– Да чтоб вас, – выругался Кентон.
– За колонны, быстро! – заорал Аннев, и все трое кинулись в укрытие.
Зазвенела тетива, и вслед им полетело четыре стрелы. Кентон вскрикнул и поскользнулся, схватившись за бедро. Аннев кинулся было к нему на помощь, но аватар отмахнулся.
– Просто царапина, – простонал он, – жить буду.
Оглянувшись, Аннев увидел, как стрелки, скрывшись за стеной щитов, заряжают арбалеты, а еще четверо стражников, петляя между колоннами и мебелью, приближаются с тыла.
«Они хотят выгнать нас из укрытия!»
Одна из стрел попала в магический щит Янака и застыла в воздухе. Торговец раздраженно смахнул ее и, потрясая жезлом, заорал новой четверке стражников:
– Прикончите их, болваны!
Те, повинуясь его команде, кинулись на аватаров, вынуждая их к открытому бою.
– А вы стреляйте! – рявкнул Янак стрелкам.
Вновь прозвенели четыре тетивы. Аннев успел укрыться за колонной, Кентон, теснимый одним из нападавших, умудрился нырнуть за массивный деревянный сундук, а Фин заслонился своим же соперником. Тот, пронзенный двумя стрелами, отпрянул и тут же получил два сокрушительных удара перначами в горло и грудь.
«Янак не остановится, – лихорадочно думал Аннев, отражая удары напиравшего на него толстого мечника. – Ему плевать на своих людей, он будет посылать их в атаку до тех пор, пока мы живы – или пока мы не убьем их всех».
Но даже если они перебьют охрану Янака, это ничего не изменит, ведь пока у него в руках жезл – каждый житель Банока будет повиноваться его приказам.
– Фин! – крикнул Аннев, парируя выпад толстяка. – Янака надо убить!
– Не могу, пока на нем этот щит!
Аватар взмахнул булавами – на диван из отбеленной кожи брызнули струи крови – и снова прыгнул за колонну, спасаясь от стрел.
Воспользовавшись коротенькой передышкой, пока стрелки заряжали арбалеты, а его противник обходил его по дуге, готовясь к новой атаке, Аннев пытался вспомнить все, что когда-либо слышал о заклинаниях отражения. Скорее всего, источник магии находится где-то рядом с Янаком – это должен быть какой-то предмет с нанесенным на него глифом или другим магическим символом. Вряд ли это лампа – она ведь лежит у него на коленях, то есть внутри защитного пространства…
Стражник напал из-за колонны, спиной к которой стоял Аннев. Удар раскроил бы Анневу череп, но юноша вовремя пригнулся и рубанул мечом, целясь охраннику в промежность. Однако верзила ловко парировал атаку и пнул его сапожищем в лицо. Аннев растянулся на полу. Сплюнув кровь, он сквозь мутную пелену, застлавшую глаза, увидел, как стрелки вскинули к плечу заряженные арбалеты. Никакого укрытия поблизости не оказалось, поэтому, стиснув зубы, он бросился толстяку под ноги.
«Острый воздух!» – крикнул он про себя, направляя всю свою волю в Милость. В тот же момент арбалетчики выстрелили, и две стрелы вошли в пол в том самом месте, где Аннев лежал еще секунду назад.
Громила поднял оружие, готовый пригвоздить поверженного врага к полу. Аннев выставил вперед меч – и невидимое лезвие, разрубив клинок надвое, беспрепятственно прошло через руку его владельца и, завершая дугу, резануло стражника по талии.
Аннев откатился за колонну, а истекающий кровью стражник, схватившись за обрубок руки, рухнул навзничь. Аннев с ужасом, едва сдерживая подступившую к горлу дурноту, наблюдал, как стекленеют глаза мужчины. Впервые в жизни он лишил жизни человека – не какую-то спятившую чертовку, не монстра из железа и камня, а настоящего человека… Но ведь выбора у него не было: никому из них не удалось бы пережить эту ночь, не обагрив рук чужой кровью. Аннев усилием воли заглушил в себе жалость, которую вызывали в нем эти люди. Они ничем не лучше феурогов – такие же марионетки, бездумно повинующиеся воле сумасбродного кукловода.
– Олухи! – гремел у стола Янак. – Бросьте самострелы и прирежьте этих недоумков!
Аннев, обернувшийся на его рев, пару секунд наблюдал, как торговец, бешено крутя колеса, туда-сюда гоняет кресло, и его вдруг осенило. Он повернулся к Фину, который занял позицию за бронзовыми доспехами, и крикнул:
– Фин! Разбей камни на его кресле!
– Что разбить?
– Колеса! Расколошмать камни в колесах!
Аватар, хоть и не понял, о чем говорил Аннев, кивнул и выпрыгнул из своего укрытия.
Аннев быстро осмотрелся. Кентон, с наскоро сооруженной повязкой на бедре, притаился за колонной. Между тем стрелки, уже вооруженные копьями, и остальные стражники медленно подступали со всех сторон, постепенно сужая кольцо. Аннев кинулся к Кентону и помог ему встать. Аватар оперся на раненую ногу, потом согнул ее в колене и кивнул: сойдет.
К этому моменту Фин уже подкрался к Янаку. Аватар поднял перначи, готовый обрушить их на колеса кресла, но тут Янак развернулся и, взревев, наставил на него жезл. Фин словно окаменел.
– Нет! – закричал Аннев.
Его взгляд метался от Фина к стражникам, которые, выставив копья, продолжали приближаться к ним с Кентоном, стоявшим спина к спине.
– Дело дрянь, – пробормотал Кентон, поднимая меч.
В противоположном конце кабинета Фин из последних сил сражался с чарами жезла принуждения, но его противостояние длилось недолго. В конце концов магия взяла верх, и руки аватара безвольно повисли по швам.
Стражники еще больше сузили круг, и один из них предпринял попытку напасть на Аннева, целясь ему в грудь. Но Аннев парировал удар, и наконечник копья отлетел в сторону. Стражники, переглянувшись, отступили на пару шагов и приготовились к групповой атаке.
Уже через мгновение они снова двинулись вперед, выставив перед собой копья, как вдруг Фин издал яростный вопль и рывком поднял булавы в воздух. Аннев успел заметить, как Янак переменился в лице, и тут Фин со всей мочи врезал по колесам кресла, разнеся на мелкие кусочки два темно-синих камня.
Янак закричал.
Магическая сила, сдерживаемая до сих пор артефактом, с громовым грохотом вырвалась на свободу. Фин кубарем отлетел от торговца. Пьедесталы перевернулись, подставки треснули, а картины и прочие экспонаты коллекции расшвыряло по полу. Стражников отбросило к стене, но Аннев с Кентоном, упираясь друг другу в спину, сумели устоять на ногах. Тяжелая мебель, скрипя по полу ножками, отползла в дальний конец комнаты. Вокруг кресла Янака не осталось ни одного предмета.
Гигантский стол опрокинулся, из одного выдвижного ящика высыпались пергаментные свитки, из другого выпала голубая бутылочка, испещренная рунами, и медленно покатилась по полу. В дюжине шагов от стола лежал Фин. Он не двигался, из обоих ушей текли струйки крови.
«Он умер, – с горечью подумал Аннев и сам удивился охватившему его чувству. – Умер или очень серьезно ранен».
Он пригляделся к Фину, но так и не заметил никаких признаков жизни, зато стражники уже начали приходить в себя. Медлить было нельзя.
