— Я не признаю твоей победы. Мы только успели размяться! Так, нам ещё и пытались помешать! Продолжаем!
Эта вспышка гнева и крик дались мне нелегко. Горло, челюсть свело судорогой. Я закашлялся, выплёвывая кровь.
— Вот это ты заливаешь! Глаза от кулаков брата заплыли, а всё туда же.
— Первый брат, не марай об него руки. Еще удар другой и его глупая голова просто лопнет. Лекарь не сможет ее собрать.
— Он не умеет проигрывать, братья, — Бравур вздохнул, пожал плечами и вдруг перестал улыбаться, ткнул пальцем во всё ещё стоящих клином охотников. — Настало время вымести мусор из Школы. Мои братья хотели начать уже сегодня, но я дам вам ещё шанс. Вы! Вы все видели мою победу и мою снисходительность. Завтра последний день. Помните об этом, ничтожества.
— Стоять!
Я, наконец, справился с кашлем. Но опоздал. Меня никто не послушал. Снежинки убрались с поляны за десяток вздохов. Утащили с собой и тех, кто ещё не пришёл в себя. А чемпионы лишь провожали их взглядами. И молчали.
— Ты всё испортил! Мы верили в тебя!
— Что я испортил?! — я снова кричал, брызгая кровью, мой голос становился всё тише. — Какого дарса ты тут стоял язык проглотив? Я всё поставил на победу. И победил! Я подловил его! Он должен был проиграть! Он получил Лезвие! Он потратил Покров! Он бы не смог продолжать бой! Ты что? Не видел?
— Ничего я не видел! — охотник тоже не сдерживал голос. — Последнее, что все видели — как тебя избивали, как беззубого шкала! Почему же ты не выиграл, победитель? Почему на нём ни царапины?!
— Артефакт.
— Что?
Тогрим обернулся на спокойный голос.
— У него с собой артефакт, нулёвка. Он и защитил его. Всё это сговорено. Как только они дождались удачного момента, так и бросились на нас со спины. Ты, может, и не видел, но я не отворачивался до последнего. Леград правду говорит. Он победил бы.
— Да и в спину его ударили. Потом Бравур остановил бы драку. И что бы мы увидели? Леград лежит — чистая победа Бравура. Но они даже исподтишка не смогли его свалить.
Я с благодарностью глянул на Гунира и Дарита. Их поддержка очень важна для меня. Особенно сейчас, когда все злы, ничего не видели и ищут кого обвинить в случившемся.
— Хорошо. Хорошо! — Тогрим сбил ногой какой-то цветок, снова обернулся ко мне, тяжело дыша. — Я не охотник, а слепой джейр. И что? Что делать теперь?
— Стиснуть зубы, — хмыкнул Гунир, подходя ко мне и протягивая тряпицу. — Теперь они начнут вас давить. Поглядим, из чего вы сделаны, чемпионы.
— Ты что-то имеешь против?
Тогрим улыбнулся, не разжимая губ, словно змея, пробующая воздух перед броском. Но Гунир был спокоен и не отводил глаз.
— Вы, нулёвки, слишком наглые. Считаете себя важными шишками и думаете, что вам тут что-то должны. А сами не знаете даже как отвечать за свои слова.
— Я слышу слова, что знакомо воняют.
— Я не снежинка, если ты об этом. Вы, кстати, на них похожи. Такие же гнилые и без чести.
— Закрой рот!
— Не тебе меня затыкать, Тогрим. Ты бы так орал на снежинок. Вот охотничков я особенно и не люблю, да. На два десятка поднявшихся из Нулевого — один нормальный. Остальные ни хрена не поняли и лезут показать свой норов и удаль. Сдержать слово? Зачем, да? Помочь в беде? Жди! И кто потом оказывается в жопе? Мы, ватажники!
— Какое отношение твои старые обиды имеют к нам?
— Ты ещё скажи, будто я должен тебя любить просто за то, что ты такой красивый? Оглянись!
Гунир явно издевался и несколько мгновений я думал, что Тогрим сейчас кинется на него. Но обошлось. Они сцепились языками, обрушивая друг на друга все новые колкости и оскорбления. Причём я видел, что ватажник забавляется и улыбается. Улыбку видел и мой второй брат. И, похоже, она его изрядно бесила. Впрочем, он сумел взять себя в руки и перейти к разговору о нашем будущем. Самое неприятное, на чём сломался гончар — это избиения. И вот с ними и нужно бороться. А так, пусть Бравур выходит на бой ещё раз. И посмотрим, кто победит, невзирая на уловки.
***
Очередная моя бессонная ночь. Проведённая с пользой. Наконец, дошли руки до моего камня. Гонять энергию в формах на глазах у толпы почти чужих мне людей не хотелось. Тренироваться в печатях — тем более. Заполнять силой новый узел — надоело. Да и привык я этим заниматься ближе к воде. Там это у меня выходит легче и проще. Так что здесь — привалившись спиной к камню стены, камень клятвенный пришёлся к месту.
Однако все советчики оказались правы. Ещё раз, в спокойной обстановке, не спеша пройдясь по всем закоулкам памятовалки, а это оказалось не так просто, я не нашёл в ней ни тайных знаний, ни откровений Древних. После начального напитывания энергией перед глазами по-прежнему появлялось что-то вроде заглавия и содержания, как в дорогих книгах-кодексах. Большинство строк словно открывали кодекс на нужной странице. Вот только все они: наставления, пейзажи, образцы, вести, звуки, карты, образы, массивы, формации и все прочее были пусты. Или почти пусты. Что-то вроде книги, которую ещё нужно написать самому. На странице образов нашлась одинокая крохотная картина, такая же полупрозрачная, как и все остальные линии и надписи вокруг. Её я смог подпитать ниточкой своей силы. После этого она начала увеличиваться и наливаться красками и уже через минуту двор чужой бурсы заслонил вид леса. Живого, настоящего. Было ощущение, что я стою на невысокой горе и оглядываю с высоты, лежащие ниже деревья. Какого они размера понять не получалось. Ничего знакомого для сравнения я не видел. Ни зверей, ни людей, ни известных мне деревьев. Высокая скала, большие деревья. Лес не походил ни на Пустошь, ни на Первый. Стройные, тянущиеся вверх стволы с короткой густой щёткой ярко-зелёных ветвей в верхней своей половине. Деревья не жались друг к другу, а гордо держали расстояние от соседей, позволяя солнцу проникать до самого своего подножия. И густая зелень на земле. То ли мох, то ли густая трава. Красивый лес.
Я провозился пару минут, но сообразил, как заставить уменьшиться картину до прежнего размера. Забавно, но не более. Всё как мне и сказали. Безделушка. Если бы была возможность добавить свои образы. Хотя бы те картины, что приносили учителя на занятия, то и польза этого устройства Древних сразу же возросла. Но пока что ни одна из строк содержания не дала подсказки, как это можно делать. Некоторые даже не открывали ничего нового, просто справа появлялись не до конца понятные надписи: не обнаружено, отсутствует, нет возможности... Жаль. Впрочем, часть символов короткой записи мне и вовсе оказалась непонятна. Я даже современных знаков знаю всего ничего, а тут они выражают древние понятия, мне даже неизвестные. Необходимо всё же сходить к тому, кто их покупает. Не для продажи, нет. Продавать клятвенный камень я не собирался, а для того, чтобы узнать о нём больше. Может найти словарь символов.
***
— Ага.
