– Я уже объяснял тебе, что это невозможно…
Я перебил Винара:
– Вы так уверены в этом?
– Уверен в том, с чем до сих пор не могу смириться?
– Времена меняются.
Винар подался над столом ко мне:
– Что?
– Вложите всю силу вашего средоточия, наложите земное начертание, создайте шедевр. Кто знает… Может, сегодня у вас получится?
На мгновение моих плеч коснулась тяжесть чужого тумана силы, затем Винар опустил глаза, вскинул руку над чашей, рассекая себе запястье. Выхваченное из футляра стальное перо замелькало над клинком, покрывая его красным узором. Чем меньше оставалось места на клинке, тем бледнее становился Винар, а я «видел», как тёмная вода его силы всё светлела и светлела: его средоточие стремительно опустошалось. Дошло до того, что Винар одно за другим выпил три зелья и только тогда сумел завершить работу. А трёхцветные Указы так и остались в покое. Тяжело дыша, Винар поднял горящий взгляд:
– Ваша очередь, мастер Ирам.
Кивнул в ответ. Он всё верно понял. На этот раз у меня уже было готовое имя, когда я протягивал руку, чтобы дать свою кровь:
– Верный.
Думаю, это лучшее имя для клинка, который был рядом с хозяином все тридцать лет его одиночества в Миражном. Лучшее имя для тех сомнений, которые пытались одолеть меня возле этого стола. Я сделал выбор, и клинок проверил здесь же. Поднятый к небу меч удлинился на тридцать шагов призрачной сталью.
– У настоящего таланта много счастливых встреч на пути.
Я опустил меч и обернулся к Винару. Он уже поднялся из-за стола, стоял бледный, сложив руки за спиной. Плечи расправлены, подбородок поднят. Когда я изображал из себя молодого господина, напоказ выставляя жетон внешнего ученика, я и наполовину не был так хорош. Вот что значит опыт.
– Вы многое обо мне знаете, уважаемый Винар. И вряд ли удивитесь, если я скажу, что в скором времени надеюсь попасть во Второй.
– Вы правы, уважаемый Ирам. Не удивлюсь.
– Я многим связан с вашей дочерью. У меня есть возможность, а у вас есть… – замялся на миг, поняв, как грубо могут прозвучать мои слова. Как же сказать красиво? – ресурсы. Если в скором времени, в ближайшие два-три месяца Виликор расстанется с Орденом, а ваша семья окажется у крепости Ясеня, то на ту сторону мы можем перейти вместе.
На мои плечи снова легла тяжесть, через миг исчезнувшая. Попытка надавить на меня силой заставила Винара покачнуться. Но на ногах он удержался, ещё сильнее задрав подбородок и с яростью выдохнув:
– Стать слугами? Не много ли ты хочешь за свой талант? Можешь вернуть всё как было!
– Первый раз о таком слышу – пусть Винар и отбросил вежливость, но я подобным отвечать не стал. – Не забывайте, что я родился в Нулевом. Ваших обычаев столичного Пояса не знаю.
Винар выдохнул, на несколько мгновений отвернулся, а когда снова взглянул на меня, то был вежлив и спокоен:
– Нет. Моя семья вернётся во Второй сама, с Мастером Духа во главе. Или не вернётся никак и никогда. Иное для Тразадо неприемлемо!
Из поместья в тот день я вышел раздосадованный разговором с Винаром. Уж слишком он оказался упёртым. Разве что прекратил шипеть о том, что я могу вернуть на место Указы. Даже если бы здесь появился шаул Клатир и приказал мне это сделать, то я бы не смог. Откуда самоучке знать, как создавать двухцветные Указы? Да и не для того я их снимал. Неудачно сегодня проходят мои разговоры: люди оказываются либо не готовы к открывшейся правде, либо понимают мои слова не так, как я хотел.
Искушение перенести этот разговор было велико. И я поддался ему. Милостью старейшины Ирала у меня это был не последний день в Гряде. К тому же я всё же не расставался с надеждой, что за ночь Винар остынет и примет моё предложение, а тогда и все остальные планы изменились бы. Но нет. На следующий день Винар встретил меня ещё более сухо, общаясь так, словно перед ним всего лишь один из клиентов. Обычный, ничем не примечательный проситель. Разве что отказался брать плату за полное земное начертание на Пронзатель, отговорившись тем, что настоящий мастер своего дела всегда будет стремиться довести творение до совершенства и исправить неполное начертание от него требует гордость.
Гордость. В ней всё дело. Но это его выбор, его путь. Я сделал в несколько раз больше, чем намеревался изначально и снова оказался с тем решением, с которого и начинал свои мысли о Виликор. Как говорила мама – нельзя хранить все вещи в одном тайнике.
Эти два дня я потратил на выбор: к кому обратиться? Просить о подобном женщину казалось более правильным. У неё и возможностей в таком деле будет явно больше. Но я слишком мало знаю Лиору. У меня нет в ней полной уверенности. Другое дело Тортус. Я видел его всяким: самоуверенным попечителем, запылённым проверяющим, свободным идущим. А главное, я стоял напротив него с Пронзателем. И остался свободным и живым. Именно поэтому я сейчас у этой двери. Меня на шаг опередил Ратий. Постучал и громко сообщил:
– Старший Тортус, к вам в гости попечитель Ирам.
Я вошёл, не просто оставив за порогом Ратия, но и приказав ему отойти. Мне не хотелось, чтобы этот разговор достиг чужих ушей, как бы смешно это не выглядело. Уж от Равоя или Тумаса мои действия не скрыть, но попытаться можно.
Поэтому первое, что я сделал, это не приветствовал Тортуса, а вытащил из кисета Флаг. Не привычный Ста Убийств, а один из тех, что достался мне от Пратия. Когда ты носишь одежды высокого ранга Ордена, то для получения многих знаний достаточно всего лишь приказа. Даже если он очень странный.
Флаг Тысячи Цикад.
Совсем немалую комнату наполнил раздражающий и громкий шум. Вероятно так и кричат насекомые, чьим именем назван этот якорь формации. Знаю только, что в лесах Гряды они не водятся. А те, кто решит услышать наш разговор, ничего не сумеют понять за этим шумом.
Тортус ухмыльнулся:
– Даже так? Интересное начало разговора.
Выложив на столик свитки, я сообщил:
– Эти вещи мне не подходят, думаю ты сумеешь найти им применение.
– И что же это? – Тортус взглянул на свитки лишь мельком.
– Удар Огненных Небес и рассуждения о природе огня и пути к Мастеру.
– Техника Пратия.
Я не стал подтверждать его догадку, сказал другое:
– Я пришёл к тебе с просьбой.
– Помнится, я тоже встретил тебя с просьбой, но ты решил всё сделать по-своему.
– Вышло неплохо.
Тортус покосился на лежащий свиток:
– Уничтожить половину Ордену?
– Те старикашки уже не могли сражаться в полную силу, не так и велика потеря. Не будь меня, вы бы потеряли больше. Слепой Равой проглядел Ликия.
– Мне тут нашептали, что ты начал забавляться с Указами ещё в лесу. Освободил всех Воинов в лагере.
