— Придурок, — топнула она ногой, — ты не догоняешь, что он с легкостью может тебя уничтожить?
— У тебя все? — отрезал я, направившись к выходу.
Аврора и не думала, похоже, отставать. Она схватила меня за локоть, заставляя обратить на нее внимание.
— В полночь. На той самой остановке, где мы встретились в первый раз. Буду ждать тебя.
– А если я не приеду? — изогнув брови, хмыкнул в ответ.
– Тогда кто-то один из нас труп, — усмехнувшись, будто речь шла о розовых единорогах, произнесла девчонка и, взмахнув рукой, направилась обратно к Митину.
Глава 39. Полина
И что это сейчас было? Может, Леша прав и не стоило отправляться в такой спешке к Роберту? Я слишком гнала коней, считала, что обязана открыться, рассказать ему, что совершила ошибку, переспав с Борисовым. А по итогу…
Боже, голова раскалывалась, и взгляд был, как у затравленного зверька, которого охотничьи собаки загнали в нору, и выхода не было больше. Я находилась в тупике. Не знала, в какую сторону двигаться, куда бежать, что делать вообще!
Чувствовала себя беспомощной, слабой, словно потеряла разом все ориентиры. Наверное, необходимо было позвонить Лере, попросить совета и помощи, признаться, что не справляюсь одна с этим. Ведь не понимала саму себя, чего я хочу.
Нужен ли мне Борисов, сможем ли жить без постоянной оглядки назад, не вспоминать прошлое, которое, как ров разделяло нас.
Я устала бродить по этому лабиринту из женщин, обстоятельств, постоянных преград на пути к счастью. И жалкая попытка построить что-то с Митиным, кажется, тоже не удалась. Все шло ко дну. Все мои мечты и планы, да и сама я напоминала просто пластмассовую игрушку.
— Ты слишком много думаешь, — поравнявшись со мной, произнес Леша.
Его уставший голос, как наконечник стрелы, пронзил мою душу, заставляя вздрогнуть. Посмотрела на Борисова сквозь пелену слез, что стояли в моих глазах, и не смогла сдержаться, чтобы не ощутить дикое желание прижаться к мужскому плечу. Уткнулась в него, всхлипнула, подумав, что пусть все идет куда подальше. Любому воину иногда нужен привал, видимо, пришло мое время перевести дыхание. И так хотелось верить, что он больше не предаст, не обманет и не уничтожит то, что с таким трепетом возводилось, но противный червь внутри копошился, словно вторя об обратном.
— Мне сложно решиться, — фокусируя взгляд на своих руках, медленно произнесла я, будто каждое слово весило тонну.
— Боишься сделать неправильный выбор? — словно читая мои мысли, выдал Борисов. — А ты не пробовала доверять своему сердцу? Чего оно хочет, Поль? Ты стала слишком рациональной. Так нельзя. Где тот свет в глазах, где неуемная жажда жизни? Ты превратилась в свое отражение, понимаешь?
— Очень много вопросов, Леша. Я не уверена, что на все у меня есть ответы.
— Признайся хотя бы себе. Бог со мной, я уже и не надеюсь, кажется, на счастливый исход. Но готов сделать многое, чтобы у тебя жизнь удалась. И рядом не было всяких мудаков, для которых ты просто пустое место.
— Что за самопожертвование? — всплеснула я руками, сделав шаг назад.
Плевать стало, что мы не одни, что находились на парковке и, возможно, разговор этот необходимо было перенести в другое место, но внутри нас слишком много были боли, она рвалась наружу и сдерживать своих внутренних демонов мы больше не могли.
— Да потому что… — повысил Лешка тон, — я люблю тебя. Любил и буду. Я себе на горло наступил, перекрыл кислород уже раз. Но я тоже человек и мне гадко, мерзко… И да мне жаль спускать и свою жизнь в унитаз. Насильно мил не будешь, Поля, прекрасно понимаю, но… — улыбнулся он непонятно чему, наверное, каким-то своим мечтам несбывшимся, — мне не страшно пройти еще раз по этим руинам, только теперь присутствует желание — построить на их месте что-то прекрасное. Из меня паршивый романтик, конечно. Но разве это грех любить?
— Ты загоняешь меня в угол, пожалуйста, — дрожащим голосом попросила я его, — не дави, дай мне немного времени, позволь мне снова доверять тебе. Как бы я не хотела в этот омут с головой, но вдруг это всего лишь привычка. А если на самом деле я не хочу тебя любить?
— Я все пойму, милая, — касаясь моих плеч ладонями, взглянул Леша в мои глаза.
Его улыбка озарила, кажется, мой маленький мир. Лучи света проникали сквозь меня, позволяя отогнать эту тьму, что так тянула за собой, будто приглашая пройти в ад.
Обняла его, прижимаясь к груди. Стук Лешиного сердца успокаивал, а когда его теплые ладони провели по моей спине, меня будто бы током прошибло.
Мурашки пробежали вдоль позвоночника, заставляя делать глубокие вдохи. И так мне стало уютно в кольце его рук, и сердце тянулось к нему, с губ едва не сорвался крик. Я безумно хотела сказать, что он мне дорог, что он всегда был в моей душе, жил там, я берегла каждое мгновение, что мы были вместе. Но одновременно страх холодный, отрезвляющий, был таким сильным и так пугал, что у меня подгибались колени. Противоречия. Я не могла решиться перешагнуть черту, за которой бы, наверное, все стало лучше видно.
— Не надо ничего говорить, — шепнул Леша мне на ухо, наклонившись чуть. — Твое тело все уже сказало за тебя.
Облизнула губы, задрожав будто от пронизывающего ветра. А потом в какой-то миг просто привстала на носочки, обхватив ледяными пальцами его щеки. Коснулась сама своими губами его горячих губ. И мой космос взорвался. Я целовала бывшего жениха на глазах у настоящего. Ведь Роберт мог все видеть, достаточно посмотреть в окно из своей зеркальной крепости. А я в каждой секунде теряла себя и находила, рассыпалась на атомы, растекалась ручьем мартовским, находясь рядом с Борисовым.
Он отвечал на поцелуй с такой же нежностью, будто время принадлежит только нам. Ласкал своим языком мой, играя и дразня. В его действиях было столько любви, что я задыхалась, но в то же мгновение взлетала, как шар, наполненный гелием.
Голова кружилась, перед глазами летали цветные мушки и, цепляясь все еще за Лешу, я разрешила себе попробовать… Дать нам шанс… Просто довериться ему. Наверное, он знал, куда нас ведет. Видел этот маяк вдали, потому что мне блуждать в этом буреломе просто уже было невмоготу.
— Эта девушка… — начала я, желая поинтересоваться мыслями Борисова по поводу визита незнакомки.
— Я с ней спал, — произнес он сухо.
Скорее даже отчеканил. При этом устремил взгляд в одну точку. Сказал и замолк. Ожидал он моей реакции, а я только ресницами взмахнула.
— Да уж, — усмехнулась вслух, хмыкнув от неожиданности. — Ты не перестаешь удивлять.
— Врать тебе не хочу.
— На ошибках учатся?
— Не начинай, — с мученическим выражением пробубнил Лешка, будто бы у него зуб мудрости разболелся, — ты же понимала, что соблюдать целибат я не буду.
— Так, — выставила я руки вперед, покачав головой, — давай без подробностей. Я постараюсь принять это, как факт, хорошо? Ничего больше мне не говори… — чертыхнулась, сжав челюсть, а спустя секунду все-таки не выдержала. — Борисов, вот… да, дьявол! Ну, почему все так, а?
