Да и некуда уже убегать. Сам воздух внутри беседки словно сгустился, рука, которую Равой рванул к груди, разворачивая в жест техники, замерла, скованная. Я и сам почувствовал, что больше не могу шевельнуться, а Духовная защита лишь бесполезно сжигает запас средоточия, не в силах помочь мне.
Мгновение и туман силы втянулся в моё тело, замерев у самой кожи. Я был готов действовать, но ничего не случилось – воздух, ставший таким тугим, не попытался меня раздавить, я даже дышал по-прежнему свободно. А если судить по Равою, то и вырваться из этой ловушки можно: его рука поднялась ещё на полпальца и продолжала путь. Хотя вряд ли это давалось ему легко.
А между тем, снаружи Фарос наседал на Ликия и явно выигрывал. Он был старше, опытнее и, похоже, сильнее. Но через пять вдохов это всё стало неважно – возле беседки оказалось десять Воинов и помогать они принялись Ликию.
Равой с натугой рыкнул:
– Отряд… ворота…
Фарос понял кому предназначены эти слова.
Вот он отбивает удар меча и звон стали сменяется хлопком одежды, которую пытается порвать воздух.
Рывок должен был переместить его на крышу здания, как раз в направлении нашего отряда. Но врагов оказалось чересчур много и они были слишком опытны. Мне удался такой трюк в лагере Ордена только потому, что у меня и врагов там осталось двое. А здесь навстречу Фаросу, из здания, сквозь брызги стёкол метнулась фигура в синем. Столкновение и на землю они рухнули вдвоём. И если Фарос остался на ногах, то его противник рухнул, пробитый мечом насквозь.
Но через мгновение на Фароса набросились остальные. Короткая, жестокая стычка закончилась тем, что его обездвижили техникой и тут же набросили на шею странную штуку, больше похожую на ярмо для быка. Фарос тут же сник и перестал сопротивляться, безвольно свалившись под ноги противникам.
Ликий коротко засмеялся, рассматривая свой рассечённый халат и мёртвого Воина, уважительно сообщил лежащему:
– А ты хорош. Не растерял за годы на складах навыков, бывший служитель границы.
Фарос прохрипел:
– Бездарь. Слабак! Мусор. Предатель. Сними ограничитель!
– Чтобы ты убил либо меня, либо себя? Не дождёшься.
Неожиданно заговорил молча наблюдавший за схваткой Эфор:
– Ликий, ты не хочешь объясниться со мной?
Ликий повернулся к беседке, в удивлении воскликнул:
– Неужели ты поверил, будто я предатель?
Равой снова зарычал, на этот раз обращаясь ко мне:
– Ирам!
– Что? – если бы мог, пожал плечами. – Я в таком же положении, как и ты.
Равой побледнел. Действительно решил, что мой талант заблокирован? А вот Ликий довольно хохотнул:
– Всё точно так, как я и говорил тебе, Эфор: пока нет Магистра, а в городе остались слабейшие, люди старейшины Тумаса попытаются устранить лишних, чтобы получить перевес голосов.
Фарос не поддержал веселья:
– Ликий, хватит болтовни. Или ты нарушаешь договор?
Улыбка Ликия стала ещё шире, он кивнул на беседку:
– Третий.
Один из Воинов приблизился к нам, метнул в Эфора металлический диск. Едва он коснулся его груди, как Эфор получил свободу: его рука взметнулась, сжимая пальцы на подарке, он с шумом выдохнул и поспешил выбраться наружу из беседки.
Повесить Указ на него я и не пытался. Сейчас, лишённый ограничений, видящий его силу, я отлично понимал, что пусть в схватке без особого труда смогу его убить, но вот уровень его возвышения мне неподвластен. Зато я с интересом уставился на Ликия, рядом с которым он остановился. Первый мазок по линиям уже его Указов подтвердил опасения: не поддавались, висели словно за прозрачным стеклом, не позволяя себя даже коснуться. Хотя вроде бы, вот они рядом, только дотянись. Я азартно подался вперёд, забыв, что по-прежнему скован, и Ликий неверно понял происходящее:
– Не сдаёшься, Ирам? Молодец. Сам такой, – и отвернулся к своим людям. – Где Второй и Первый?
– М-м-м, – Воины переглянулись, затем покосились на окна здания и тот, кого до этого называли Третьим, ответил за всех. – Не знаем.
Зато я, видя куда направлены их взгляды, знал. Где стояли, там и лежат. Спят. Плохо то, что техника, которая сковала нас, всё равно сработала. Этого я, конечно, не ожидал. Зато, верно, угадал с теми, кого нужно исключить из симметрии: уснули и Первый, и Второй.
Ликий рявкнул:
– Второй!
Эфор нахмурился, вместе со всеми оглядывая окна, выходящие во внутренний двор. В них не было видно ни одного лица, ни одной фигуры. Он пробормотал:
– Сейчас узнаю.
Но успел сделать всего шаг, как его остановила рука Ликия:
– Третий, проверь.
– Слушаюсь.
Воин метнулся к зданию, а остальные получили новый приказ:
– Начинайте.
Эфор откинул преграждающую руку и недовольно повысил голос:
– Начинать что? Не было и речи, что ты убьёшь Равоя в моём доме.
Фарос, которого один из Воинов оттаскивал в сторону, с ненавистью прохрипел:
– Предатель.
Эфор оглянулся на него, затем на беседку, недовольно прошипел:
– А теперь их здесь трое!
Ликий мягко поправил:
– Четверо.
– Что?
Диск, который Эфор по-прежнему сжимал в руке, вдруг засиял, выбрасывая из себя тонкие синие нити. Они как сотни крошечных змей поползли по локтю, плечу, груди, покрыли всего и исчезли, словно нырнув в его тело. Всё это заняло не более вдоха, а затем Эфор рухнул ничком на камни рядом с Фаросом, изрыгая ругательства:
– Ликий! Ликий! Ты в своём уме?!
– А ты думал, будто твоего возвышения достаточно, чтобы указывать мне?
– Не сходи с ума. Без меня твой план всё равно не удастся!
Ликий толкнул лежащего ногой, переворачивая на спину, и с насмешкой переспросил:
– Мой план? А разве ты его когда-нибудь слышал?
– Что?
Зато Воины Ликия видимо слышали не раз: без единого вопроса один из них ухватил теперь уже Эфора за ноги и оттащил в противоположную от Фароса сторону, второй один за другим вытаскивал из кисета красные шесты и вбивал их камень под ногами через каждые пять шагов. Кисет Путника у Воина всего пятой звезды? Мне было интересно происходящее, а вот остальные испытывали совсем другие эмоции. Равой хрипло дышал, всё продолжая поднимать ладонь и уже близкий к успеху. Фарос костерил Ликия и предателей служителей, до сих пор не понимая, что их синие халаты Ордена не более чем маскировка.
– Стража! Стража!
Ликий пнул Эфора:
