Мне оставалось лишь упрямиться.
— Нет, я всё рассказываю тебе.
— Наверное, так же подробно, как рассказывал и о своих делах в Пустошах? — глаза мамы потемнели, отливая сталью. — Ну да ладно, поздно плакать по таким мелочам, когда сын уже Воин. Но ведь ты продолжаешь сорить деньгами! Я даже боюсь спрашивать, сколько ты потратил на свои копья, да на эту одежду!
— Зато Леград такой красивый теперь!
Мама всплеснула руками, услышав такое от Лейлы, повысила голос:
— А ты помолчи, когда говорят взрослые! Он что у нас? Сын купца? Тысячника стражи? Нет? Так зачем всё это, если он простой чужак в этом городе? Что ты молчишь, Леград?
— А что мне говорить? Это копьё вышло всего в двести пятьдесят монет, меньше половины цены!
— Да какая мне разница?! Лучше объясни, что с тобой происходит!
— Со мной всё отлично! Я беру за рекой богатую добычу. Могу себе позволить хорошее оружие и одежду?
— Можешь, но ты тратишь деньги не туда, куда нужно!
— А куда их нужно тратить? На еду у нас есть, на жильё я отложил!
— А ты подумал о родных? О своих дядях? У тебя ведь их двое! Ты же сам взахлёб рассказывал мне, что за них можно заплатить налог и вытащить сюда!
— Я помню о дяде Ди! И не собираюсь отказываться от нашего родства, но сперва нужно устроиться самим!
— Покупая дорогие тряпки?
— Да что ты прицепилась к ним? — я не выдержал. — Через месяц куплю и вам!
— Да зачем они нам нужны? Разве о них речь? Я не о том тебе говорю!
— А о чём? О дяде Варо? Так, у него ещё четыре года оплаченной жизни.
— А болезнь? Ведь здесь его можно вылечить! Каково мне знать, что он ещё два года будет калекой?
Я не понял, о чём говорит мама.
— Почему два года?
— Потому что деньги нужно заплатить уже через два месяца! Тогда, когда Орден отправит караван за чемпионами. И тогда через год их привезут сюда. Никто не будет лишний раз открывать границу ради такой мелочи.
— Я понял тебя.
Таких подробностей я не знал. Стыдно, всё же в словах мамы много правды. И хорошо, что она не знает, сколько я спустил в прошлый раз, чтобы заставить замолчать девушку в лавке оружия. Конечно, деньги можно достать, быстро и много, даже учитывая, что в ближайшее время я не собираюсь заниматься добычей зверей или трав. Но совать ради них голову в пасть теневой гильдии? На миг я даже захотел, чтобы звери или даже люди нашли и разграбили мой тайник со свитками, тогда не было бы этого искушения. Вздохнул и обречённо сказал:
— Есть ещё два месяца, я добуду деньги.
Мама всплеснула руками.
— Вот только не нужно рисковать ради этого. Особенно, как тогда, в пещере с мадом. Хорошо?
— Хорошо, мама. Сколько там нужно? Ты узнавала?
— Много. Потому и нужно экономить, чтобы хотя бы за год скопить эти деньги.
— Ты же сказала два месяца?
— Леград, ну что ты? — сталь из взгляда мамы ушла. — Это я в сердцах. Я всё понимаю. Это глупцы-соседи думают, что там в лесах зелёная яшма валяется под ногами, забывая, как белели от страха в Нулевом при одном слухе о Монстре в округе.
— Мам, сколько?
Она помолчала и нехотя ответила:
— За переход границы — налог за десять лет.
— Ого! Это если за всех, то...
— Двенадцать или даже тринадцать тысяч. Вряд ли дети взяли много звёзд.
— Ладно, — я замер от внезапной мысли. — А точно берут зелень? Не кровь?
— Точно.
— Уже лучше, — пробормотал под нос и громче добавил, — буду думать.
— И не тратить зря деньги!
— Не буду, не буду.
Я спохватился. Хорош бы я был, если снова на неделю забыл бы об этом. Залез в мешок за фиалом, стараясь не показать обломки копья.
— Мам, я тут купил зелье, — замялся на миг. — Оно от морщин, купил для тебя.
Мама неожиданно засмеялась.
— Так значит я старая и морщинистая?
— Ну что ты! — я смутился. — Ты у меня самая лучшая и красивая!
— Вот уж не поверю, обманщик! Зачем тогда Омоложение?
Подбирать слова оказалось нелегко, в мечтах это выходило гораздо легче.
— У тебя была нелёгкая жизнь, а я с первых дней в Поясе хотел тебя порадовать и купить его.
Мама обняла меня, растрепала волосы.
— Спасибо сынок, вот только не нужно, погляди на меня внимательно.
Я всмотрелся в лицо мамы, следя за пальцем, которым она вела по щеке, внезапно обнаруживая, что нет ни скорбной складки у губ, ни тонких морщинок у глаз, а сама кожа стала светлей и нежней.
— Ты уже пила зелье?
— Вот ещё! — мама рассмеялась. — Тратить на такую ерунду полсотни монет. Нет. Ведь я стала Воином! Ты разве не знал, что каждая взятая звезда на этом этапе продлевает жизнь и омолаживает? Закалка стала Воином, как тут не сбросить десяток лет? Потому я и смеюсь, говоря, что у меня очень «внимательный» сын!
— Мама, мама, прости! — теперь я сам бросился обниматься, — Ты просто самая лучшая и самая молодая!
— А зелье купил!
Я вскинулся, в возмущении задирая голову, но мама прижала меня к себе.
— Всё хорошо, сын, мама шутит.
Лейла не выдержала и с воплем вклинилась между нами.
— А меня?! Меня похвалить?!
— А тебя за что?
— А я Формы освоила!
Я вывернулся из объятий, чтобы взглянуть на довольную мордашку сестры.
— Где ты их взяла и с чего решила, что освоила?
— Смотрела, как ты маму заставляешь делать и научилась. Ведь если после упражнения в теле лёгкость и тепло, значит, я всё делаю правильно?
— Ну, — я замялся, ведь у меня, Воина, это всё не совсем так. Да и проверить я не смогу. Нужно поглядеть со стороны на сестру. — Наверно. А ты никому ничего не показывала, случайно?
— Виусу! Но он не поверил и посмеялся, гадкий мальчишка!
— Это плохо. Ты ведь помнишь, что это тайна, и о ней нельзя никому говорить?
— Помню, — Лейла надулась.
С этим нужно что-то делать. Хорошо было раньше, когда сестре и дела не было до моих дел, да и к тайнам она относилась серьёзней. Возможно, стоит сходить в дом Виликор и действительно купить эти Формы? Ещё одна трата. Я вздохнул, но в памяти отметил эту мысль, как стоящую.
— Ладно! Давайте становитесь тогда обе и показывайте Формы. Поглядим, как ты, Лейла, их освоила.
— А чего это я? Я их каждый день делаю, а вот мама ни разу, пока тебя дома нет. Ты её проверяй! — сестра захихикала, прячась за мою спину.
