— Значит, ты и впрямь скрывал...
Осталось лишь развести руками. Когда-то мне и впрямь повезло, что я не потерял глаз и не обзавёлся шрамом на пол-лица. Но это неважно:
— И всё же. Мне нравится в лесах, тебе в городе. Да и то, что нам нравилось делать, выходило у обоих отлично.
— Думаешь? Разгромленная лавка и дома — это отлично?
Я не согласился:
— Если бы не жадность одной из Сорока Семей, то всё было бы отлично.
— Как будто с чужой завистью что-то можно сделать?
— Кто знает? Может и вышло бы найти справедливость.
— Сомневаюсь.
Не обращая внимания на едкие и горькие замечания, я продолжал рассуждать:
— Но, конечно, для надёжности лучше иметь за спиной не простую ватагу.
Мама впервые заинтересовалась:
— Ты хочешь в Шепчущем Лесу пойти в Орден?
— Там клан. — поправил я и сообщил. — И как помнишь, они не очень охотно принимают к себе чужаков. И уж, конечно, не за год или два суметь достичь там высоких чинов.
— Даже тебя, Воина шестой звезды в четырнадцать?
Я поправил её, ткнув себя в грудь:
— Седьмой!
— Поздравляю! — мама обняла меня. — Поздравляю. Тем более. Ты помнишь, что я говорила тебе, когда ты достиг высот в Нулевом? Глава Арройо на многое пошёл бы, чтобы заполучить к себе такой талант. Здесь таланты значат ещё больше.
Хмыкнув, признал:
— Ты права. Это, конечно, многое меняет, особенно, если ты снова не будешь меня отговаривать. Но теперь против я. Ведь в клан берут только вступивших в семью. Знаешь, мне как-то рановато жениться.
Мама расхохоталась, прижала меня к себе и принялась нацеловывать в макушку, словно я мелкая Лейла. От неожиданности я даже не сразу сообразил вырваться, а сделав это, с удивлением почувствовал, что щёки горят. И вовсе не от ветра опасности.
— Мама!
— Что мама? Я тоже думаю, что тебе рановато жениться. Особенно, если подсунут какую-нибудь негожую девку, у которой ни ума, ни прилежания. Ни мне безрукая невестка ни к чему, ни тебе бесталанная спутница и мать будущих детей не нужна.
На этот раз загорелись и уши:
— Мама!
— Всё, всё! Молчу и слушаю. Что ты там ещё придумал?
Покачав головой, я отвернулся и обнаружил, что Пантера исчезла. Быстро оглядел окрестности — никого. Дарсова тварь. И дарсов дурак, что расслабился на скамье под солнышком. Так в горло вцепятся, а я и не замечу. На всякий случай растянул боевую медитацию, с удивлением замечая, как границы моего внимания раскинулись почти на три десятка шагов. Теперь уж точно врасплох не застать. Повернувшись к маме, взглянул ей в глаза:
— Как твои успехи в возвышении?
— Сумела открыть всего пятнадцать узлов. Но, если честно, то уже устала.
Я хмыкнул, вспомнив, как уговаривал её заниматься в Гряде, но не стал ничего говорить об этом:
— Можешь представить, насколько на вершине пирамиды больше силы, чем на твоей площадке?
Мама прищурилась, вдумываясь в мой вопрос, а затем её глаза расширились в удивлении:
— Ты что, прорвёшься к... — у неё перехватило дыхание. — Десятой звезде?!
Здесь я несколько приврал. Это всё же скорее мечта, особенно теперь, после слов духа о годе, нужном мне на этот путь. Но всё же, всё же это мечта, которая уже очень близка. И я решительно ответил:
— Дух Каори обещает именно это.
— Погоди-погоди... Но ведь там ещё две преграды. Самые трудные! Ты и на эту потратил, — мама замолчала, подсчитывая, — половину месяца. Вроде это и мало, как вспомнить тех, кто бьётся над ней десятилетями, но даже два месяца на две преграды и время отпущенное на Миражный почти выйдет.
— Как награду за испытание, мне выдали зелье, что должно с этим помочь.
— Значит ты уверен? А ведь я слышала, что те, кто хотя бы сумел коснуться этапа Мастера уже имеют выбор! Они могут остаться здесь.
— Могут. Те же Комтуры в Ордене...
— Да-да! Магистр ведь даже Мастер.
— И не только он.
— Но ведь тогда что за глупости, будто тебя не примут в семьи и кланы? Да тебя легко примут в любой земле Пояса, в любой фракции! Ты можешь выбрать!..
Мама осеклась, глядя на меня. Мы помолчали, а затем она вздохнула и согласилась:
— Но ты этого не хочешь.
— Нет, это было бы замечательно, — я пожал плечами. — Ты бы увидела не только Пустошь, но и все красоты Первого. А вы бы точно оставались в безопасности со мной. Кто бы сумел причинить вам вред под защитой сильной фракции?
Мама не согласилась:
— Да уж глупцы всегда найдутся. Сколько раз мне приходилось ломать руки глупцам в Пустоши, что считали себя умней всех? И которые думали, что им ничего не будет, потому как они привыкли к своей безнаказанности. Не ты ли рассказывал про мастера Указов семьи Тарсил?
— На этот раз не буду спорить. Только соглашусь. Ты видела жизнь дольше меня.
— Не верю своим ушам, сын!
— Я ведь обещал исправиться.
Мы помолчали, без слов сказав друг другу взглядами всё, что было у нас на сердце, а потом мама печально заметила:
— Но ты на это не согласишься всё равно.
— Верно. Не тогда, когда такое решение можно принять лишь раз. Дарит говорил, что от имперцев скрыться не получится никому. И однажды к тебе придут и предложат выбор: или ты отправляешься в следующий Пояс или навечно останешься здесь. Да и Мириот говорил об этом же. Помнишь, тогда в лагере, перед выходом к городу?
— Значит дальше?
— Да. Поднимемся ещё на ступень ближе к Столице империи.
— Надеюсь, у тебя получится её увидеть.
— Эй, — я шутливо принялся тормошить маму — что значит у меня? Конечно же, мы увидим её все вместе! Даже с этими вредными стариками.
— Жаль только, что придётся начинать всё с самого начала и ты снова станешь никому не нужным беспомощным щенком.
Я закашлялся, возмущённо воскликнул:
— Мам! Вот уж ты сравнила!
— Так и есть. Я уж молчу о нас.
— Зато, я сразу закрою рты тем вредным старикам.
— А вот на это, сын, я бы не рассчитывала.
— Хочешь сказать, что даже путешествие из Нулевого, да сразу во Второй не впечатлит их?
— Леград, давай будем идти небольшими шагами, хорошо? Меня немного пугают твои планы. Мне бы Лейлу поднять на ноги и можно даже в этом Поясе, а ты бы для начала подумал, как будешь везти столько Закалок. Тем более по землям Ордена.
