового по плечу. – Снова спишь?
– Что? Нет, просто задумался.
– В следующий раз сделаю снимок – редкое ведь зрелище. – Высокий мужчина затрясся в коротком хохотке.
– Да мне чего, смотри сколько влезет, дома-то у тебя с таким проблемы, – пожал он плечами. – Интересно, что с остальными.
– Ничего не слышно. – О’Баннон машинально огляделся. – Но тут это хер что значит.
– Хер, ага, – кивнула присевшая на куске корпуса «Альты» Исакссон. – Они на немалой дистанции отсюда, ну и…
Она развела руками, словно показывая на затянувший все туман.
Щенок только кивнул. Было непросто не согласиться. В условиях Болота слух обманывал, порой слышались отзвуки, словно от работающей шахты, что находилась в нескольких десятках километров, а порой оставались не слышны даже выстрелы в сотне метров от тебя.
А позиции прикрытия, казалось, находятся достаточно далеко. И радиотишина нисколько не помогала.
Вдруг Исакссон вскочила на ноги.
– Внимание! – Она подняла автомат к плечу и направила его в темную дыру коридора. – Там что-то есть!
– На землю! – рявкнул О’Браннон. Связистка отступила еще на шаг и послушно упала в воду. Кончик ствола ее автомата чуть дрогнул, но ни на миг не переставал целиться в дыру. – Что это было?
– Н-н-не знаю, просто движение; сейчас ничего не вижу…
– Щенок, ко мне. Малой, контроль периметра. Исакссон, идешь с другой стороны.
Капрал подошел к туннелю сбоку, то и дело быстро поглядывая на дыры в корпусе, мимо которых он проходил. Щенок, в нескольких шагах сзади, старался целиться во все стороны одновременно, болезненно понимая, насколько слабое он прикрытие.
Девушка, все еще с оружием у плеча, передвинулась по дуге на противоположный край отверстия. Встала только когда оказалась на той стороне.
– Исакссон, – прошептал О’Баннон, осторожно опираясь о корпус корабля около самого отверстия. – По моему знаку – кидаешь файер. Щенок, ты за мной.
– Файер, плюс. – Девушка добыла из разгрузки продолговатую пластиковую трубку.
– Понял, готов.
О’Баннон что-то отрегулировал на тактических очках.
– Ладно. Начинаем. Исакссон, бросай!
Яркий красный огонь загорелся в руке связистки, на миг резко обрисовав размытые туманом контуры, а потом – полетел в сторону туннеля. Мигом позже следом пошел О’Баннон и, в шаге за ним, Щенок.
Ни живой души.
Коридор вел вниз под небольшим уклоном, помигивающий, призрачный красный свет файера выхватывал из темноты полуразрушенное нутро на десяток метров вглубь. На полу, который некогда был стеной, виднелась почти невидимая под нанесенной за годы грязью надпись, а в нескольких местах к композитным стенам жались темные мохоподобные колонны местной растительности. Чуть дальше лежала раздавленная бортовая аптечка и целая мозаика мелких фрагментов чего-то, что казалось металлом. Посреди пола тек тонкий ручеек воды.
– Зажигаю фонарь.
– Понял.
Белый, пугающе мощный свет фонаря достал до самой аварийной переборки, разрушенной, выбитой одним концом из креплений и отходящей от стены на несколько сантиметров. В каком-то чудом уцелевшем бронированном окошке сверкал яркий круг отраженного света от фонаря и танцевали красные вспышки от файера.
