***
— Могу ли я — шэн оставаться в городе столько, сколько захочу?
— Можете, — улыбка духа стала шире. — Вы. И только вы.
— А войти в город ещё раз?
— Для этого вашего ранга пока недостаточно.
— Как я могу его повысить?
***
— Шэн, что вы делаете?
Смущенно пожал плечами:
— Пытаюсь увидеть отпечаток духовного знания, что оставил в статуях их создатель.
Каори вздохнула:
— Иногда я даже не знаю, где меня ждёт очередной вопрос. Шэн Леград, это просто статуи, которые расставлены здесь для красоты. Никто и не думал вкладывать в них знания для детей.
— Но их порядок и позы: они отличаются от тех Форм, что...
Я замолчал сам. Если это украшения, то они и не должны быть похожи на Формы. Их назначение не в этом.
Сейчас Каори и впрямь смотрела на меня странно, как на дикаря, заставляя краснеть в смущении. Но виноват в этом был только я.
***
— Когда дух города даст мне карту?
— Как только вы покинете меня.
***
— Я смогу попасть в Небесный зал?
— Прошу прощения, шэн, я заметила — это задевает вас каждый раз, но... что делать там Воину?
***
— Что изменило во мне Стихиальное зелье?
— Вы сами должны это понять. Прислушивайтесь к себе, шэн.
И так каждый раз...
За прошедшие дни, слившиеся почти в месяц, я изучил эту комнату до последних мелочей: рисунок узора на полу, количество граней в осветительном шаре, число деревьев и кустов, видимых из окна. И, уж конечно, количество всех складок на покрывале, что лежало на Лейле. Оно, кстати, менялось ровно раз в три дня. Сегодня всё решится окончательно. Можно долго себя уговаривать и даже суметь победить в этом неслышном другим споре, расписав дальнейшую жизнь буквально по шагам и неделям, выбрав несколько возможных путей, в зависимости от силы, которой у меня выйдет достигнуть, но... Делать это, всегда избегая мысли, что что-то может пойти не так с лечением Лейлы?
Не знаю о чём думала мама, вряд ли её мысли так уж сильно отличались от моих, ведь стоило ресницам Лейлы дрогнуть, как она стиснула мою ладонь, явно позабыв, что теперь ей тоже нужно ограничивать и контролировать каждое движение. Ладно, мне ничего не будет, но вот пускать её обнимать сестрёнку будет явно рано. Пусть сначала успокоится. И я тоже. А потому сжал руку в ответ, удерживая её на месте, пытаясь одновременно следить и за лицом сестры, и за лицом древнего духа. И только на лице Каори всё так же оставалась вечная полуулыбка. Вот уж кто ничуть не сомневался в результатах лечения. Девушка шагнула ближе, откинула покрывало и помогла Лейле подняться на ложе.
А я неожиданно понял, что сегодня сестра одета, причём в новую одежду: розовое платье с широким поясом и просторными рукавами. Это сбивало с толку: память упорно не соглашалась с увиденным, подкидывая образы сестры в том виде, в каком она последний раз была на руках у мамы: старое, потрёпанное и грязное платье.
Лейла зевнула и потёрла глаза, отвлекая меня от мыслей о её одежде. Мама рванулась, но я оказался к этому готов, не дав отойти от меня и на шаг. Тихо позвал:
— Лейла?
— А?
Сестра принялась тереть глаза уже двумя руками, а затем удивлённо вытаращилась на стоящую рядом Каори в её неизменном пышном, словно летящем по воздуху алом платье с золотой вышивкой, затем по сторонам и лишь потом на нас. Миг во взгляде я видел сомнение, а затем она воскликнула:
— Мама!
И спрыгнула на пол, одним прыжком оказываясь рядом с нами.
А я вздохнул с облегчением. На такое сестра не была способна и после десятка лечебных техник — значит, всё удалось. Перед тем как отпустить маму, успел лишь строго шепнуть:
— Будь осторожна и помни о своей силе.
Пока мама нацеловывала Лейлу, согнулся в глубоком поклоне:
— Благодарю уважаемого духа Каори за спасение сестры.
— Не нужно лишних слов, шэн. Для этого я и создана. Напротив, моё сердце радуется, видя, что Павильон по-прежнему спасает пациентов. Последний раз это было так давно...
Наш разговор прервал дикий визг:
— Братик!
Мне ничего не оставалось, как распахнуть объятья навстречу прыгнувшей сестре. Теперь и мне достался от неё добрый десяток поцелуев. А мне оказалось достаточно того, что я зарылся носом ей в макушку и так и понёс её на наш первый совместный завтрак за целый месяц. Если мы с мамой уже привыкли к виду и вкусу блюд, которые возникали на столе словно из пустоты, то для сестры это стало целым представлением, сопровождаемым восторженными вздохами.
И нам в своё время было очень интересно, откуда всё это появляется спустя сотни лет. Но на это не смогла или не захотела ответить дух Павильона, отговорившись тем, что уж она точно не умеет создавать формации, а значит и не разбирается в их действии. Можно лишь отговориться волшебством Древних, раз уж это находится за пределами моего понимания. Разве что когда-нибудь, я сумею не только добраться до знаний, но и обнаружу у себя талант к этим самым формациям. А в этом у меня есть сомнения.
Я с улыбкой оглядел наевшуюся сестру и предложил:
— Давай мы тебе покажем сад? Таких цветов и фруктов ты ещё не видела.
— А их можно есть?
— Дух Каори сказала, что можно, — поманив её ближе, признался на ухо. — Пару раз даже пробовал. Пошли!
Это, кстати, хотя бы может объяснить запас фруктов в Павильоне, при таком-то саде: стоит только сойти с основных, широких, покрытых гладкой брусчаткой дорожек, на узкие, обозначенные лишь редкими каменными плитами среди густой короткой травы и висящими вдоль на изогнутых стойках бумажными фонарями, как можно было несколько часов потратить только на любование невероятным сочетанием цветущих и одновременно плодоносящих деревьев бок о бок.
Признаться честно, выполняя этот совет Каори о прогулке, я с тревогой наблюдал за сестрой. Вглядывался — как быстро она устанет? Но как по мне, по моим воспоминаниям о детворе в деревне, Лейла смогла бы их всех загонять: скача от одного цветущего дерева к другому, пытаясь перепробовать все плоды, которые нам попадались и без умолку болтая. О красоте бабочек, о том, что сливы здесь невкусные, а вот драконий плод гораздо слаще, чем тот, который покупала мама на рынке, о том, как много здесь птиц и какой порядок в саду.
Вот это замечание и заставило меня по-новому взглянуть на буйство зелени и цветов вокруг. Учитывая количество плодов на ветках и то, что всегда можно найти спелый, под деревьями должны лежать груды падалицы. Но я не то что сегодня, а вообще ни разу не видел на траве больше десятка плодов. Да и скорлупа от ароматного драконьего плода, которую я бросил в густую траву... Пусть дух и умеет возникать и исчезать, словно появляясь из воздуха, но заподозрить, что она с утра и до ночи носится бесплотной тенью по саду и собирает в корзину упавший мусор... Будто ей заняться нечем. Снова формации? Или у неё есть помощники? Духи-садовники обрезающие деревья? Големы-уборщики, подметающие по ночам дорожки? Что ещё могли придумать Древние, которым недосуг было отвлекаться от Неба? Хороший вопрос, но мне даже не хочется его задавать Каори. К чему вызывать ещё одну улыбку на её лице?
