Горячая ладонь графа Виттури легла на Настино плечо.
– Благодарю, княгиня. Вы многое прояснили.
Настя поднялась по команде графа, и он наклонился поцеловать руку княгине.
– Когда ты придешь за мной? – спросила она.
– Еще рано.
– Сто лет, – возразила она. – Разве тебе этого мало? Посмотри на меня. Я стара. Прошу.
– Ты нужна мне, – возразил он.
– Я устала, граф.
Он ничего не ответил, поцеловал ей руку и вышел вместе с Настей.
Она повернулась к нему с вопросом, готовым сорваться с губ, но он покачал головой:
– Не сейчас.
Насте показалось, что взгляд у него холодный, почти ненавидящий. Она приносит ему одни проблемы. И виновато отвела глаза.
В конце коридора показались Лика и Диего.
– Неудачно, – заговорил Диего, и граф сделал знак следовать за ним. Они вышли в сад. – Ход замурован, и вполне основательно.
– И еще там печать, ее так просто не снять. Вам придется повозиться, – добавила Лика. – И защита: там кто-то был, но не напал на нас, потому что мы лишь смотрели.
– Два или три дня… Нет, времени нет. Они могут пронюхать, что мы здесь. Тогда план Б.
– А куда был ход? – спросила Настя.
– В Ватикан, – шепнула ей Лика. – А вы чем занимались?
– Отвлекали гостей, – вперед Насти ответил граф. – Времени мало. Мы попрощаемся с хозяйкой, идите к машине.
И он увел Настю от ребят.
– Я устала от вас и ваших тайн! – сердито шипела Настя. – Вы требуете от меня рассказывать вам все, а сами…
Он резко развернул ее к себе и тихо, но очень гневно сказал:
– Настя, не сейчас. Соберись. И прекрати это. Доверься мне.
– Не могу я тебе доверять… – Слезы щипали глаза. – Как меня достало все!
И тут от испуга она перестала дышать.
Зрачки графа вдруг стали расширяться, пока Тьма не заполнила глаза полностью. И эта Тьма была живой, плескалась и шевелилась.
– Я прошу тебя, – еле сдерживая ярость, повторил он. – У меня был очень тяжелый день. Будь хорошей девочкой. Еще полчаса.
Она испуганно кивнула. Обмякла, покорно проследовала за ним.
Княгиня Долгорукая не спала. Мысленно она пробегала по раскладу, сделанному для девочки, и все не могла понять, что именно ее так смущает в нем. Что-то она упустила. Нечто важное. Проклиная старческую память, она все крутилась в постели, не находя удобного положения. Да и какое удобное положение может быть для столь древней старухи? А он ничуть не изменился. Все так же хорош. И она бы ничего не поменяла в своей жизни, по-прежнему бы сдалась на его милость в шестнадцать лет, потому что лучшего мужчины у нее не было и не будет. Только вот он все не желал выполнять свое обещание, данное, пока его руки, обжигая ее девичье тело, дарили ей первые ласки.
– Ты обещал, демон. – Старуха плакала беззвучно, только слезы выкатывались из опущенных уголков погасших глаз.
– Я исполню свое обещание, – вдруг раздалось у изголовья.
Он материализовался перед ней, опустился на колени рядом с ложем, взял руку и поцеловал.
Она счастливо вздохнула:
– Моя жизнь была прекрасной, счастливой, как ты и обещал. Благодарю за дар, данный мне. Благодарю за любовь, за детей, за мужей. Я всегда скучала по тебе, знай!
Демон смотрел на старуху, но видел прекрасную девушку с каштановыми волосами, что разметались по подушке.
– Ты уверена, что хочешь сейчас?
– Да! – выдохнули алые губы.
– Ты прекрасна, – искренне сказал он, лаская ее морщинистое лицо.
И он поцеловал ее. Она обвила слабыми руками его за шею. И в последний момент, когда ее душа уже покидала тело, княгиня вдруг явственно поняла, что именно значил расклад для Насти. Но сказать ничего не успела.
Демон осторожно уложил голову княгини на подушку. Казалось, она спала, и покой сглаживал ее черты.
Он горько улыбнулся, в последний раз проведя рукой по ее лицу. И прижался щекой к ее теплой ладони.
Глупы те, кто говорит, что смерть существует. Смерти нет. Это не одно мифическое существо. Это ангелы, это демоны, это и он, Самаэль. Каждый приходит за своей душой. Поцелуй смерти может подарить только он. Но он приходит только к тем, кого выбирает сам. И редко делает исключения.
Ангелы тоже пожинают свой урожай душ так же, как и демоны. И кто придет за тобой, Настя?
Вернувшись в свой особняк, граф Виттури налил себе коньяку, но, повертев бокал в руке, оставил на столе. Для него толкование, сделанное княгиней, имело смысл: он и Настя так тесно сплелись, что чувствуют друг друга. И возможно, даже карты не в состоянии отделить его от нее, поэтому и получается: невинная душа искушена, а ограниченный в способностях человек оказывается одновременно всесильным. Сейчас ему было стыдно, что он напугал ее, но горечь от понимания того, что ему придется попрощаться с княгиней тем вечером, была слишком сильна. Ему было не до капризов маленькой девочки. Но она не виновата. Она напугана, ведь ее разум ограничен, зато сердце готово остановиться за каждого, кто дорог ей. Она противоположность ему даже в этом. Демон привязывается разумом, но тьма не дает любить сердцем.
Он поднялся к себе в спальню, хотелось принять душ и переодеться. В комнате горел ночник. Граф повернул голову и увидел, что Настя спит, свернувшись в кресле и накрывшись пледом. Малышка хотела получить ответы, ждала его и заснула.
Демон ухмыльнулся, подошел ближе. Он взял в руку ее косу, прислушался. Сон девушки был сладок, поэтому он не стал ее будить. Взяв на руки, он вынес ее из своей комнаты. По дороге она пошевелилась и потерлась лицом о его кожаную куртку. Вздохнула. Он замер с ней на руках в тускло освещенном коридоре. Часть его существа вкрадчиво нашептывала: отнеси ее к себе, раздень, сделай своей.
Вместо этого он отнес девушку в ее спальню, накрыл одеялом и вышел, прикрыв за собой дверь.
– Итак, тайное хранилище Ватикана представляет собой подземный бункер, общая протяженность проходов составляет восемьдесят пять километров. Притом что государственная граница Ватикана составляет чуть больше трех километров, – вещал граф Виттури за завтраком. – Туда ведут несколько официальных и тайных проходов. Один из них, увы, оказался закрыт и запечатан.
– Я проверил два других хода, – вступил Ильвир, – один из них недоступен. Здание над ним снесено. На его месте брусчатая мостовая. А второй возможен. Но… сами понимаете, граф, о нем мало информации. Мы узнаем, возможен ли он, уже будучи внутри.
– На данный момент это наш единственный шанс, мне бы не хотелось задействовать свои связи официально… – Граф Виттури жестом отказался от молока к кофе, дворецкий прошел дальше, предлагая молоко Лике. Ангел кивнула.
