Я возразил:
— Но они есть и они рядом. Я точно знаю, что три таких мы миновали.
— Не желаю оставлять Амиру проблемы с ватагами. Ему и так будет непросто.
— А с Орденом такое сделать можно? Забавно. Глава лучшей ватаги грабит Орден? Отличная карьера, — я усмехнулся сравнению. — Орикол бы оценил.
Неожиданно Мириот тоже хмыкнул:
— Наверно. Въедливый тип был, редко удавалось что-то утаить и переправить к соседям.
Я оставил это откровение без ответа. Не сомневаюсь, что алкаш под Указами проявлял всё рвение, на которое был способен. Жаль, что Орден так не любит нулёвок.
А пока... Пока нужно разорвать горло твари, к которой меня ведут Волки. Пусть со стороны и казалось, что это я прокладывал путь отряду, но это было не так. Мириот всё верно рассчитал, с утра назвав время, когда мы сюда доберёмся. Дальше замолчал, но я верно его понял, пользуясь в схватках самым минимумом энергии, потери которой сразу же восполняла боевая медитация. Все эти места силы неуловимо похожи друг на друга...
Я даже споткнулся от пришедшей в голову мысли, поняв, что это всё мне напоминает.
Оазис у Чёрной горы посреди скудной травы Пустошей. Те невероятно прочные, но кривые деревца у гнезда Ворона, которые, оказывается, могли расти только возле источника силы, вне его теряя твёрдость и распадаясь. Так и здесь глаз легко замечал более яркий окрас высокой, по пояс мне, раскидистой травы. Что если те деревца из Второго пояса, и потому могут выживать лишь возле источника? Слова главы Волков мне в спину, по-настоящему заставили меня сбиться с шага:
— Там Мад.
— Кхе, — я прочистил горло и поинтересовался. — Какой?
— Я уже пошёл против правил, и только потому, что этого зверя сам помогал сюда сажать, когда был юношей.
— Там...
Мириот рявкнул, затыкая какого-то болтуна.
— Закрыли рты!
Я ухмыльнулся, оценив, как мигнули на паре человек контракты. «Вольные» ватажники, чья верность подкреплена таким способом. Впрочем, таких слишком мало. Даже Риквил, несмотря на его вечное вечернее брюзжание свободен. Мама же оценила произошедшее не так спокойно:
— Да вы все тут словно браги с дурманом опились! С каждым днём всё тупее и тупее ваши правила и отговорки! Первый раз слышу, будто Небу есть дело до пустых слов! Такого даже в заднице моих родных пустынь не слыхивала!
— Уймись, женщина.
Мириот лишь сморщился на её слова и вдруг быстро, едва уловимо скосил взгляд куда-то в сторону и мне за спину. Невольно я развернулся всем телом в том же направлении, оглядывая густые, в половину моего роста заросли семилистника. Пусто. Ничего и никого. Ни единого Указа. Ни одного дрогнувшего листа. Только там, вдали, где-то ждёт меня Мад.
Теперь покосился я сам. Вверх, туда где пробивались через ветви лучи света. С бесконечно далёкого Неба, отмеряющего мне судьбу. Встряхнул головой, сбрасывая наваждение:
— Выходит, вы нашли место силы и годы выращивали здесь зверя? Не боитесь, что однажды он станет Царём и сожрёт ваш лагерь?
— Тебе хватает здесь энергии, чтобы раскрыть узлы?
Я потянул к себе нити силы раньше, чем осознал необязательность такой проверки, и опомнившись, ответил:
— Маловато.
— Так и ему. Он сдохнет от старости раньше, чем здесь вырастет столько небесных трав, чтобы он сумел возвыситься хотя бы... — Мириот закашлялся, проглотив окончание ответа, рявкнул. — Вперёд!
Развернулся я молча. Зато шагал, срубая огромные разлапистые папоротники перед собой, широко ухмыляясь. Едва не заставил Мириота нарушить его же правила. Жаль над ним не разгорелся ни один из символов. Плохо и то, что у него нет старых контрактов, которые он перерос и не выполнил. Не выйдет обеспечить себе безопасность таким путём. Мне нужно не его освобождение от них, а дополнительный Указ с верностью или долгом. Но хотя бы понятно, что раньше он всегда держал слово.
Еще один взмах Пронзателем, чтобы расчистить себе дорогу, неплохая замена стуку по деревьям, и я замер, сдержав очередной удар. Это не обычный щитовник: отчетливо вижу фиолетовый отлив у основания стеблей. Но это я, с моим зрением, что позволяет различать оттенки и ночью, а не только в полумраке дневного леса. Оставив куст нетронутым, обернулся, указав на него острием оружия. Теперь можно не сомневаться, что ватажники выкопают небесную траву. Счастливый знак, что удача не оставила меня.
А мои мысли обратились к будущему врагу. В сборнике описаний зверей, что я прикупил ещё в первом лагере Волков, про Мада было ничуть не больше, чем в школьных записях. Редкий гость в лесах Морозной Гряды. Но мне знакомый. Даже не терпится сравнить здешнего со своим первым убитым монстром.
А он меня ждал. Уж кому-кому, а хищному зверю с отличным нюхом и слухом уже давно известно и об отряде и обо мне. Да я и не скрывался, пытаясь идти с наветренной стороны.
Под раскидистыми деревьями подлеска лежали огромные камни. Простые, серые, увиденные мной только здесь, в Поясе. Мад лежал на одном из них, точно в пятне солнечного луча, пробившего листву Исполинов, позволяя рассмотреть себя во всех деталях. Я заметил, что последний день пути Небесные деревья словно чуть разошлись друг от друга и полумрак под их ветвями истончился.
Зверь, конечно, был похож на своего сородича, но лишь отдалённо. Он выбрал несколько другой путь и ни скорпионьим, ни шипастым его назвать нельзя. Почти такой же большой, бугры мышц перекатываются под шкурой, огромные клыки, торчащие вниз из пасти, и невероятно длинные костяные клинки, вырастающие из суставов передних лап и торчащие вверх и в сторону грозным оружием.
Мад поднял голову, глядя прямо на солнце, взрыкнул, поднимаясь на лапы и повернулся ко мне. Невозмутимо, медленно.
Это не Обезьяна... Такого противника можно и нужно уважать, пусть он и стоит у меня на пути к спасению сестры. И я склонился в приветствии практиков. Как старший младшему.
Мы встретились на полпути. Мне было его немного жаль. Верно он думал, что, даже убив меня, придётся иметь дело со всем остальным отрядом. И считал бой безнадёжным для себя. И всё же шёл ко мне. Но у меня не было сомнений в итоге схватки. Не тогда, когда до Братьев ещё шагать и шагать.
Ударили мы одновременно. Я вспорол воздух Пронзателем, Мад лапой. Ничья. Когти по своей прочности оказались равны дорогой оружейной стали.
Мы снова на несколько вдохов замерли друг напротив друга, не отводя взгляда. В его огромных жёлтых глазах я видел каждое своё движение. Встряхнул правую руку, которой больше всего досталось при столкновении, перебросил Пронзатель, меняя хват... И в то же мгновение Мад распахнул пасть, оглушая меня рёвом.
Я ожидал каких-нибудь последствий, техники, рывка, чтобы подмять меня, но чувство опасности молчало и я снова замер в нерешительности. Но Мад, похоже, тоже думал, что какой-то результат должен был быть, потому как рёв сменился рыком, в котором отчётливо чувствовалось недовольство, а затем он прыгнул.
